– Госпожа Ветана, вы уверены, что не хотите… скрасить мое одиночество? Я усмехнулась в ответ. – Простите, ваша светлость. Думаю, на такую завидную добычу и без меня охотницы найдутся. А я не буду становиться у них на пути. Тут и моего таланта лекаря может не хватить. Герцог помрачнел, но ненадолго. – Поверьте, репутация палача и мерзавца надежно защищает меня от охотниц. Я покачала головой. – Уж позвольте не поверить, ваша светлость. Вы слишком выгодная партия. – Хм… Госпожа Ветана, а вы точно бастард? Как-то слишком хорошо вы осведомлены о нравах высшего света. Я заставила себя усмехнуться. – Разумеется, я не бастард, герцог. Я благородная дама из приличной семьи, а в Желтом городе практикую развлечения ради. И улыбку насмешливее. Герцог покачал головой. Не поверил. – Госпожа Ветана, надеюсь, что мы друг друга поняли. Я заправила медальон под одежду. – Вы выразились вполне ясно, ваша светлость. – Тогда позвольте откланяться. Я встала из-за стола, провожая гостя. Герцог склонился к моей руке, коснулся губами запястья. Выпрямился. – Найдите мне хоть одну простолюдинку, Вета, которая не покраснеет, когда герцог поцелует ее руку? Не смутится? Не… Я вздохнула. – Ваша светлость, я все понимаю. Мне уехать из Алетара? – Это как вы сами решите. Но если останетесь – я буду рад. Я улыбнулась и присела в поклоне, мысленно желая герцогу провалиться в самую глубокую яму самого глубокого омута. Какое?! Его?! Дело?! День рождения определенно не удался. * * * Бертен ждал за оградой. Ждал все-таки. Не ушел. Я понимаю, что он не решился бы противостоять герцогу, но и меня одну не бросил. А это уже неплохо. – Вета? Я улыбнулась. Аристократы привыкают играть, держать маски – и это хорошо. – Герцог больше не вернется. Могу угостить тебя взваром? – Буду благодарен. И все же я заметила, как взгляд Бертена обежал комнату, остановился на открытой двери в спальню. Интересно, чего он ждал? Что я здесь и сейчас отдамся герцогу? Фу. Пятно взвара привлекало внимание. Интересно, удастся ли спасти коврик? Он уютный такой, связан из лент… – Вета? – Герцог сделал мне недопустимое предложение, – сухо произнесла я. – Я повела себя не лучшим образом и не смогла сдержать гнев. – Ты в него кинула кувшином? Я опустила глаза. Да, кинула. И жаль, что не попала. – Вета, он… – Не причинил мне вреда. Слова не считаются. Бертен кивнул. Ну да, у аристократов не считается зазорным плохо подумать о человеке, предложить нечто недопустимое. А я… Здесь и сейчас – я простолюдинка. И все же, все же… Как бы мне хотелось увидеть герцога, будучи самой собой! В блеске украшений, титула… Но – кого увидит он? Я и в рубище, и в золоте останусь все та же. Если уважают не меня, а титул, кому нужно такое уважение? Точно не мне. Гадко. – Он… больше не придет? – Надеюсь. – Палач что-то сказал? Дал тебе слово? Я удержала брезгливую гримасу. Сказал, сделал… Понимаю, что герцог и ты, Бертен, величины несопоставимые, что ты сделал все возможное, что от других я бы и этого не дождалась, но почему мне так гадко? – Все будет в порядке, Берт, – мягко произнесла я. – Герцог – человек чести. Бертен ощутимо расслабился. Как же люди любят слышать то, что им нравится, удобно, приятно… – Рад, что это… так. – Я тоже рада, что все хорошо кончается, – согласилась я. Бертен посмотрел на пятно. – Принести воды? – Да, пожалуйста. Мы вместе оттерли пятно, замочили коврик, выпили еще взвара. Потом Бертен ушел, а я завернула гадальный пирог в полотенце и отправилась к морю. * * * Закат… Солнце медленно опускается в море, и оно окрашивается бездонно-алым, темно-багровым, вскипает, и кажется, что в него пролилась кровь миллионов людей. Все мы вышли из моря и уйдем в море, и волны смоют наши следы на песке. А что останется? Суета, и пустота, и тишина. И только плеск накатывающихся на берег пенных барашков. Я выбрала небольшой мыс, выдающийся в море. И прогуляюсь, и успокоюсь, и пирог бросать удобнее. Обратно не приплывет. Развернула пирог, размахнулась… До воды он, кажется, так и не долетел. На лету его подхватила какая-то птица. Чайка? Альбатрос? Кто-то еще? Я плохо в них разбираюсь. Во всяком случае, у этого летучего хищника сегодня будет хороший ужин. А у меня? Думаю, это значит, что моя судьба еще не определена, вот и все. С дрожью вспомнила барона Артау. Золотая пластинка под платьем показалась теплой. Я невольно коснулась ее рукой. Что ж… Ваша светлость, вы сегодня взбесили меня до предела. Но… если вы поможете избавиться от барона, я прощу вам многое. Только вот как выдать Артау, не выдавая себя? Не знаю. Но обязательно что-нибудь придумаю! Сестренку я ему не отдам! Вот! * * * Рамон Моринар с удовольствием вспоминал сегодняшний вечер. Забавно? И даже очень. Можно было приказать схватить непонятную девчонку, выбить из нее информацию, но захотелось развлечься. М-да, развлекся. Чуть кувшином голову не проломили. И… Он был бы разочарован, согласись девчонка на его предложение. Это как… золотая монета вдруг оказалась бы фальшивой. Обидно почти до слез. Но – нет. Игрушка обещала много интересного. Смешная девочка. Но разозлилась она не на шутку. И не назвала ни имени, ни рода, к которому принадлежит. Не врала, но и называть не стала. Что ж, он все равно узнает правду. Хотя… какой из нее бастард? Это просто смешно. Незаконные дети реагируют совсем иначе, если они, конечно, не королевские отпрыски. У нее слишком много гордости, слишком много самоуважения, она совершенно не стесняется и не боится… Нет, она определенно законный ребенок. Графский? Да, вполне возможно. И как она пыталась лгать ему в лицо. Ему! Смешная девочка! Но стойкость заслуживала только похвалы. Хотя… Сильно он не давил, но ведь она не первая. Рамон отлично понимал, кто сломается, а кто нет. Ветана не сломалась бы. Дави, не дави… Она бы не дрогнула. Выстояла. Интересно, откуда у соплюшки такой внутренний стержень? И откуда она сама? Рамон подумал еще недолго, а потом решил начать проверку с соседних государств. Дать задание, и пусть проверят, не пропадали ли в Риолоне, Теварре или Мироле девушки-дворянки?