Сына. Карлоса Амадо Риалона. Больше детей у них с Амадо не получалось, да мужчина и не настаивал. Чего уж там… за каждый благородный поступок следует свое наказание. Или нет? Или это разминка? Он не знал, но и не радовался жизни. Пятнадцать лет назад все было просто и понятно. Вот он, вот девушка, которой требуется помощь, вот крайне сложная жизненная ситуация. В чем сложная? Умершая мать, отец, который собирается жениться второй раз, да еще на девушке, которая жутко нравится самому Амадо, полная потеря ориентиров в пространстве… Благородный поступок стал тем стержнем, на который Амадо принялся наматывать свою новую жизнь, словно клубок. Только вот клубочек оказался ведьминым. Увы… Роды вообще тяжелое испытание для женщины. Альба Инес исключением не оказалась. Сначала она закатывала истерики, потом она закатывала истерики, а к третьему году жизни сына истерики стали привычным средством общения с мужем. Причина? Да основная! Деньги и снова деньги! Почему у подруги есть, а у меня нет? Почему у Антонии свое поместье, а у нас – нет? Почему у Паулины свой мобиль, а у меня нет? Почему, почему, почему… Мобиль, шубка, бриллианты, загородный дом… да хоть бы что! Хоть и туфли из змеиной кожи, которые стоят жутких денег. Нет-нет, речь сейчас не об обычных гадюках, а о редком радужном питоне. Который совершенно против того, чтобы из него делали туфельки и сумочки, и активно доносит свое мнение до охотников. То хвостом, то пастью… Потому и стоят туфельки столько, что на них надо полгода работать. А еще не есть, не пить и муниципалитету не платить. Или взятки брать, что ли. А не хочется, потому как ловится и карается. И вообще, такое уметь надо. Талант иметь, если хотите. Альба это в расчет не принимала, и молодая семья задыхалась от безденежья, как рыба без воды. Конечно, помогали родители. И большинство «хочух» Альбы оплачивали именно Араконы, понимая, что преподавателю университета, даже и Королевского, это просто не под силу. Помогал отец, который хоть и не купался никогда в деньгах, но зарабатывать умел. Помогала даже Паулина. Собственно, она единственная, кто искренне сочувствовал Амадо. И именно она посочувствовала ему, столкнувшись на свадьбе. Случайно, он просто пригласил сестру жены на танец… Вот Паулина ему и пожелала терпения. И не пожалеть о своем благородстве. Тогда Амадо не понял, сейчас было уже поздно. Разводы, увы… они были возможны, но не приветствовались. Да и сына он любил, благополучно забывая, кто его настоящий отец. Тем более Карлос был маминой копией. Такой же темноволосый, темноглазый, ослепительно красивый… Десять лет назад он был еще совсем малышом. А требовалось много, так много…. Ей-ей, на взрослого человека расходов меньше, чем на ребенка. И Амадо решился. Университет он попросту бросил. Магистр? Профессор? Вы не знаете, о чем вы говорите. Вы просто этого не знаете. Чтобы защититься, требуется очень много всего. Деньги, связи, знакомства, с одними исследованиями вы можете до старости сидеть в младших помощниках старшего писаря и никуда не сдвинуться. У Амадо знакомств не было. Не в том количестве, чтобы пролезть вперед и выше. Вот и получилось… плохо получилось, в общем. Один маститый профессор получил в морду, а один сопливый преподаватель был вежливо выставлен на улицу. И пошел туда, где смог найти место. А именно – в следственное управление. Да, и что такого? Муж свояченицы, Игнасио, которого в семье все называли Реем, взялся натаскивать Амадо в следственной науке. А выбора не было. Можно пробоваться помощником писаря, можно копиистом, можно секретарем, но зарплата там… Мизер. Магии у Амадо как не было, так и не прибавилось. Ноль и есть ноль, на что ни умножай. И что осталось? Только карьера следователя. Сначала по простым делам, все равно там зарплата не меньше, чем в университете, а потом и по особо важным. Благо наставников хватало. И Вальдес, и Шальвейн, да и родной отец – все трое наперебой вкладывали юноше ума. То одно объясняли, то второе, там подсказывали, здесь информатора помогли завербовать… и постепенно увлекся Амадо этой работой так, что куда там индейцам! Индейцы – были и ушли. А вот преступный мир столицы… такой сложный, разветвленный, непредсказуемый… Это – да. Это по-настоящему интересно… Жаль, что Альбу Инес это не устраивало. Ей нужен был богатый муж. Который будет