Подробности оказались тоскливыми. Какое-то существо бродило ночью по дому, гремело цепями, завывало и стенало, оплакивало свою судьбу в самых изысканных выражениях и требовало оставить в покое владения древнего рода. По всем признакам — привидение. Не повезло. С привидениями я справляться еще не умела. То есть я читала об этом, но самостоятельно, учителя нам пока ничего не рассказывали, да и практики у меня не было никакой. Но все же я решила попробовать. И ночью, удобно устроившись за большим рыцарским щитом, поджидала призрака. Лорри появилась ровно в полночь, с последним ударом фамильных часов, и, стеная и оплакивая горькую участь рода ан-Астерра, поплыла по коридору. Я встала из-за щита и помахала ей рукой: — Приветик! Не ждали? Лорри развернулась в мою сторону. — Как смеешь ты, смертная, так разговаривать со мной?! — А в чем проблема? — нагло поинтересовалась я. — Уж простите, кланяться не стану, а реверанс мне тоже делать неудобно, я сегодня без юбки. — Я тебя сейчас в порошок сотру! — зашипела Лорри и поплыла в мою сторону. Вот уж не знаю, что она хотела сделать. Привидения ведь бесплотны! Пределы их сил, конечно, никому не известны, но им надо постоянно совершенствоваться. А Лорри на тот момент могла только стенать. Это сейчас она может и вещи двигать, и появляться при свете, но тогда все ее угрозы были только блефом. Мои, впрочем, тоже. Я достала из-за воротника цепочку с пластинкой и помахала перед носом у привидения. — А если я тебя по ветру развею? Я это могу обеспечить! Лорри немного ослабила свечение. Я, не теряясь, перешла в наступление: — Так будем беседовать или драться? Глаза у привидения полезли на лоб. — С каких это пор охотники беседуют с добычей? Они и не беседовали, но я не была охотником! Я была всего лишь ученицей третьего курса и даже еще не сдала переходные экзамены. Но признаваться в этом не стоило. — А что такого?! Думаешь, мне так хочется уничтожать привидение просто за то, что оно не такое, как мы? Я бы предпочла другой выход! — И какой же? И я, не знаю почему, вдруг ляпнула: — Директор жаловался, у нас в Универе не хватает наглядных пособий! Не хотите подработать? Первый раз видела привидение, которое чуть Кондратий не хватил. Мы проговорили до рассвета. И нашли-таки общий язык. Лоррелайн ан-Астерра была крайне недовольна тем, что в ее фамильном доме поселился какой-то «наглый смерд, недостойный ей и туфельки чистить», а я хотела получить свои деньги и выйти из этой ситуации с наименьшими потерями. И нам это удалось. На рассвете я сходила в семейную усыпальницу, забрала там шкатулку с прахом Лорри, положила ее в карман и покинула город (не забыв, разумеется, свой гонорар). До Универа я добралась полуживой, проведя в пути три дня и три ночи, и поспешила представить директору Лорри. Когда Антел Герлей смог говорить, он отчитал меня, выгнал из кабинета и предложил Лорри место наглядного пособия в кабинете иных форм жизни. Лорри не возражала, в свою очередь, выставив несколько условий. Во-первых, о ее существовании должны быть оповещены все в Универе, от директора до повара. Во-вторых, она имеет право свободно передвигаться по Универу. И, в-третьих, она сможет уйти в любую секунду, предупредив о своем решении за три дня. Директор согласился, и Лорри заступила на должность. К концу первого же лунного круга к ней привык весь Универ, а я просто забыла, что она — привидение, и относилась к ней как к почтенной и горячо любимой тетушке. В свою очередь, Лорри как-то призналась, что относится ко мне как к своему потомку. Она опекала меня и моих приятелей, помогала в доброй половине наших проказ и отчитывала за их вторую половину. — Добрый день, Лорри, — поздоровался Кан. — А его можно назвать добрым?! — Ехидства в голосе привидения хватило бы не только на Кана, но и на весь его шестой курс. Ясно, Лорри опять не в духе. — Признавайся, что вы такого натворили, что директор в колокол