– Ваше сиятельство, – Ганц был серьезен, – я ведь ненамного старше вашего супруга. А повидал столько… У меня половина головы седая. Вы женщина щедрая и неглупая. Я хочу вам предложить вот что. Я десять лет на вас работать буду. Не за доброе слово, нет. Но знаю, своих вы не обидите. За эти годы я вам людей и подберу, и обучу всему, что сам умею. А когда срок пройдет, хочу уйти. Уехать в тот же Ханганат, жениться, детей растить, умереть в своей постели, а не от удара ножом в спину в подворотне. Лиля кивнула. И задумалась. Ганц – профессионал. И ее бы устроил со всех сторон. Но… – Как я могу доверять вам? Вы можете служить королю, а потом уже мне. – А мы все служим сначала короне, а потом людям, ваше сиятельство. – И все же… – Про эти письма король не знает. Лиля вздохнула. Тяжелое решение. И опять на ее плечи. И не подскажут, и не помогут. Что же делать? Что делать? Впрочем, долго наша героиня не думала. – Хорошо. Я познакомлюсь с людьми, которых нашел для меня отец. Это обязательно. Он старался, и я не хочу его обидеть. Если никто из них меня не устроит, я буду говорить с его величеством. И если он одобрит ваше назначение… Ганц Тримейн кивнул. Кажется, это было больше того, на что он рассчитывал. – Ваше сиятельство, я надеюсь, письма… – Какие письма? – сделала невинные глаза Лиля. – Лэйр Ганц, я никаких писем и в глаза не видела. Мужчина и женщина переглянулись и дружно рассмеялись. – Лэйр Ганц, надеюсь, вы задержитесь у меня в гостях? Миранда будет рада вас видеть, да и я хотела бы пообщаться… – Разумеется, ваше сиятельство. Как я могу отказать такой очаровательной женщине. Лиля сморщила нос. – Комплимент принят. Вот и не отказывайте. Кушайте, а после завтрака будем разговаривать. – Ваше сиятельство, я могу… – Нет-нет, говорить о ваших придворных на голодный желудок? Никогда! Я же пищеварение себе испорчу! – Двор будет от вас без ума. – Судя по рассказам Алисии, они там от рождения без ума. Половина. А вот о второй половине и хотелось бы поговорить. – Алисии? – Моя свекровь. – Старая гадюка вас признала? Это дорогого стоит. Лиля покачала головой. Она не обольщалась насчет своего искусства интриги. – Нет. Она не то чтобы признала… она мне не друг. Но и не враг. Я могу принести пользу, и поэтому пока она будет меня поддерживать. Но если я буду творить что-то, что поставит под удар моего мужа… ну или вообще семью Иртон… – Вы же не будете, ваше сиятельство? Лиля пожала плечами. – Своего мужа я люблю. Но если он опять намерен обращаться со мной, как с бессловесной куклой… Вам бы такое понравилось? Лэйр Ганц качнул головой. – Вот. Я понимаю, есть женщины, которые без посторонней помощи и хлеба не купят. Но я-то не такая. И надеюсь, что граф Иртон это поймет. – Я тоже на это надеюсь. Ганц Тримейн кивнул скорее своим мыслям. Граф Иртон должен понять, что не стоит мешать жене и ее планам. А не то ведь… Нет, убивать его Ганц пока не собирался. Но все в воле Альдоная, милостивого и всевидящего. И точка. Завтрак. И надо действительно пройтись с графиней по списку придворных. Хотя бы по основным. Чего ждать, от кого ждать… Примерно к полудню к болтающим Лиле и Ганцу присоединилась Алисия, и обсуждение придворных затянулось чуть ли не до четырех часов. Потом Лиля взвыла, требуя отдыха кипящему мозгу, у Ганца и Алисии нашлись неотложные дела, и все разошлись из кабинета. Этот разговор состоялся вечером. – Ваше величество… – Госпожа графиня Иртон, я рад вас видеть. Что случилось, Алисия? Вас не было вчера на приеме. – Ваше величество, приехала моя невестка. – Вот как? Лилиан Иртон в Лавери? – Да, ваше величество. – Почему она до сих пор не здесь? – Ваше величество, я прошу для нее отсрочки на три дня. – Отсрочки? – Лилиан только что с дороги, а она отвратительно переносит морские путешествия. – Как и Август… Понимаю. – Ей надо чуть отдохнуть, привести себя в порядок и уже тогда явиться к вашему величеству… – Вы правы, графиня. Пожалуй, я пошлю ей приглашение на малый прием, который состоится через три дня. Этого времени будет довольно? – Более чем, ваше величество. Моя благодарность так же безмерна, как и ваше великодушие. – Что вы, графиня. Вам ли льстить мне. – Это не лесть, ваше величество! Это чистая правда! Эдоард улыбнулся. Может быть, и лесть. Но приятно же. – Графиня, расскажите мне о своей невестке. Полагаю, вы уже успели побеседовать и составить первое впечатление? Алисия на миг задумалась. Но потом улыбнулась и опустилась в предложенное кресло. – Ваше величество, моя невестка – человек очень интересный. И неоднозначный. Вы еще расспросите ее сами. – Осторожно, очень осторожно, чтобы усилить интерес и дать понять, что не стоит давить. – И все же? Например, чего она боится? – Полагаю, больше всего ее пугает возможность стать безвольной игрушкой в чьих-нибудь злых руках. – Почему вдруг? – Как я поняла из ее рассказа, даже слуги не уважали ее. Впрочем, она никого в этом не винит, понимая, что всегда, в любой семье, в любых разногласиях виноваты двое. Эдоард кивнул. Это хорошо. Скандал и развод были ему не нужны. – Лиля выразила надежду, что они с мужем найдут общий язык. Но в то же время она боится. – И для этого есть основания? – Возможно. Ваше величество, я говорила с ней. Лилиан умна, воспитанна, это яркая и незаурядная личность… Такие качества единовременно не приобретешь. Почему же мой сын не разглядел их и отправил жену в Иртон? Из-за внешности? Эдоард задумался. – Джесу вообще не слишком хотелось жениться. – Он исполнял свой долг. Но как вышло, что он не разглядел в своей постели такой бриллиант? Его величество только головой покачал: – Не знаю. Лилиан это как-то объяснила? – Она сказала, что была в шоке. Свадьба, брачная ночь, быстрый отъезд… – И поэтому они с Джесом даже не попытались поговорить? – Август упоминал, что Джес иногда поддается своему… самодурству. Больше Алисия ничего не сказала. Но Эдоарду хватило. Действительно, Джес уже на свадьбе был разочарован, ибо жена оказалась на порядок хуже портрета, поэтому и брачная ночь могла пройти довольно резко, а там…