сидеть дома, рядом с ней… вести такую же жизнь, как ее отец рядом с матерью. Но у Амадо такой возможности не было. И содержать его не станут, и родители не вечны, и деньги он считать научился… И с отцом постепенно помирился. Как-то оно так получилось… Когда смотришь со стороны матери, у которой постоянно скандалы с мужем… отец все время пропадает на работе, не дает достаточно денег, не помогает, не, не, не… Когда сам оказываешься на месте отца, все воспринимается как-то иначе. Даже совсем иначе. Начинаешь понимать, что ты все же неблагодарная скотина. Тебе все дали, а ты еще вредничаешь? Того тебе мало, этого не хватает… да ты двадцать лет с хвостиком прожигал свою жизнь! С позволения отца и его содержания. А теперь – отрабатываешь. Фактически долги отдаешь. – Все, все будут на похоронах! А ты! – А я буду обеспечивать их безопасность. Чтобы все спокойно прошло. – Можно подумать, без тебя там не разберутся! Амадо, я последний раз предупреждаю! – Лучше в первый раз подумай, – устало отозвался Амадо. – Альба, к чему этот скандал? Я тебе еще декаду назад сказал, что не смогу присутствовать на торжествах. Чего ты сейчас возмущаешься? – Поменяйся с кем-нибудь! – Альба, мы это уже обговаривали. Ни с кем я поменяться не могу. Не получится. С одной стороны, следователь – не конная полиция. Не гвардия, даже не уличная стража. С другой… кому, как не ему знать о преступном мире? Так что вся полиция будет на улицах, он будет придан к десятку городской стражи, и смена закончится, когда все уже будет завершено. Печально, но факт. Так происходит постоянно. Так происходит регулярно. И за десять лет Альба могла бы уже сто раз смириться и не устраивать нервотрепку. Но – увы. – Мам, пап, привет… что случилось? Карлос очаровательно улыбался. Амадо невольно улыбнулся ему в ответ. – Ничего страшного, сынок. – Опять ссоритесь? Мам, хватит папе печень кушать! Ясно же, что он на работе будет! – Работа… вечно эта работа! Она у меня крадет мужа, она… – Мам, я тоже рано или поздно работать буду, – юный Риалон поцеловал мамочку в щеку. – Пап, не дашь денег на синематограф? Мы с ребятами сходить хотели? Амадо достал из кармана бумажник, посмотрел, сколько в нем денег… потом отсчитал пару купюр сыну. Ладно уж… скоро аванс. – Иди, сынок, погуляй. – Пап, спасибо… – И я пошел на работу, – использовал свой шанс Амадо. И тут же удрал. Карлос поцеловал маму в щечку еще раз и удрал. Альба осталась в комнате одна. Посмотрела на вазу, примерилась – да и швырнула ее в стену. И не жалко! Все равно мужу подарили! А вот ее! В осколочки! Ну какая сволочь, какая сволочь!!! На любую проблему есть две точки зрения: моя и неправильная. Вот Альба Риалон была убедительным примером и доказательством этого тезиса. Естественно, правильным было ее мнение. Неправильным – все остальные. И мнение ее было такое: ах, как она просчиталась! Как она в свое время просчиталась!!! Да уж… Пятнадцать лет назад казалось, что жизнь кончена. Любимый мужчина оказался вруном и подонком, сбежал и где-то помер. В животе рос его ребенок. А брак… А вот брака и не случилось, и Альбе предстояло стать посмешищем всея столицы. Знаете, как за нее взялись бы подруги? А модистки? А… Альба надолго стала бы героиней салонных сплетен, еще бы и внукам припомнили. Повезло… тогда ей так казалось, что повезло. Амадо Риалон сделал ей предложение. М-да. Замуж-то она вышла. И ребенка родила в законном браке, а сплетни… и что? Бывает… не дотерпели до свадьбы! С кем не случается? Об этом даже сплетничать неинтересно. Самое страшное прошло мимо. Альба выдохнула… казалось. А потом поняла, что самое-то страшное – оно только-только началось. Обсуждения, слухи, сплетни и пересуды… да, это страшно. А жизнь с мужчиной, которого ты… ладно, наедине с собой можно сказать честно. Амадо она почти что презирала. Может, если бы ей не было с кем сравнивать… но ведь было! И было с кем, и было о ком… и Амадо был… он был не хуже или лучше, он просто был другим! Не тот запах, вкус, улыбка, слова, не то, не так… И побежала трещинка, расширяясь и углубляясь. Побежала, полетела… а потом еще унизительное безденежье, и скука, и муж, который вечно на работе… Самой пойти куда-то работать? Этот вариант Альба даже не рассматривала. Хотя… та же Антония держала антикварный магазинчик. Небольшой, для своего удовольствия, но все дело.