ударил? — Честное магическое, ничего! — праведно возмутился Кан. В голосе его было столько негодования, что Лорри ему просто не поверила, но тут директор поднял руку, и все разом заткнулись. Если бы я знала, что он сейчас скажет, я бы заткнула себе уши и быстренько рванула в свой мир. Но тут директор без всякой подготовки грохнул нам по головам радостной вестью: — Ученики, сегодня его величество Деркаан объявил истребительную войну всем иным формам жизни. Он просит помощи магов. Вчера его войска вторглись в земли элваров и движутся к Элвариону. Всем резко поплохело. Я выматерилась. Лорри, забыв о том, что она — привидение, упала в обморок прямо на голову Кану, который не обратил на нее никакого внимания. Он поднимал с земли и отряхивал свою челюсть, отпавшую после сенсационного заявления. Еще бы. С учетом географии и населения этого мира всеобщий шок был понятен. Наш мир, вернее, мир техники, полностью заселен людьми. Здесь же, в мире магии, люди занимали не больше половины территорий. Да и история появления самой земли довольно интересна. Раньше, до основания Универа, существовал только один континент. У него даже не было названия. Потом, когда начались жалобы на перенаселение, маги собрались и стали размышлять над проблемой. При отсутствии войн перенаселение превращалось в катастрофу. Выбор был крайне прост. Или уменьшить количество людей и не-людей, или увеличить размеры земли. Первое предложение осуществить было проще, второе — сложнее. Но Магический Универ нашел решение, достойное своих Основателей. Проблему перенаселения решили. Не вызывая чуму, нет! Десятки тысяч магов, все выпускники и преподаватели школы, люди и не-люди, управляя тектоническими процессами, сдвинули земную кору так, что из моря поднялся еще один континент, даже немного больше первого. Находился он к северо-западу от старого, отделенный от него небольшой водной перемычкой, чем-то вроде Ла-Манша. Кстати, королевство Риоллен до сих пор процветает, получая доход от межконтинентальных перевозок. Потом за дело взялись друиды и эльфы. С помощью своей разновидности магии они засадили новый континент деревьями и травами и значительно ускорили их рост. Оборотни привели туда зверей, вампиры, как ни странно, — птиц и составили подробные карты нового континента. И лет через двадцать туда хлынули люди из всех королевств. Для магов работа тоже не прошла даром. Многие из них утратили силу полностью, многие были вынуждены восстанавливаться несколько лет. Это время в записях Универа отмечен как период сплошных теоретических занятий. Имелось и еще одно обстоятельство. Благодаря такому мощному выплеску силы маги до сих пор не сидят без работы. На новом и на старом континентах постоянно открываются ворота в другие миры. Открываются ненадолго, но сколько дряни умудряется в них пролезть — просто уму непостижимо! Кое-какими воротами маги научились управлять, например в наш мир, но большинство мы не в состоянии даже засечь, не то что управлять ими. И, как ни цинично это звучит, никому особо не хочется этим заниматься. Постоянный приток разной нечисти в наш мир, во-первых, обеспечивает работу для магов, а во-вторых, регулирует число людей, которые с удовольствием плодятся и размножаются (шесть-восемь детей в семье — это норма мира магии). Так что пока перенаселение нам не грозит, и повторять свой подвиг магам еще долго не придется. Хотя за свое самопожертвование маги получили хорошую компенсацию. Короли так и не смогли договориться, кто будет управлять новым континентом, и маги сами выбрали правителя, некоего Астелла Карием, прямого потомка основателей Универа и неплохого мага. А он обязался передавать в распоряжение Универа четверть доходов с королевства Карием. Скромное название, правда? Это обещание подтверждали и его потомки, так что Универ мог не только выплачивать стипендию и пособие родителям своих учеников, он вообще мог прокормить половину старого континента. На