Его сестра попала в постель к последнему королю, и даже прижила от него ребенка. Хроники гласили, что ребенок родился чудовищем. С перепонками, жабрами и чешуей*. Несчастная от горя и ужаса тронулась умом, ребенок умер через несколько дней. А его безумная мать выбросилась из окна. Головой на камни – только хлюпнуло. * на Рамтерейе не знают о существовании ихтиоза Арлекино. Но эта болезнь существует, дети, которые ей болеют, практически не выживают, и ничьей вины тут нет. Генетика. Прим. авт. Этого любящий брат и не смог простить королю. Ни одного наследника Короля он так и не нашел, об этом в хрониках тоже было. А если нашел бы – то просто убил. Из мести. Но это первый Магистр. Остальные искали для себя. Никто не верил, что кровь Короля так просто рассеялась в море. Где-то должны быть его потомки, и какое же это искушение! Влить королевскую кровь в свой род, получить доступ на Королевский остров, возможно, власть… Простонародью об этой причине, разумеется, не скажешь. А пока не могли найти потомков Короля, искали то, что имеет отношение к самим Королям. Артефакты, документы, родословные древа… а если во время поисков к рукам прилипало и что-то еще, тем лучше для Ордена. Храм не присваивает, Храм вежливо просит о пожертвовании. И отданное Храму пойдет во благо всему миру, это понимают даже самые тупые из простонародья. Так-то. – ты уже решил, что будешь делать дальше? – Выведу все свои капиталы и спрячусь где поглубже. Лучше на другом материке, – пожал плечами Эльнор. – Здесь нам с Давертом будет тесно. Возможно, отправлюсь на Маритани, всегда мечтал побывать там. – Маританцы не пустят к себе чужака. – Тогда придется прожить у них лет десять, чтобы стать своим, – тьер Эльнор пожал плечами. Тьер Рене повторил его жест. – Как пожелаешь. Двое мужчин сидели у камина. Один смотрел в огонь и думал, что предстоящий – уже отыгранная карта. Но разбрасываться даже отвалом в карточной игре жизни – непозволительная роскошь. Вдруг да удастся передернуть? Тихий вечер ничего не стоит магистру Рене, а предстоящий может вспомнить его с благодарностью. Второй тоже смотрел в огонь и думал, что Рене его не выдаст. Может быть. А может, и выдаст. Поэтому истинные планы тьера Эльнора старому знакомому знать ни к чему. Перебьется. Спасибо ему и на том, что не отправил в темницу, а потом не передал, упакованного и перевязанного ленточкой в руки Даверта. Но больше, чем на пару дней Эльнор здесь не задержится. Ни к чему. Королевство Сенаорит, двор ее величества Лидии. Кто сказал, что быть королевой – легко и приятно? Симпатичная молодая женщина лет сорока пристально посмотрела в зеркало, разгладила кончиком пальца морщинку у глаза, печально вздохнула. Как ни изводи на себя драгоценные притирания, а молодость уходит. Чего уж там – ушла. Больше двадцати лет назад она выходила замуж, тогда ее красотой восхищался весь двор. Миниатюрная, рыжеволосая, белокожая, с громадными зелеными глазами, она очаровывала и покоряла, о ее красоте слагали сонеты и мадригалы. И что сейчас осталось? Только огненно-рыжие волосы из которых она все чаще выдергивает седые волоски. Молодость прошла, и единственное утешение, что прошла она – в короне. А что безрадостно… так какая радость может быть рядом с супругом на тридцать лет тебя старше? Ни в постели, ни на турнире его величество Ромуальд не мог удовлетворить вкусы молодой жены. Лидия предпочитала тех, кто помоложе, посимпатичнее, посильнее… во всех смыслах. Но ей хватило ума спрятать свои желания. Более того – родить его величеству сына! Сына, ради которого король простил ей все. Всего у них было пятеро детей. Три сына, две дочери. Старший сын не пережил своей второй зимы – он был слаб здоровьем. Второй умер на десятом году жизни. Мальчик совершенно случайно свалился с лошади, ударившись о камень и сломал шею. Насколько уж это было несчастным случаем, ее величество не знала. У ее супруга было достаточно недоброжелателей, а молодую королеву в расчет не принимали. Считали ее просто игрушкой старого негодяя. А сама Лидия не считала выданных замуж дочерей. Учитывала в своих раскладах, понимала, что их мужья становятся на один шаг ближе к короне, но выпускать драгоценный венец из рук не собиралась. Никто не думал, что она забеременеет пятый раз. И что родится мальчик. Ей было уже за тридцать, мужу на тридцать лет больше, он даже передвигался с трудом, но беременность состоялась. И даже если король что-то подозревал, вслух он ничего не произносил, молчаливо признавая, что лучше бастард на престоле, чем пустой трон. Лидия улыбнулась, вспоминая, сколько усилий ей потребовалось, чтобы у них с королем состоялся акт любви, ведь его величество должен был думать, что это его ребенок. Хотя на самом деле… Мало ли мужчин во дворце? Найти подходящего в нужный момент было несложно, тем более, что Лидия вела весьма благонравный образ жизни, в отличие от своей предшественницы… Хотя какое значение имеет сейчас эта история? Нет уже ни Ромуальда, ни его супруги, а Лидия есть, и она собирается править долго. Ах, сколько сил и времени потребовалось, чтобы сколотить вокруг себя клику преданных лично ей людей, сколько интриг, сколько золота и стали. Но она справилась. Нельзя сказать, что в королевстве сейчас тишь да гладь, но обстановка все же лучше, чем при ее супруге. И ее сын может сесть на трон хоть завтра, хотя лучше ему этого не делать. Все же двенадцать