Тем самым соколом… Дипломатическая почта. Почти… Несколько секунд она смотрела на конверт, словно на ядовитую змею. Потом решилась, коснулась его кончиками пальцев. Ее мальчик, ее Кор, ее сынок сейчас лежал в своих покоях, и врачи находились при нем неотлучно. Понятно, что сын выживет, но болезнь была серьезной, болезнь затягивалась, да и переломы заживали плохо. Возможно, придется ломать руку и еще раз сращивать. А может, и вовсе переучиваться на письмо левой рукой. Правда, к Хелле он проникся небывалым почтением. И с Русиной связываться раздумал. Что же это такое? Что? Долго гадать было не в характере Элоизы, так что ее величество взяла изящный ножик из слоновой кости и вскрыла конверт. На стол выскользнул листок бумаги. И еще пара секунд. Пара секунд, в течение которых можно уверить саму себя, что все обойдется. Или – нет? «Государыня, сестра моя Элоиза! Рада Вам сообщить, что я жива, здорова и приняла свое наследство. В настоящий момент я являюсь действующей императрицей Русины. Мои войска идут на Звенигород, и надеюсь, что скоро смогу написать Вам, сидя за тем же столом, что и мой несчастный отец. Глядя на город из окон Кремля. Полагаю, Вы помните его последнюю просьбу? Я освобождаю Вас от данного обещания. Предпочитаю разделить с Русиной ее судьбу, а не пользоваться гостеприимством чужих людей. Тем более что принять моего отца Вы отказались. Полагаю, и мой визит будет не слишком удобен для Вас. Но взамен прошу Вас позаботиться о тех ценностях, которые вывез из страны мой отец. Перечислять здесь я их не буду, полагаю, Вы отлично знаете и корабли, и что именно прибыло в Лионесс. Эти ценности должны быть помещены в банк «ЛЛБ» и выданы либо мне, либо лицу, которое предъявит мое коронационное кольцо (не сомневаюсь, что Вы его помните, тетушка), и письмо за моей подписью. В крайнем случае – моему наследнику, который докажет родство со мной по прямой линии. Список ценностей я оставляю у надежных людей. Примите заверения в самой искренней моей к Вам симпатии. Вашего величества добрая сестра, императрица Анна. P.S. Надеюсь, мой дражайший кузен выздоравливает? Три перелома – сложная штука, особенно когда один из них открытый. Очень прискорбный случай. Нечто подобное имело место быть и в Звенигороде, с людьми некоего жома Пламенного, когда те решили поставить себя выше богов. За что и были наказаны. А.» Элоиза сжала кулаки так, что порвалась плотная веленевая бумага. СУКА!!! И в кого только такая выросла… в мамочку?! Все Элоиза отлично поняла, и то, что было написано НА бумаге, и то, что подразумевалось. А именно… Анна не собиралась дружить. Не забудет предательства. Не станет доверять. А банк «ЛЛБ»… Лионесс-Ламермур-Борхум. Три государства, которые его создали. Оттуда не выцарапаешь побрякушки, и не… ну, она же тоже имеет на них определенное право! Как родственница! Вот! Но сейчас это право стремительно нивелировалось. И оказывается, что у Анны есть… наследник? По прямой линии? И – кто?! Неизвестно. Но надо полагать, все документы, удостоверяющие родство, у него есть. А намек насчет Корхена… ТВАРЬ!!! Прекрасно она все понимает. Еще и издевается, негодяйка! Ни денег, ни… чем вообще занят Вэлрайо?! Вэлрайо… А ведь никто другой не мог сказать этой гадине… О том, что наследник сломал руку, знают все. А вот конкретно о количестве переломов, от силы – человек десять. Вэлрайо знал. Но тогда… Вэлрайо пропал. Элоиза почувствовала, как к сердцу подкатывает ледяная волна. Если он у Анны… он наверняка у Анны, и она намекает… Выбора нет. Придется выполнять все требования мерзавки! Пока – придется. Элоиза, окончательно потеряв и терпение, и человеческий облик, заскрежетала зубами. За что и была тут же наказана. Щелчком. И приступом острой боли. Передний зуб не выдержал нагрузок. Откололся. И остался у Элоизы на самом видном месте во рту некрасивый кусок. Мало боли, так ведь еще и сколько придется теперь вынести у цирюльников, которых ее величество боялась и недолюбливала! Разумеется, это тоже были происки негодяйки Анны. Вот кто бы сомневался? Яна, Русина – Ваше императорское величество, неужели вы тоже выступаете в поход? – Безусловно. Я обязана разделить судьбу своих солдат, какой бы та ни была. Яна была уже в форме. Ей предлагали коня, и она согласилась. Из города она выедет на коне. И какое-то время поедет верхом. А в безлюдной местности с громадным удовольствием пересядет в бронеавтомобиль. И уютнее, и спокойнее, и не гадит он, кстати… А еще не кусается, как этот экологически чистый транспорт, да и воняет поменьше. Бензин? А вы конский пот нюхали? Так не поленитесь, прогуляйтесь до ипподрома. Лошади пахнут не розами и какают, простите, не бабочками. Но – картинка должна быть. И придется терпеть лошадь. Сей очаровательный конек по кличке Бегемот сейчас стоял рядом. Спокойно стоял, смирно. Повезло – нашелся флегматичный и здоровый конь, который готов был терпеть такого наездника, как Яна. Ну и без выкрутасов, что немаловажно. – Ваше… – Государыня, торы и жомы, сэкономим наше время. Репортеры заулыбались. Императрицу они вообще полюбили. Не то чтобы Яна уважала прессу, скорее знала, как с ней обращаться. Прессу надо прикармливать сенсациями, иногда добавляя к ним пару золотых, и чесать за ушком. Не всегда и не везде. Но местную прессу – обязательно. Она не разбежалась, не залезла под кровать и не затаилась. Местные репортеры вполне серьезно стараются донести до своих читателей хоть какие-то известия. Есть за что уважать. Яна и Черчилля уважала, кстати. Англию не любила, но сэра Уинстона ценила. Он, видите ли, во времена оны отправился на Кубу, а потом и на англо-бурскую войну военным корреспондентом. Туда, где стреляли, убивали, пытали пленных… и он мог в любой момент оказаться в числе погибших. Но поехал же! И лез во все бочки затычкой. И писал… Это вам не трусы очередной звездюлины описывать. И не на гей-парадах интервью брать… хотя последнего Яна бы тоже опасалась. Сходишь так одного цвета, вернешься другого. В Русине звездюлин пока не было. И гей-парадов тоже. Так что писали бедные репортеры о войне. Врали, конечно, но не сильно. Когда война вокруг тебя, сильно и не соврешь. А когда критику наводят не через интернет и комментариями, а при личной встрече, да сапогом в зубы, тем более поосторожничаешь. Подумаешь, и что писать, и о ком писать. Бывали случаи. Репортеров на дуэль не вызывают, но коллизии бывают самые разные. И использовать репортера вместо зайца в охоте на собственно зайца, и немножко его перепутать с боксерской грушей… Бывало.