– Аэлена, а где можно найти лару Таримси Верас? Аэлена сморщила нос. – В модных лавках. А что? – Да поговорить надо… – Я могу ее к себе пригласить. Показать, что закупила в столице – якобы. Быстрее ветра примчится. Рошер и Яна переглянулись. Стоит ли втягивать… Художница обиделась. – Нет, если моя помощь не нужна… – Аэла, ты не понимаешь! Это может быть опасно, – покачал головой Рошер. – А у тебя дети… – Поговорить с этой… блондинкой? Опасно? Аэлена надменно вскинула брови, но друзей такими мелочами было не пронять. – Аэла, а оно тебе нужно? Сплетни, слухи… Лара задумалась. М-да… дети ведь вырастают, и лучше мама-художница, чем мама, которая любит копаться в чужих делах… – Тару я могу пригласить в гости. А говорить с ней вы сами будете. – Вот и замечательно. Когда? – взял быка за рога Рошер. – Да хоть бы и завтра. – Договорились. Яна, кто у нас еще на сегодня? – Лойрио Реваль. – Ну пойдем. Он сейчас как раз в городском доме, так что… Аэлена вздохнула: – Когда все закончится, вы мне потом расскажете? Правда? – Обещаем. – Яна смотрела подруге прямо в глаза. – И с мельчайшими подробностями. – Надеюсь. Интересно же! Яне и самой было интересно. Так что к дому лойрио Реваля они добрались очень быстро. * * * – Лойрио сегодня не принимает. – Да неужели? – прищурился Рошер. – Лойрио сегодня не принимает. Дворецкий был невозмутим. И дверь бы захлопнул, но Ааша не давала, привалившись к ней мохнатым бочком. А свернуть такую тушку… Она сама кого хочешь свернет. – А вы ему вот это передайте. – Яна протянула одно из писем Синты. – Если он и после этого нас видеть не захочет – вмиг уйдем. Слова дурного не скажем. Дворецкий заколебался. – Да вы просто передайте. А уж он сам решит. Бумага ж, не змея. Не укусит. Дворецкий подумал и махнул рукой кому-то из слуг. А сам остался приглядывать за злонамеренными гостями. Кто их знает – пролезут еще, серебряные ложки утащат али бронзовые ручки с дверей поотвинчивают… Долго ждать и не пришлось. Пяти минут не прошло, как лойрио Реваль самолично спустился. Был лойрио красив, но не слащавой красотой, а вполне мужской, жесткой. Сильная гибкая фигура, хищное ястребиное лицо, шрам на виске, темные глаза, темные волосы, небрежно стянутые в хвост… Хорош, ничего не скажешь. Но сейчас красота была помятой и заспанной, а к дорогому парфюму примешивался запах перегара. Понятно, почему он никого не принимает. – Вы кто такие? – Друзья, – мягко отозвался Рошер. – Которые хотели бы вернуть вам – ваше. Позволите войти? Лойрио покривил губы, но кивнул. – Входите. Оказавшись в гостиной, Рошер чуть поклонился. – Позвольте представить, лайри Риккэр. А я – сатро Вайст. По случайности к нам попали письма, написанные известной вам особой… – И что вы за них хотите? Лойрио явно подозревал в них шантажистов. Ну да разубеждать его… – Ни медяка. Просто ответьте на пару вопросов. А письма – вот. Стопка, перевязанная желтой ленточкой, легла на стол. Лойрио Реваль схватил ее, порвал ленту и принялся проглядывать листки бумаги. По мере прочтения лицо его становилось как-то… вроде бы и жестче, но видно было, что он успокаивается. Яна и Рошер молча ждали, пока он проглядит последний лист. Вот лойрио отложил стопку на стол, аккуратно подровнял края. – Да, здесь все. Итак? Рошер пожал плечами: – Сами решайте, что с этим делать, лойрио. Хотите – порвите, хотите – сожгите, дело ваше. Мы вам письма вернули, а уж остальное – не наша забота. – Забота, да… – протянул Реваль. – Выпьете? – Нархи-ро вино нельзя. Так что лайри, пожалуйста, сока, да и мне тоже. – Рошер смотрел спокойно. Избавившись от своей привычки к вину, меньше всего он хотел скатиться обратно. Реваль коснулся колокольчика. – Яблочный подойдет? – Вполне. – Яблочного сока. На троих. Слуга метнулся исполнять приказание. Реваль поудобнее откинулся в кресле. – Так что вы хотите за ваше благодеяние? – Мы же сказали. Ответы на вопросы. – И все? – Все. Реваль прищурился, но спорить не стал. Все же не сотня золотом, а сведения, которые можно подать… правильно. Так, чтобы выглядеть невинной жертвой, например. – Ладно. Кое-чем я за эти письма обязан. Так что… что вы узнать хотели? – Все что можно о Синте Эрен, – просто сказала Яна. – Лойрио Эрен хочет знать, кто убил его дочь, и имеет на это право, разве нет? – Разве да… Реваль вздохнул, коснулся ладонью писем, дождался, пока принесут сок и разольют его по бокалам, и заговорил, только когда за слугой закрылась дверь: – Синта… Думаю, что-то вы уже знаете. Она была умна, очаровательна… Этакое спелое яблочко. А что с червоточинкой – так многим нравится. Вот и я попался. По глупости, спору нет. Жена как раз была в тягости, лекари нам запретили все… Ну, вы понимаете. Пять месяцев без женщины… Я ж не железный! А Синта умела соблазнять. Четырехликий свидетель, она могла совратить кого угодно. Я не устоял… Он замолчал, крутя в руке бокал с соком. – Только вот вы думали, что связь будет короткой, а она? – чуть подтолкнул Рошер. – Да, вот именно. Я жену люблю. Она у меня замечательная, умная, добрая, красивая… Мне повезло. И менять ее на гулящую девку, будь та хоть три раза соблазнительной и дочкой градоправителя, не собирался. Мы повстречались пару месяцев, я сделал ей дорогой подарок, объявил, что нам пора расстаться, Синте это пришлось не по нраву – и она принялась меня шантажировать. – Не только. Она еще хотела убить вашу жену. – С-сука. – И это из-за пары месяцев любви? – прищурилась Яна. – Лойрио, дальше нас это не пойдет, правда. Было ведь что-то еще, верно?