лет – это так мало… А еще возраст принца провоцирует некоторых дворян на интриги. О том, что герцог Карнавон собирается породниться с несколькими знатными родами, Лидия узнала еще до подписания договоров. И призадумалась. Карнавон давно был у королевы, как бельмо на глазу. Она знала и герцога – надменного мерзавца, который переоценивал собственную важность, и его супругу – вот кому бы косы повыдергать, и догадывалась, что от союза этой парочки ничего приличного родиться не может. Если не под ней, то под ее сыном трон бы зашатался, и кто знает, сможет ли мальчик удержать скипетр? Лидия не готова была рисковать. Королевство – Арден с ним, люди жили в Сенаорите до того, как он обрел это название, и будут продолжать жить в королевстве. Но ее дети? Сын? Дочери? Ради них женщина готова была солгать, продать, предать, убить, и совесть ее не мучила. Она подписывала смертные приговоры, стравливала между собой людей, плела интриги, и знала – даже если ей придется своими руками кого-то убить, она не дрогнет. Ее дети будут жить! А если ради этого придется спалить Карнавон со всеми его обитателями – пусть так. она заботится о своих детях, заботился бы герцог о своих – так не устраивал бы заговоры против Короны. Решение было принято, требовался инструмент для его выполнения. Достаточно честолюбивый и подлый, чтобы не испытывать ни сожалений, ни сомнений, выполняя приказ ее величества. Абы кто тут не годился, нужен был человек особого склада характера, совсем особого. Тут-то и подвернулся под руку тьер Таламир. Симпатичного мальчишку она приглядела вскоре после смерти мужа. Таламир понравился ее величеству потрясающим сочетанием жестокости, беспринципности и стремления к власти. При этом мужчина отчетливо понимал, что выше определенного статуса ему не подняться, а моральные принципы у него отсутствовали вообще. Сочетание ума и подлости требовало присмотра, и Лидия приблизила к себе юношу. Дала ему место в гвардии, и с удовольствием наблюдала, как волчонок показал первые зубки. Сперва робко, неуверенно, а потом все жестче и резче. Таламир сумел завоевать себе место в гвардии, но тьеры его принимать отказывались. И отлично! Тут-то Лидия и поняла, кто должен стать новым герцогом Карнавон. Старую династию требовалось заменить, но на кого? Кому бы она не отдала эти земли, любой принялся бы интриговать в свою пользу, любой захотел бы большего. И мог бы добиться. Но не безродный мальчишка, которого она подняла из грязи. Нет, не он. Судьба Таламира была решена. Он станет герцогом Карнавон. А уж сумеет ли он удержать эти земли, или они впадут в хаос безвластия – ее величество устраивал любой вариант. В мутной воде рыбка ловится, почему бы ей и не половить жирных карасиков? Оставался повод, но его Лидия нашла моментально. Карнавоны должны были передать то, что доверил им на хранение Морской король. Последний из королей. Не передадут? Уничтожить всех! Замок с землей сравнять и солью посыпать! Передадут? Точно! Передали подделку! Уничтожить всех! Замок с землей сравнять и солью посыпать! Есть что-то общее в обоих вариантах? Ничего страшного, так надежнее. В планах Лидии не значилась женитьба Таламира на Алаис Карнавон, но, подумав, она пришла к выводу, что так даже выгоднее. Сын герцогессы и конюха… х-ха! Пусть это отродье и наследует титул и замок, но никто и никогда следующие поколений десять, не примет мальчишку. Кроме нее. Она сможет подогреть придворных, и наследник Карнавона окажется в самом сердце бури. Все вокруг будут его презирать, будут плеваться ему вслед, смеяться, презирать, так, что себя он найдет только на службе короне. Она еще подумает, как это лучше обставить. А Алаис Карнавон? Мало ли женщин умирает родами? Надо только, чтобы роды проходили в нужном месте и в нужное время, а уж лучших повитух Лидия обеспечит. Преследуя, кстати, и собственные цели – лишаться такого любовника, как Ант королеве вовсе не хотелось. Сильный, страстный, неутомимый… м-да, этой девчонке Карнавон неоправданно повезло. Ну, пусть хоть перед смертью порадуется. Королева нахмурилась, аккуратно тронула заячьей лапкой морщинку на лбу, подумала, и нанесла пудру еще раз. Все бы она отдала за молодость. Но – увы. Времена чудес и Морских королей прошли. Лидии даже не интересно было, что там Морской король отдал на сохранение Карнавонам. Какая теперь разница? Ккарнавоны мертвы, угрозы власти Лидии практически не осталось, остатки заговорщиков она додавит, а сейчас… Королева прошла к столу, уселась, открыла чернильницу нетерпеливым движением – и по бумаге побежало перо, оставляя за собой прихотливую вязь ровных строчек. Дорогой друг мой. Надеюсь, ваше сиятельство, герцог Карнавон, мы по-прежнему остаемся друзьями… Пусть приезжает в столицу, пусть привозит свою жену, а там посмотрим, как дальше действовать. Род Карнавон. Самый неприятный долг – супружеский, сколько его не отдавай, все равно должна будешь. Эту истину Алаиис постигла на своем личном опыте и мечтала о перерасчете. Тьер Таламир был хуже любого коллекторского агентства. Неумолимо настигая супругу ночь за ночью, да еще и несколько раз за ночь. Мыться каждый день ему и в голову не приходило, в лучшем случае раз в пять-шесть дней, зубы чистить – тоже, так что об удовольствии речь не шла. Ляг на спину и терпи, как раньше придворные дамы делали. Зажми в руке надушенный платочек и подноси к морде в особо острые моменты.