«Охотников» ловили не там, где они планировали сидеть в засаде, понятно же, они и придут заранее, и кто его знает, может, есть запасной отряд? Их ловили там, куда они должны были прийти. У лошадей. Не на своих же двоих им убегать? Эдвин просто так сдаваться в плен не собирался, а вот гвардейцы очень хотели захватить и его, и его людей живыми. Завязалась ожесточенная схватка. Перед Эдвином возник вирманин. Кажется, даже знакомый… Графиня? Наверняка! Эдвин заскрежетал зубами от ярости и кинулся в драку. Меч скрестился с топором, раз, другой… вирманин ломил силой, заставляя не парировать, а уклоняться от его ударов. Эдвин сделал шаг назад, второй… и вдруг закричал, забился, словно птица,, попавшая в силок. Да так оно, собственно, и было. Эдвин сидел в засаде с арбалетами, а вирмане – с сетями. Самыми обычными, рыболовными, которые и набросили в нужный момент на барона и его спутников. Кто не верит, может попробовать на себе. Не запутаться в них просто невозможно. Эдвин не оказался исключением. Он потерял несколько драгоценных секунд, и вирманину этого хватило. Сильный удар отправил барона в беспамятство. *** – Ваше величество. Ваше сиятельство, опасности больше нет. Только после этих слов Милия решилась высунуть нос из кареты. С дороги растаскивали срубленные деревья. Их приходилось сначала рубить на части, благо, топоры с собой были. На дорогу выехали вирмане. Они кого-то везли с собой, перекинув через седла. – Сколько их было? – уточнила Лиля. – Шестеро. Двенадцать стрел. – А что… – Стрела. Лиля выпрыгнула из кареты. Изображавший ее гвардеец получил стрелу в ногу. От более серьезных травм уберегла кольчуга, но ребра, может, и сломаны. Дышалось ему весьма болезнено. Лиля чертыхнулась. – Живо, на траву. Куда грязными руками?! Пришибу! Графиня исчезла, ее место занял медик. И стесняться ее сиятельство не собиралась. Весь ее меднабор остался в посольстве, не тащить же его было с собой на бал? Но за время пребывания в Летнем дворце, она успела кое-чем обзавестись. Те же бинты, шовный материал, иглы, пара кинжалов, которые отлично могли заменить скальпели, кое-какие медикаменты, тот же спирт… ладно, крепкое вино, тот же опиум для обезболивания… зачем? А вот так. Без своих инструментов Лиля чувствовала себя почти голой. Не те обстоятельства, чтобы медик мог себе позволить бока пролеживать. Наверняка кому-то ее помощь потребуется, а у нее ничего нет? Позора не оберешься. Лиля опустилась на траву рядом с гвардейцем. Стрела пробила бедро, хорошо, не насквозь, а то могло бы вообще к лошади пришпилить. Тогда бы рваная рана получилась… нет, ни к чему. И с этой проблем хватит, как бы наконечник в ране не остался… Лиля поглядела на отрядного медика. – Поможете? Тот и не подумал спорить. И Лиля принялась за работу, не обращая ни на что внимания. Все равно они быстро отсюда не тронутся, сначала дорогу надо расчистить, с нападающими разобраться… дел – по горло. *** Наконечник арбалета едва не соскочил, пришлось резать с противоположной стороны и извлекать его. Потом шить, делать дренаж… Докторус помогал, и искренне восхищался. За движениями графини явно стояла школа. Такое каждому докторусу заметно, если он не вовсе дурак. В том, как она вдевала нитку в иголку, как шила, как завязывала узлы… да мало ли примет для внимательного глаза? И потом, с ребрами… Лиля ощупывала гвардейца вполне профессионально. – Два ребра явно сломано, одно треснуло. Сейчас повязку наложим, но ближайшие дня три никаких нагрузок. И дышать будет больно… заживет. Что интересно, никому и в голову не пришло отпустить пошлую шуточку. Графиня не вытирала раненому пот со лба шелковым платочком, не творила прочих глупостей. Она работала. Серьезно, сосредоточено, профессионально. И гвардейцы, которые не раз бывали ранены хоть в стычках, хоть на дуэлях, прекрасно могли оценить ее мастерство. Какие уж там шуточки? Повязку Лиля тоже накладывала вполне профессионально. Так, что гвардеец вздохнул с облегчением, и поблагодарил. Лиля проследила за его погружением в телегу. Да, охотились именно на нее. Но кто? И зачем? Только сейчас она поискала взглядом вирман, и обнаружила Гэла неподалеку. Довольного, спокойного, как обычно – охраняющего. – Как вы? – Все в порядке. – А эти…? – Двое сдохли, четверо у нас. Посмотрите, ваше сиятельство? – Да, хотелось бы. – Прошу? *** Эдвин Фремонт открыл глаза. Не просто так, от резкого запаха нюхательных солей. И застонал от злости. Над ним наклонилась женщина. Как же он ее ненавидел! Лилиан Иртон! Да будь проклят тот день, когда они впервые встретились! Тогда-то все и пошло наперекосяк… – Ты… И столько ненависти было в этом простом слове, что дальнейшего Лилиан и не понадобилось. Все было ясно. – Месть. Всего лишь месть… Эдвин выплюнул еще несколько гневных ругательств, но все зря. Лилиан его уже не слушала. – Гэл, это хорошая добыча. Граф Лорт щедро вознаградит за нее.