В свое время король Алетара размышлял над этим вопросом. С одной стороны, дуэли – это зло. Дворянам что, гибнуть больше негде? Запретить их все – и порадоваться. С другой стороны, когда и кого запреты останавливали? И чего стоит такой запрет, который никто соблюдать не будет? Подрыв авторитета власти, вот! А еще отмена дуэлей может привести к тому, что расплодятся любители тявкать из-за угла. Вот когда человек знает, что за каждое слово придется отвечать, может быть, что и шкурой, и немедленно, он язык распускать поостережется. Да, возможны перегибы и злоупотребления. Но когда их не бывало? Так что его величество решил не запрещать дуэли, а минимизировать последствия. То есть запретил дуэли до смерти, но оставил до трех ран, до первой крови и до выбитого оружия. А еще обговорил, что при дуэли должны присутствовать двое независимых свидетелей. Чтобы, если случится убийство, было кого допрашивать. Два дворянина решили на заре потыкать друг в друга острыми железяками, да так удачно потыкали, что один на своих ногах ушел, а второй кровью истекает! – Где?! Я подорвалась, натягивая рабочую одежду. Если некогда одеться – юбка и блуза. Надевается быстро, выглядит неплохо… – Рядом. У меня здесь лошадь. Вы верхом ездите? Хорошо, что я на ночь косу не расплетала, намучилась бы сейчас. А так – ноги в сапоги, плащ на плечи, сумку через плечо – и в седло. Плевать, что мужское, юбка широкая, так что видны только лодыжки. И вообще – они у меня стройные, такие и показать можно! Дворянин тоже вспрыгнул на лошадь, схватил моего коня под уздцы – и пустил своего жеребца с места в карьер. «Рядом» оказалось симпатичной бухточкой на морском берегу. Мигом отпали вопросы: почему я? Что, дворяне ни одного лекаря в Белом городе не знают? Знают, но добираться туда дольше и дальше, да еще стража может заинтересоваться. Желтый город ближе, и болтливых людей там намного меньше. На меня обратились два взгляда – серый и карий. – Ты кого привез, болван?! – Это еще что за девка? Два возгласа слились в один, но я уже ничего не видела и не слышала. Спрыгнула самостоятельно с коня и ринулась к лежащему на песке мужчине. Хорошо хоть плащ подстелить догадались, олухи дворянские! При первом же взгляде на лежащего мне стало ясно, что дело плохо. Мужчина с трудом втягивал воздух, на губах виднелась розовая пена, рубашка была красной от крови. Я привычно вытащила из кармана сумки нож и вспорола тонкую ткань. Ага, понятно. Удар пришелся в правую часть груди. Убивать мальчишку (совсем еще мальчишку, лет девятнадцати) никто не хотел, просто шпага скользнула. И – ударила в грудь. Теперь одна сторона груди у него словно бы спалась, кровь в ране пенилась пузырьками… Я выругалась. Придется действовать здесь и сейчас. Сумку я потрошила быстро и безжалостно, доставая нож и толстенную иглу. Были, были в моей практике такие случаи. Верно, перевозить его сейчас нельзя, не стоит. А что делать… Пальцы привычно протерли руки, кинжал и грудь раненого винными выморозками. А теперь… Осторожно проколоть ему грудь там, где кончается легкое и начинается плевральная полость. Выпустить воздух. И, если все будет правильно, легкое расправится. Что и нужно. Игла ровно и уверенно вошла в плоть больного. Сейчас я не обращала внимания на окружающих меня мужчин, на их изумленные глаза. Сейчас значение имело только шипение выходящего воздуха. Вот так. Дыши, родной, дыши. Не смей помирать, а то сама прибью! Несколько минут прошли в тишине ожидания. А потом… фу-у-у-ух! Лицо лежащего на глазах розовело, он задышал ровнее и спокойнее… Грудь расправлялась. Отлично! Я повернулась и посмотрела на дуэлянтов. – Верхом ему ехать нельзя. Добудьте мне телегу, чтобы перевезти вашего друга. – Куда? – Зачем? – Какую телегу? – Перевезете ко мне. Сегодня-завтра за ним еще нужен присмотр, послезавтра заберете. Телегу лучше с невысокими бортиками и сеном, чтобы ехать было мягче. Карету не предлагать, – внятно разъяснила я. Все равно вся троица