– Он не может завести себе фамилиара. Это не всем дано. – Хорошо. А почему поединок, а не стенка на стенку? Выразилась я не совсем понятно, но для меня война была другим. Не поединком, а партизанщиной: пущенными под откос поездами, минами в сортирах противника, перестрелкой из ДЗОТов, общей сшибкой грудь в грудь, разведкой и шпионством… Я не успела обдумать появившуюся мысль. – Совет запретил нам истреблять друг друга. Допустимы поединки, потому что количество погибших будет в пределах минимума. Один или два. И вообще, как ты себе представляешь войну вампиров? – Полянка под луной, с обоих сторон армия кровопийц с автоматами и пулеметами налетают сверху, уклоняются… Мечислав закатил глаза, но потом соизволил дополнить мою речь: – А потом на полянку въезжает ИПФ и накрывает и правых, и левых. М-да. И въедет. И накроет. Огнеметами и БТРами. А потом – могильными плитами. – Этого я не учла. – Вот. А Совет учел. Поэтому, если мы срочно не найдем убийц, мне предстоит еще один поединок. – Шеф? Машина остановилась, и мы выпрыгнули на дорогу. * * * На проселочной дороге стояли два «мерседеса». Черные и внушительные. С таких и гаишник побоится мзду собирать. Вдруг там внутри какое-нибудь начальство? Потом проблем будет больше, чем удовольствия. И оба «мерседеса» были буквально изрешечены пулями. Все двери распахнуты настежь. Мечислав обошел машины кругом, заглянул внутрь – и выставил вперед руку. – Кудряшка, стой где стоишь. Тебе лучше этого не видеть. – Все настолько плохо? – Насколько плохими могут быть мозги по всему салону? Я порадовалась, что машины оказались тонированными. Зрелище разнесенных черепушек не улучшило бы мне настроения. – А что тут вообще произошло? – Они почему-то остановились, – пояснил стоящий рядом мужчина. – И их расстреляли в упор. Потом открыли двери, сделали контрольные выстрелы и ушли. Я кивнула. – А вы их нашли? – Да. Мы с женой живем в деревне. И Князь попросил нас проверить, что произошло. Мы проверили и стали звонить вам. – Вы Тимофей? – догадалась я. – Да. И моя жена Лидия. Невысокая симпатичная женщина, стоявшая неподалеку, помахала мне рукой. – И вы оба оборотни, да? – Уссурийские тигры. Я кивнула. – Скажите, а разве животные не боятся оборотней? Наверное, сложно держать хозяйство в деревне, если у коровы от тебя нервный тик начинается? Оборотень прыснул – и тут же зажал себе рот. Смеяться сейчас значило привлечь к себе внимание. Этого ему не хотелось. – Нет, конечно. Оборотень в глазах любого животного – просто старший родственник. – Даже если он хищник? – Откуда местной корове знать, что такое тигр? Я не представляю для них никакой угрозы. Вот они и не беспокоятся. Я кивнула еще раз. Ну вот как есть китайский болванчик. – Юля, погуляй пока тут рядышком, пока мы все осмотрим, – попросил вездесущий Вадим, заглядывая в машину. – Здесь сейчас будет очень неаппетитное зрелище. Я окончательно подтвердила свое звание болванчика и отошла в сторону, уставившись на поле. Поле, потом лес… кто устраивает засады в поле? Удобнее же в лесу. Пусть пригородный лес – одно название, весь прозрачен насквозь, но как вообще такое могло случиться? Что странного в этих смертях? Я сорвала ромашку и принялась отрывать лепестки. Машины расстреляны. А кем? И как? Их же буквально изрешетили. И никто, и ничего… Вот и первый вопрос. Почему нет свидетелей? А почему они вообще свернули на проселочную дорогу? Я почти не знаю пригородную сетку дорог, но это и спросить можно? Нужно! – Тимофей, Лида, – позвала я. Оборотни тут же встали передо мной, как лист перед травой. Интересно, откуда такое словосочетание? Ладно, не до него, потом покопаюсь по энциклопедиям… – А что, здесь другой дороги нет? Тимофей тряхнул головой. – Сейчас вернусь. И рванул с места. Мы с Лидой молчали, пока он не вернулся. Тигрица изучала меня, я – ее. Что тут скажешь? Симпатичная, яркая, с волосами потрясающего огненно-рыжего оттенка. Даже мне видно: стерва. И как она оказалась оборотнем? С такими обычно стараются не связываться, загрызут ведь. Любого, кто претендует на роль «хозяина». И почему-то мне кажется, если у нас будет время, мы найдем общий язык. И мне хочется нарисовать ее. И женщиной, и оборотнем, и получеловеком-полутигром. Красиво получится. Тимофей развернул передо мной карту дорог. – Давай на траву, – предложила я. – Мне ваша помощь нужна. Тигры послушались, и мы втроем начали изучать карту. – Какого броненосца их понесло на этот проселок? Что, другой дороги не было? – Да их здесь пять штук, – ткнул пальцем Тимофей. – Как бы ни поехали, были бы у вас быстрее. А их сюда понесло. Непонятно. Заблудились, что ли? – Или их заблудили. Но кто? – Думаешь, они бы кому-то поверили здесь? Даже не доехав до места? Лида ехидно прищурилась. Как есть кошка. Рыжая. Но ведь права? Права. – Никому и ни за что. Либо они случайно, либо нарочно. – А если пробежаться к съезду и посмотреть, стоял ли там какой-нибудь знак? Объезд, проезд… Даже если его сейчас убрали… – Кто? – А кто их расстрелял? Враги, конечно. Расстреляли, проехали обратно, увезли знак, но след-то должен остаться? – Сейчас сгоняю, посмотрю. Тут недалеко. Тимофей рванул с места раньше, чем я предложила кого-нибудь послать. Вампиров, например. Потом махнула рукой. В такие ночи у оборотней энергия в попе бродит, пусть Тимофей выплескивает ее по делу. – Подумаем пока дальше? Лиза криво ухмыльнулась. – Давай подумаем… госпожа. Слово прозвучало увесистым плевком. И опять я почувствовала себя виноватой. Если бы не помогла протащить Мечислава в Князья города, оборотни-тигры жили бы без хозяина. Но все случилось так, как есть. Извиняться – да кому нужны мои извинения? Оправдываться? Но я просто старалась выжить. За это не оправдываются. Я выпрямилась. Если у нас сейчас не получится договориться, я не просто не смогу работать с Лидой – нет. Я еще и потеряю уважение тигров. Всех. В принципе. Животные рвут слабых вожаков. Помните Маугли? Акела промахнулся… – Ты умна, тигрица. Неужели ты думаешь, что Мечислав – худшее из возможных зол? – Но и не лучшее. – Возможно. Но не будь его, Андрэ все равно подмял бы вас. И лучше не было бы. – То есть ты ни в чем не виновата? – Не в том, в чем ты меня обвиняешь.