– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! И в следующую минуту к воплям матери добавился крик младенца. Я выдохнула и вытерла пот со лба. Темного крабом, опять забыла, что руки в крови! Ладно, умоюсь! Алия попала к нам на месяц раньше срока. Работала слишком активно, вот и спровоцировала преждевременные роды. А визгу-то было, визгу! Последний раз я такое на скотном дворе слышала, когда поросенка резали. Но родила. Я лично приняла на руки малышку, осмотрела, проверила пальчики-глазки-ротик… Отличная здоровенькая девочка. Всем бы так. И не скажешь, что недоношенная. Хотя с такими, как Алия, сложно. Срок определить можно плюс-минус месяц. – Дайте мне ее… Роженица протянула руки, и я отдала младенца. – К груди приложи. Алия послушалась. Я занялась последом и прочими не слишком приятными процедурами. Все же страшновато рожать, как насмотришься. Хорошо, что мне это не грозит. Нельзя так рисковать. Вдруг мое проклятье передастся ребенку. Сама я живу под угрозой обнаружения, а каково будет защищать еще и малыша? – Госпожа Ветана, спасибо! – Да не за что. – Спина болела неприятной тянущей болью. – Как назовешь малышку? – Делайла. – Красиво. – Мне тоже нравится. – И пусть у нее судьба будет счастливая. Алия кивнула. – Все для этого сделаю! Кровиночка моя, солнышко, сокровище… Словно и не она пару минут назад орала от боли и корчилась на кровати. И этого у меня тоже никогда не будет. Больно… * * * – Госпожа Ветана, можно у вас травок попросить? Сиента вежливо поскреблась в дверь. – Да, проходи. Сейчас я, минуту. Надо было записать все про Алию. Не одна ж я здесь лекарка. Вот и пишем друг для друга, что было с человеком, что ему давали, чем лечили… – У вас такой сбор ароматный! Я улыбнулась. – Сама составляю. Секрет был прост. Я добавляла лесную малину. Не садовую, которую собирали летом дети, а именно лесную. Специально покупала у одной бабушки. Разница потрясающая. Запах у лесной малины просто невероятный, намного лучше, чем у садовой. Растолчешь пару ягодок в отваре, и уже вся кухня благоухает. Но делиться секретом я не спешила. – Да, руки у вас золотые. И человек вы хороший, нос не дерете. Я фыркнула, не отрываясь от листа серой бумаги. Только шевельни рукой… Чернила для лечебницы покупали плохие, сажевые, бумага тоже была тростниковой, волокнистой, и перо цеплялось за нее, оставляя некрасивые кляксы. Только зазевайся. – Одно дело делаем. Сиента поняла, что я эту тему обсуждать не хочу, и перевела разговор. – Про эту девку пишете? – Пишу. – И плодятся же такие… Я вскинула брови, но промолчала. А Сиента, ободренная моим «участием», продолжила: – Порядочным женщинам Светлый детей не дает, а эти, как крысы в чумной год! И куда рожают, зачем рожают! Ясно же, что девчонка такой же шалавой, как мамаша, вырастет! Я встала, достала из шкафа пакетик с травами и поставила перед Сиентой. – Полагаю, Светлому виднее, кому детей посылать. Женщина заморгала глазами в коротких ресницах. – Вы же понимаете! Это как грязная пена в океане… – Что-то еще нужно? Вот сейчас я воспользовалась мамиными уроками. Ее голосом, ее интонациями. И Сиента, вздрогнув, сгребла пакет. – Н-нет… – Тогда попрошу не отвлекать меня. Я опустила голову к листку бумаги, показывая, что разговор меня более не интересует, – и через несколько секунд услышала шаги. Хлопнула дверь. Надо же! Перо вернулось в чернильницу. Ах ты, ханжа старая! Грязная пена! Не берусь судить обо всех, но я видела, как Алия смотрела на свою малышку. Как светились ее глаза, как она улыбалась, как прикладывала девочку к груди… Я это видела. И судить не стану. Поумнела за последнее время. Надеюсь… * * * Так получилось, что я не была в лечебнице два дня. Мой выходной после тяжелого дня плавно перешел в общий – один день из десяти. И два дня я наслаждалась жизнью. Отсыпалась и занималась своими делами. Обход шел своим чередом. Алия лежала на кровати, повернувшись лицом к стене. Карн привычно повернул ее, прощупал. За те два… да что там – полтора дня, которые я ее не видела, Алия изменилась разительно! Словно бы постарела на десять лет. По лицу пробежали морщины, глаза запали, губы обметало… Заговорить с Карном я решилась, только когда мы вышли из палаты. – Что с ней? – У нее ребенок вчера ночью умер, – равнодушно ответил Тирлен. Я ахнула, прижала руку к губам. – Бедная… – Успокойтесь, Вета. Это дело совершенно житейское. Бывает. – Но что могло случиться с малышкой? – Иногда дети просто перестают дышать. – Карн смотрел словно бы сквозь меня. – Судьба. Я кивнула. Его слова были вполне убедительны. Только вот… не для мага жизни. Знаю, что так бывает. И случается это, когда в ребенке не хватает жизненной силы. Но эту малышку я лично взяла на руки. И готова поклясться своим даром, что она так просто не умерла бы! Не могла! После обхода я заглянула к Алие. – Принести тебе попить? – Не надо. Потухшие глаза, тоскливое лицо. Я прислушалась к своему дару. А ведь она умирает, – отчетливо сказало нечто внутри меня. – Три-четыре дня – и она сведет себя в могилу, лишившись дочери. Ей сейчас жить не хочется, и она стремительно теряет жизненную силу. Я присела рядом, коснулась исхудавшей за пару дней руки. – Алия, поговори со мной!