– Далеко собралась? Умела пакостить – умей и отвечать… Лайса дернулась, но даже во второй ипостаси она была слабее – старший сын у меня волк. Матерущий, чуть ли не полтора метра в холке, лиса ему на один зуб и две минуты… Я переглянулась с мужем. Ну разумеется, девочка была в шоке. И естественная реакция – удрать из деревни. Но куда? – Я пробегусь к медведям, сын, давай к лисам, – сориентировался муж. – Я к травнице. – А с этой что? – подала голос старшая дочь, нехорошо разглядывая Лайсу. – Потом разберемся, – отмахнулась я. – Куда эта дрянь денется? Успею еще шкуру на половик снять… – Так, сначала домой за оборот-травой, – решил муж. Я кивнула. Настой оборот-травы помогал, усиливал способности к трансформации, часто его пить было нельзя – раз в два-три месяца, – но сейчас особенный случай. Где моя девочка!? Колин За три дня пути капитан достал меня до печенок. Отчим этого идиота что – специально нанял? Нам умные не надобны, нам нужны тупые и верные? К-кретин… Хотя чему удивляться, умом Рыло не блещет. Капитан лез куда надо и не надо, нажирался каждый вечер, орал матерные песни, лез к служанкам и вообще вел себя так, словно он не капитан замковой стражи, а глава помоечной шайки. Устрою я ему пакостей, определенно. А пока – переговорил с Шарком, и два наших отряда перестали смешиваться. Люди капитана даже и своего командира не слушались. Люди Шарка тоже не желали выполнять приказы всяких дураков, в результате единственным связующим звеном остался я. Хотя капитанский отряд поглядывал… нехорошо. Не кровожадно, нет. Но у них на лбу было написано: «Жертва». Меня собирались убить, все об этом знали, и помогать не собиралась ни одна сволочь. Ну разве что Шарк, но тут другое… Раздражение копилось глубоко внутри, собираясь вырваться наружу… Сутки спустя, Лес. Зая По Лесу я шла уже несколько дней. Естественно, в заячьем обличье. Скорость у зайца вполне приличная, но это если бежать по ровной дорожке, а ее-то мне и не предоставили. Лес же… Завалы, буреломы, болота, которые приходилось обходить. Сильно помогало, что я могу прыгать на три метра в длину, но опять-таки не везде и скорость теряется. И время тоже. Пару раз я даже думала, что надо бы вернуться домой, но потом… Нет уж. Родители, конечно, немного погрустят, но у них еще четверо детей. Хороших, сильных, не таких… позорных, как я. Райшен пусть будет счастлив с Лайсой. Отпускаю тебя, радость моя лживая. Иди с миром… в болото! И я упорно шла к опушке Леса. Все было неплохо, когда… Вой раздался неожиданно. Я обернулась… Ох, Лес! Пара волков. Диких. А в середине лета, когда у них молодняк… перекинуться и на дерево влезть не успею, да и толку с того дерева… Ноги оказались умнее головы. Я думала, а они уже мчали туда, где было светлее… Волки, не желая оставаться без обеда, мчались следом, и приходилось петлять, благо заячье тело знало все лучше меня. И как подпрыгнуть, и куда, и когда… оторваться не удавалось, но ведь пока еще и не съели… Лес закончился так внезапно, что я не сразу это поняла – и по инерции летела дальше. До дороги, по которой ехали… люди? Да, определенно, люди на конях… Кто-то из них рассмеялся, потянул лук, волки взвыли сзади… Я тоже взвыла от страха, зажмурилась – и прыгнула вперед. Перелететь через них, хоть как-то… сейчас вот приземлюсь перед тем конем… Я не учла только, что конь, испугавшись волчьего воя, прянет вперед. Я врезалась в его бок – и стекла вниз. Лапы не держали. Столкновение с такой тушей оказалось тяжеловатым… Я распласталась на дороге, понимая, что сейчас меня убьют… – Тихо, тихо, Обмылок… Человек спрыгнул с коня, успокаивая его. А потом наклонился и поднял меня за шкирку. А у меня глаза так разъезжаются, что понятно, почему зайцев косыми называют. И лапы тоже. Вырваться не смогу. Перекинуться пока тоже, голова кругом… Неужели конец?.. Колин Все произошло так быстро, что я едва не подумал о начале покушения. В лесу взвыли волки – обнаглели, твари, средь бела дня, рядом с трактом, охотников на них нет. Обмылок захрипел. А потом из леса что есть дури вылетел белый комок. Промчался по полю, на миг замер у дороги, и я успел его разглядеть. Заяц. Белый, летом… странно. Они такие по зиме, а летом-то серые… Заяц замер у дороги, сжавшись в комок. А волки, вконец обнаглев, вылетели из леса. На людей они не напали бы, наверное, не то число. Но беляк-то этого не знал. И Обмылок тоже. Конь свечкой взвился на дыбы, прыгая вперед, заяц тоже сиганул с места – и со всей дури врезался в бок Обмылка, который от такого подарочка на минуту опешил. И я успел перехватить узду плотнее, сжал ногами бока, зашептал на ухо нечто успокаивающее… в одного из волков ударила стрела. Второй оказался умнее – и удрал в лес, пока тоже не подстрелили. Я спрыгнул на землю, погладил коня по умной морде, тихо заговорил… Обмылок прядал ушами, но хотя бы не рвался, умница моя, мальчик мой хороший… Твердая рука Шарка перехватила под уздцы коня, и я смог оглядеться. Один из людей капитана направлялся к волку, все спешивались, радуясь поводу размяться после нескольких часов в седлах. Заяц так и лежал в пыли, распластав лапы. Бока его судорожно вздымались и опадали. Я наклонился и поднял его за шкирку. Второй рукой перехватил за шкурку на толстенькой попке, чтобы не дернул лапами. – М-да. Задал ты хлопот, косой. Тушка безвольно обвисла в моих руках. Так, ну для начала это не заяц, а зайчиха. Вся беленькая, глаза черные с красноватым отливом, на шее… Что у нее на шее? Похоже на небольшой мешочек… посмотрим. Второй рукой я примерился к мешочку. Ан нет, не все так просто, он не привязан, а продет на кожаный шнурок и тот завязан каким-то хитрым узлом. – Давайте эту тварь сюда, господин… Капитан протянул руку. Был бы кто другой – отдал бы, но тут… – И зачем вам моя добыча? Капитан даже опешил. Зачем ему заяц? Так сразу и не ответишь. Пару минут он жевал ус, потом нашелся: