Дон Хуан кивнул и последовал за одним из людей князя в трюм, где его быстро лишили кандалов, достали из сундука одежду, похожую на ту, в которой все здесь ходили, и повели в каюту. Принесли бочку с водой и мыло. – Купаться… Потом лекарь. Сопровождающий по-французски почти не говорил, но понятно и без перевода. Дон Хуан потер запястья со следами цепей и чуть не со слезами погрузился в воду. Хоть и не привыкли в Европах мыться, но есть предел и европейскому терпению. Приятным было и зрелище дыма в окне. Там горела турецкая галера… Наверное. Ждать, пока она догорит, князь не стал, и кораблики быстро уходили с добычей. Дон Хуан не был бы так спокоен, знай он, что все это лишь инсценировка. Казачьи «чайки» встретили в условленном месте галеру, от души постреляли, пооскорбляли друг друга, потом перегрузили товары, просто турки их спустили в трюм, а казаки специально выставили на палубу, вроде трофея, заплатили за доставку дона Хуана, часть турок спряталась, вторая разлеглась на палубе, обильно политая овечьей кровью, – и вывели пленника. А горела на плоту за бортом солома, обильно пропитанная греческим огнем. Дымит хорошо, дым черный… да и кто там разглядывать будет? Когда свобода, лекарь, обед… Вот после обеда и настанет время для разговора. * * * Дон Хуан и не помнил, когда себя так великолепно чувствовал. После обеда не удивился, когда за ним пришли. Удивлен был, когда увидел каюту капитана. Ей-ей, клетушка для канарейки иногда больше. Ни золота, ни бархата… Дорогой секстант, карта на стене и портрет потрясающе красивой синеглазой женщины в странной одежде – вот и все украшения. Да ни один испанский гранд не согласился бы так жить! Но дворянин ведь! Русский князь – один из высших титулов… Кажется. Стефан предложил гостю устраиваться на единственном кресле, сам разлил по бокалам рубиновое вино, протянул один дону Хуану и принялся расспрашивать. Кое-как, на французском, дон Хуан рассказывал «свою» историю. Испанский гранд, попал в плен к подлым турецким собакам, нельзя ли его как-то доставить домой? Он заплатит. Золотом. Но князь Разин только покачал головой. – Дон Мануэль, мы бы с радостью, но дальше уже турецкие воды. Мы стараемся туда не ходить. – Но… – Вы сами понимаете, обострение русско-турецких отношений… Дон Хуан понимал. Да и нет гарантии, что удастся добраться домой. До Испании далеко, и воды там очень неспокойные. – Как же мне тогда… – Полагаю, маркиз, что у нас есть другие пути. Скоро будем в Азове. Там я передам вас с рук на руки коменданту города. А уж боярин Ромодановский отправит вас в Москву. Ну и из Москвы вам всяко проще будет домой добраться. Через поляков, например. Дон Хуан задумался. Что ж… – Я с радостью заплачу. – Ни слова более, дон Мануэль. Вы мой гость. На Руси от века не бывало, чтобы плату за спасение с человека требовать! Дон Хуан молча поклонился, прижав руку к сердцу. Русские – дикари? Какие-то они подозрительно порядочные для дикости. * * * После разгрома Делагарди никто не мешал Алексею наводить свои порядки в Эстляндии. Ревель русские войска даже брать не стали, просто блокировали. Взяли бы, конечно, если бы захотели, но кому он нужен, когда там бушует чума? Нет уж! Разбирайтесь со своими болячками сами! А мы окружим город двойным кольцом, кордонами, кострами, построим побольше бань и будем ждать, пока перемрут самые стойкие[12]. Больше месяца город не продержался. А Алексей Алексеевич тем временем шел маршем по Эстляндии. Городки и деревушки сдавались одна за другой. Из Дании приходили письма. Кристиан удерживать Карла просто не мог. Короленок рвался в бой так, что аж корона нагревалась, из ушей пар валил. Он был согласен на любые условия Дании, справедливо полагая, что с соседями и потом повоевать можно, а вот откушенная Эстляндия – это да. Это тяжко… Да и куда потом пойдет