Все, присутствующие в соборе, опускаются кто на одно колено – дворяне, кто на два. Дамы склоняются в глубоких реверансах. Законный король занимает свой трон. – Король умер, да здравствуйте король, – одними губами обозначает Лиля. Она одна из немногих, кто не кланяется. С ребенком-то на руках? Люди понимают правильно. Перепадают ей и завистливые взгляды, но не так, чтобы много. Она из другой страны, она уедет, а не останется здесь, пользоваться королевскими милостями. А разово можно и потерпеть. Ничего, кроме славы, эти действия не несут. Конечно, графиня останется в летописях и преданиях, да что с того практичному-то человеку? Не будешь же кушать эти старые пергаменты? Эдвин медленно встает с трона. Звучит королевская клятва. Мальчик обещает заботиться о своей стране, обещает поддерживать мир и покой, первым вставать на защиту Уэльстера, ставить его интересы превыше своих… в клятве малым не лист. И Милия разучивала его с малышом. Этим и вызвана задержка коронации на несколько дней. И этим, и расследованием, и принцесса не сразу оправилась, и… Зато сейчас все шло как по маслу. Эдвин медленно вышел на улицу. И послышались крики радости. Люди кричали от счастья, бросая под ноги малыша цветы, и в ответ, в толпу летели золотые монеты. На счастье и ради долгого правления. ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ!!! *** Этим же вечером… Большой королевский бал. Коронационный. Строго определенный церемониал, торжественный ужин, определенные яства… Самое забавное, что короля-то и не было. Присутствовала Милия, как его мать, а малыш, уставший и намучившийся за день, спал без задних ног под присмотром верной няньки. Ну и десятка проверенных гвардейцев, конечно. После покушения Альтрес Лорт загнал во дворец малым не весь Шантеновский полк. Лиля чувствовала себя, как хрюшка в Эрмитаже. Не сильно помогало даже то,, что рядом сидел муж и подбадривал ее взглядом и улыбкой. Все она понимала, но… Не ее это. Приемы, награды… да, по возвращении во дворец, его величество Эдвин наградил и Джерисона, и Лилиан Иртон высшими орденами Уэльстера. Подарил бы и дом, и земли, но по отношению к подданному другого государства это немного некорректно. А потому ограничились орденами, драгоценностями и привилегиями. И Джерисон с Лилиан, и все их потомки имели теперь право требовать прямого королевского суда. По любому поводу. Не самая плохая привилегия. Наградили и графа Шантена. Он стал герцогом. Лэйр Ольсен перепрыгнул в графы. На несколько ступенек поднялись все дворяне, которые помогали устранять мятеж, неплохо перепало и гвардейцам. Альтреса Лорта торжественно объявили регентом, и Эдвин лично возложил на него Железную корону. Да, такой вот ритуальный символ. Королю – корона золотая, регенту – железная. Больше всего похожая на шлем, с которого срубили верх. И шипов по ободку наляпали. Не забывай – ты временный правитель. И ноша твоя тяжела. Альтрес принял ее с поклоном и ритуальной фразой. Клялся хранить, защищать, передать власть в свой черед… никто и не сомневался в его словах. Сделает. Еще как сделает. А кто попробует ему помешать – пусть пеняет на себя. Застолье, танцы…. Лиля устала до такой степени, что поняла, она сейчас просто упадет и уснет, посреди бального зала. И вышла на балкон. Джес хотел последовать за ней, но графа задержали с каким-то вопросом. На балконе Лилиан прислонилась лбом к холодному столбу, и позволила себе на миг расслабиться. Как же спать хочется! Голова «плывет», не обморок, но и не намного лучше, такое дурнотное тревожное ощущение, когда и не наяву, и не во сне… Женщина даже не сразу поняла, что обращаются именно к ней. – Это ты! Ты та самая корова! Кое-как мозг среагировал на корову. Лиля повернулась и поглядела на даму, некогда бывшую леди Вельс. Какой реакции ожидала дама на свои слова, неясно. Но точно не той, что выдала Лиля. Графиня устала настолько, что у нее земля качалась под ногами. А потому… Корова, корона… да хоть бы и крокодил! Зеленый! Лиля приставила к голове пальцы, как это делают дети, изображая рожки, и нежно сказала: – Мууууу… Аделаида Вельс попятилась. Вот уж чего она не ожидала. Честно говоря, к Лиле она подошла со злости. Да, она тоже была при дворе. Муж вывез молодую супругу в свет, такое событие – коронация! Джерисоном она занялась по приказу Альтреса Лорта. Не мог королевский шут предположить до своего отъезда такое развитие событий, а то бы гнал леди Вельс грязной тряпкой и из столицы, и от графа, лично. Но – забыл. Он ведь тоже не бог, а человек. А вот к Лилиан… К графине Аделаида Вельс подошла со злости. Гнало даму подсердечное, черное, ненавистное… Почему!? Почему у нее все есть, а у меня ничего нет?! Почему у Лилиан Иртон графский титул, красавец-муж, любовь, уважение и почет, а у меня – нет!? Хотя я достойна этого намного больше! И красивее я, и ноги у меня длиннее, и талия тоньше, и изумруды мне идут больше, и… и вообще!? Что за несправедливость Альдоная!? НЕНАВИЖУ!!! Альдонай, как водится, не отвечал, а подумать, что графине все не даром досталось, за красивые зеленые глаза, Аделаида и в страшном сне не могла. Что Лилиан работала, вкалывала, тянула беспросветно тяжелый воз, без надежды на награду, лишь бы выжить, делала то, что должна была, что умела… Она справилась и выжила. Но кто сказал, что ей было легко и приятно? Этого Аделаида не видела и не понимала. А вот результат… Результат ей тоже хотелось. А сейчас… ну хоть настроение мерзавке попортить! Если прическу не удастся, за такое и голову отвернуть могут, то пусть хоть на мужа злится. Увы, разговор как-то не задался. Аделаида привыкла к язвительным ответам. Но чтобы на нее мычали? – Знаешь, где твой муж прошлую ночь провел? – попробовала еще вякнуть она. Зря. Лиля медленно пошла на даму. – Идет корова по лугу, несет корова творогу… забодаю, забодаю, забодаю!