Да только одним способом. Попросить знакомого и очень любимого телепата. — Ёлочка? Мы встретились на новый год. Как раз на елке, я пригласил ее потанцевать, а она в меня кинула снежком, — разливался соловьем любимый, рассказывая о нашем якобы знакомстве в Англии. А у меня перед глазами стоял пустынный тракт. И элвары, пытающиеся уйти от погони. И их безнадежное сражение. И впервые вырвавшееся у меня убийственное заклинание. И я знала — Терн тоже об этом думает. Помоги тем, кто в этом нуждается… Это жизнь боевого мага. И я должна помочь… Мама уверяла нас, что все хорошо, пыталась накормить завтраком или хотя бы напоить чаем, но Терн решил иначе. — Надо поговорить! У твоей мамы проблемы!! Срочно!!! После этого удержать меня не смогла бы и великая Китайская стена. Я пообещала маме, что мы все придем в гости вечером, еще раз попыталась узнать, все ли у нее в порядке, предложила что-нибудь купить к вечернему визиту — и удрала, едва не получив по ушам. Терн откланялся вместе со мной. И мы спустились этажом ниже. Но в квартиру заходить не стали. Стояли в тамбуре. Терн обнимал меня за плечи, а я чувствовала себя студенткой, сбежавшей с уроков. Жаль, ненадолго… — М-да. У твоей мамы действительно проблема. — Какая? — Очень неприятная. Алексей Светлов. — Не поняла? — Тогда смотри. И Терн чуть коснулся моих висков, передавая то, что мне нужно было знать. Мысли, образы, картины… * * * Анна Егоровна была ужасно несчастна. Когда все началось? Сложно сказать. У ее проблем не было точки отсчета. Просто все копилось и копилось… Сначала стал задерживаться на работе ее самый лучший в мире муж. И все чаще он приходил глубоко за полночь. И все чаще от него пахло чужими духами, а пару раз она нашла и следы губной помады… Юра ей изменял. Это был печальный факт. Она могла бы смириться — в среде, где он вращался, среди бизнесменов, это было почти хорошим тоном. Баксы, банька, бл…, простите за мой плохой французский. Но как было смириться с тем, что вместо внимания, тепла, заботы и участия, он все чаще, как шлюхе-секретарше, совал ей в руки пачку долларов?! Как было смириться с тем, что от нее просто отмахивались, как от назойливой мошки, мол, потом, все потом… Да и что может быть важного — у ВАС!? Вот у меня дела. А вы просто сидите на моей шее! Болваны! И Аня все больше замыкалась в себе. Она пыталась что-то дать детям. Но когда старшенькая уехала на учебу в Англию, стало еще хуже. Или чуть лучше? Тяжело выносить подобное отношение. Еще тяжелее, когда так относится к тебе любимый человек. Втройне тяжко, когда все это происходит на глазах родных и близких… Юля уехала. А Гошка совсем отбился от рук. Мальчику мама нужна намного меньше… И Аня почувствовала себя окончательно одинокой. Никому не нужной. А когда за дело принялась еще и свекровь с ее поддевками — она окончательно затосковала. И тут появился ОН. Конкретно — около года назад. Его звали Алексей Светлов. Молодой парень, на десять лет моложе, чем она, высокий, стройный, мускулистый, красавец, свободно говорящий на нескольких языках, цитирующий Пастернака, Блока и Пушкина, к тому же по профессии тоже биолог… Устоять было бы невозможно — никому. И Аня не устояла. Они встретились раз. Другой. Третий. В постели с ним Аня просто улетала на небеса. А если они просто общались — наслаждалась каждым моментом. Она была кому-то интересна! Важна! Нужна! Ее кто-то слушал! Ей сочувствовали! И казалось — любили?! Казалось — да. Оказалось — нет. Все рухнуло примерно месяц назад. Аня освободилась на работе немного раньше. Она должна была присутствовать на предзащите своего аспиранта, но вмешалась судьба. Нервный юноша умудрился с утра съесть глазированный сырок. Смешно?! Так поплачьте! Оружие массового поражения не уложило бы его в постель с такой скоростью! Мальчишку так рвало, что родители вызвали «скорую» и отправили его в больницу. И позвонить научной руководительнице смогли только за час до предзащиты. Конечно, мероприятие накрылось медным тазом. Аня оказалась свободна. И решила посвятить вечер Алексею. Ключи от его небольшой однушки у нее были. Алеша не знал. Аня просто взяла запасные ключи, сделала себе копию, а ключи вернула на место. Он и не заметил. Женщина купила вино, фрукты, мясо, намереваясь приятно провести вечер, открыла дверь и услышала… Сначала женский смех. Потом стон. А потом и голоса. В комнате явно занимались любовью. Аня приросла к полу. Не могла ни шагнуть, ни вскрикнуть, как в дурном, непрекращающемся кошмаре. Она ждала — чего!? И сама не знала… И дождалась — на свою голову. Мужской голос произнес несколько непристойностей. Как хорошо она знала эти слова, эти интонации… впрочем, когда Алексей нашептывал их ей на ушко, они казались даже возбуждающими. А сейчас — мерзкими. Отвратительными. Но это помогло отмереть. Она сделала шаг. Другой. Толкнула дверь — и увидела на широкой кровати Алексея — и какую-то блондинистую малолетку. А учитывая, что они были в позе одного из обитателей морского дна и лицом к ней — они тоже заметили ее. — Аня… — произнес Алексей. — Это что еще за старая корова!? — взвизгнула девчонка. Достоинства Ани хватило на короткое: — Не кипятитесь, деточка, мы с вами из одного стада… рогатых дур. После чего она развернулась — и вышла вон. Как Аня доехала домой — она даже не помнила. А спустя несколько дней обнаружила у себя на столе конверт. И фотографии. А на фотографиях были она — и Алексей. В весьма интересных позах. И предлагалось заплатить тысячу долларов. Иначе те же фотографии расклеят по кафедре и отошлют мужу. Сумма была невелика. И Аня заплатила. А еще через неделю обнаружила еще один такой же конверт. И поняла прописную истину. Шантажист никогда не останавливается. Но и что делать она не знала. Признаться мужу?! Никогда! Вычислить шантажиста?! Но как!? Поговорить с Алексеем?