стояла и смотрела на меня. Какие в Алетаре дворяне непонятливые. – Чего стоим, кого ждем? Вот это подействовало. Мужчины зашевелились, а я вернулась к больному. Надо бы наложить ему повязку покрепче. Дня три ему придется полежать в лежку, а эту ночь пусть у меня переночует, спокойнее будет. Совсем ведь мальчишка, еще даже усы толком не растут. Двадцать-то ему есть? Вряд ли. Светлые волосы намокли от пота и прилипли ко лбу, щеки резко ввалились, под глазами залегли темные круги. Жалко… Хотя чего его жалеть? Я здесь, так что выживет. А вот если нас сейчас разлучить – будет плохо. И ему в первую очередь. Так что грузим на телегу и едем. И побыстрее! Это я его приятелям и сказала. Тот, который приехал за мной, пожал плечами. Второй задумался. – Госпожа… э… – Ветана. – Госпожа Ветана, – аристократ говорил подчеркнуто вежливо, показывая, что ему важен не мой статус, а мое умение, – ситуация сложная. Вы не знаете, какая у него мать. – Зато я знаю, какая у него рана, – не дрогнула я. – Если его сейчас начать таскать из дома в дом, то проще сразу гроб заказывать. Покой ему нужен. Да и я не могу рядом с ним сидеть круглосуточно, а другому никому не доверю. – Его мать обеспечит лучших лекарей. Даже мага… – У нас в Алетаре есть маг жизни? – искренне заинтересовалась я. – Нет. Воды. Я кивнула. – Вот и ладненько. Пусть завтра же обеспечивает. А сегодня переночует у меня, ничего не случится. Я с ним сидеть в другом доме не смогу, ко мне больные идут. То есть либо он у меня – либо потом, когда осложнения начнутся, ко мне не обращаться. – А вы не много о себе возомнили, милая девушка? – Один из аристократов решил показать зубки. Наивный. Моя мать таких по десятку на завтрак глотала. Я встала и принялась оттирать руки платком. Кровь попала, ну и присохла кое-где. Специально на все платья нашила манжеты, проще их отпороть и постирать, чем все платье по десять раз на дню перестирывать. – Вас, юноша, как зовут? Под моим пристальным взглядом мужчина смутился. – Барон Польмер. Атанас Польмер. – Так вот, господин барон Атанас Польмер. Наковырять в человеке дырок – много ума не надо. А вылечить вы никого не пытались? Атанас покачал головой. – Тогда не вам и судить о моих словах. Но хочу заметить, что с вашими увлечениями не разбираться в лекарском деле хотя бы на начальном уровне смертельно опасно. Мало ли когда вы получите рану. Мало ли кто попытается в ней поковыряться. Знай вы, чем грозит вашему другу подобное ранение, не тратили бы вы сейчас бесценное время и не морозили его поутру. Барон вспыхнул. – Атанас, – вмешался тот, кто привез меня сюда, – госпожа Ветана права. Криту сейчас важнее побыть под присмотром лекаря. А нам с тобой еще сообщать его матери, что он ранен… Мужчины так скривились, что я поняла – дело не из легких будет. Но – не посочувствовала. Перебьются. Вот как калечить друг друга – тут они первые, а как за свои поступки отвечать, так в кусты? – Из-за чего дуэль была? – спросила я, не обращаясь ни к кому конкретно, но ответил мне третий дворянин. – Из-за того же, что и большинство дуэлей. Глупая шутка о красивой женщине. Я кивнула. Понимаю, бывает. Только вот мерзко это. И шутить непристойным образом в адрес женщины, и делать это рядом с влюбленным мальчишкой, и вызывать сопляка на дуэль. Кажется, дворянин понял, что я чувствую, потому что вздохнул. – Мы их обоих отговаривали. – Их? Я думала, что дырку в мальчишке проковырял кто-то из них. Нет? – Мы тут ни при чем. Я секундант, а это друзья Крита. Барона Криталя Верандуа. А дуэль у него была с графом Реньи. Граф некорректно пошутил о женщине, Крит вызвал его на дуэль. – И граф так просто уехал? – Да, госпожа Ветана. Я не была знакома с графом и знакомиться уже не хотела. Он мне заочно уже не понравился. – Перевезите раненого ко мне. Я не из-за денег, просто так лучше для него же, – еще раз настойчиво попросила я. И в этот раз никто спорить не стал, даже Атанас молча склонил голову. – Хорошо, госпожа Ветана.