русский царь? Хорошо, если домой. А если в Финляндию? А может, еще как может. Карл бы на его месте точно пошел. И что самое печальное – помощи шведам ждать неоткуда. Вообще. Французы заняты, испанцам не до них, у англичан свои дела и заботы… Все заняты дележкой Нидерландов. А шведы и в ней поучаствовать не смогут. Кошмар! Кристиан предлагал устроить трехсторонние мирные переговоры. И даже готов был выступить примиряющей силой… за скромный процент территории. Алексей не возражал. Но – пусть переговоры начнутся не раньше осени. А то он не успеет взять все, что требовалось. Хотя съедать Швецию он не планировал. Пока что присоединить ее сложно, но надо, надо оставить задел на будущее. Карл не вечен, мало ли какая случайность? Почему нет? Дайте время. А пока соединим две страны тонкими, но прочными ниточками. Именно в Эстляндии Алексея настигло письмо Софьи. Большой официальный отчет о происходящем в стране. Софья себя не пощадила. Честно отписала про смерть сестры, про раскрытый заговор, про участие англичан в покушении, про свой ответ островитянам… Мужчины восприняли это почти одинаково. И бросить бы все, поехать домой, просто чтобы убедиться, что с любимой, с сестренкой все в порядке… Но нельзя. Война – ревнивая любовница и соперниц не потерпит. Что ж. Опасность на время избыта, а потом они сами добавят покушавшимся на Сонюшку. Так добавят, что те родной английский забудут! Катерину жалко, ни за что пострадала девушка. Официальный отчет был сух и логичен. Но еще в письмо были вложены две коротенькие записочки: для мужа и для брата. Ждем, любим, целуем, молимся. Возвращайтесь живыми! Впрочем, если бы кто-то прочел их – в жизни не поверили бы, что пишет Про́клятая царевна. Столько тепла, столько любви и тревоги… Хорошо, когда тебя любят и ждут. Из крупных городов Алексею оставалось взять Ригу. Высадить десант на островах – и можно отправляться на переговоры. * * * Дон Хуан осваивал русский язык. Хотя бы просто объясниться, спросить, где он находится, как называется тот или иной предмет. Было сложно, но он очень старался. По его представлениям, на Руси он застревал до следующего года. И надо как-то прожить все это время. Князь Разин, правда, уверял, что проблем не возникнет. Русские рады оказать попавшему в беду маркизу небольшую услугу, но… бескорыстие? Уж позвольте не поверить. Азов понравился с первого взгляда. Белый город у моря. Красиво… Пристань с кораблями – и дворец правителя. То есть сейчас – русского наместника. Туда-то и отправились мужчины, высадившись на берег. Князя Разина явно знали. Ему махали, выкрикивали что-то приветственное, он шутил в ответ, и люди смеялись. – Вас здесь любят, князь. – Мы защищаем людей. Они это знают. – У нас в Испании не так… – У нас тоже бывало по-разному. Но я – князь. И государь меня любит. Я женат на его тетке… Степан скромно умолчал, что стал примером для тысяч казаков. А еще – поводом для тысяч сказок, которые рассказывались по всей стране. А разве не было повода? Храбрый воин за свои заслуги пред отечеством получил титул и царевну в жены. И это не где-то, это здесь, рядом… это и с тобой может быть! Лишь будь достоин! Во многом его популярности и Софья поспособствовала. Уж очень история незаурядная получалась. Ждать приема у боярина Ромодановского долго не пришлось. Похожий на медведя мужчина крепко сжал руку Степана, спросил, князь ответил, пояснил, кивнув на гостя… Ромодановский что-то крикнул в дверь. Не прошло и пяти минут, как на пороге появился невысокий юноша в простой одежде. Вопросительно глянул, получил ответ и вежливо поклонился дону Хуану. – Мы рады приветствовать вас в Азове, маркиз. Вот этот юнец говорил по-испански так, что, ей-ей, мог родиться где-нибудь под Севильей! – Вы – переводчик? – Я сын князя Ромодановского. Дмитрий. Можете так и называть.