новом жили, кстати, не только люди, но еще и не-люди. Эльфы, друиды, вампиры, оборотни, гномы, элвары. Все они образовали нечто вроде небольших королевств, и Астелл Карием им в этом не препятствовал. Просил только не вредить людям. Законы на его континенте были одинаковы для всех. Любой человек, причинивший вред, например, оборотню, наказывался по всей строгости закона. Для не-людей существовало то же самое правило. Хотя за все время существования королевства Карием таких случаев было не больше пяти. И те изучались, как нечто невероятное. А на старом континенте дело обстояло немного по-другому. Если на новом континенте людей было большинство, то на старом оно принадлежало не-людям. Они основали свои государства, все жили тихо, мирно и были вполне довольны своими соседями. То есть люди и не-люди сосуществовали вполне спокойно уже чертову прорву времени, аж со дня основания Универа, и всем это нравилось. Все притерпелись друг к другу. И вот, здрасте вам, пожалуйста! Король Кейротолла объявляет войну элварам! Делать ему, козлу позорному, нечего! С похмелья он, что ли был? Или головой ударился? Это же просто гибель для королевства! И нарушение равновесия! Да еще какое! Смешно, но политическую географию этого мира я знала на отлично, хотя в мире, где я родилась, всю жизнь путала Австралию и Африку. Кейротолл — довольно большое государство, справиться с ним будет крайне нелегко, а Элварион не слишком велик. Элвары вообще весьма своеобразная раса. Да, их не слишком любят. Но нельзя же ожидать, что не-люди стерпят такое?! Их логика будет проста… Мои мысли прервал голос директора: — Наша цель — прекратить эту бессмысленную и губительную войну, поэтому мы отправимся в армию, но не к королю, а к элварам. Выступаем завтра же. Отправляются все ученики старше восьмого курса. Все свободны. Как старше восьмого?! А я?! Я тоже хочу! Я умная, обаятельная, я знаю много! Я вообще равна как бы не десятому курсу! Но когда я высказала это Лорри, тетушка только головой покачала. — Ёлочка, женщинам на войне не место. — Я боевой маг! — надулась я. — Ты пока еще ребенок. Неопытный. Неоперившийся! — А где мне перья отращивать прикажешь?! — завелась я. — В курятнике?! Так я не хочу! Не буду! И не заставите! — А ты пойди выскажи все это директору. — Лорри ехидно улыбнулась. Я запустила в тетушку подушкой. Естественно, не попала. Это ж не магический файербол! Огненными шарами-то я что хочешь разнесу! А вот в метании разных предметов мне равных нет. Могу кинуть нож вперед и попасть в того, кто стоит сзади. Преподаватели просто рыдают от восторга. И почему-то прячутся за непробиваемые щиты, когда я выхожу на поле. — Вот-вот, ты сначала с двух метров в забор попади, а потом уже на войну собирайся, — добила тетушка. И улетучилась сквозь стену, помахав на прощание ручкой. Зараза!!! Хоть ты, тетя, и привидение, но… ей-ей, вирус гриппа — лучше!!! Долго позлиться мне, впрочем, не дали. Дверь скрипнула — и ввалились ребята. Лерг, Лютик, Эвин и Кан. Последний и начал. Приложив палец к губам, он заговорщически прошипел: — Ёлка, мы тут такую информацию натырили! Я слушала. И глаза мои принимали форму правильного круга. Информацией разжился Лерг. Мои друзья давно нашли общий язык с домовыми духами. И те иногда, в качестве любезности, проводили их по Универу, минуя официальные коридоры. В частности, мы теперь знали потайной ход в библиотеку. Вы не думайте, мы ничего оттуда не брали! Во-первых, это невозможно — на библиотеке стоит заклинание. Во-вторых, иметь дело с разъяренным магистром Истроном?! Лучше уж в клетку к живому тираннозавру. И, в-третьих, вы нас за кого принимаете? Маги вообще на редкость честные создания. В большинстве случаев. Нет, встречаются мелкие нарушения, где без них. И Универ закрывает на них глаза. Но стоит кому-то совершить серьезное преступление с помощью магии — кражу, разбой, грабеж, убийство, — и на уши становятся все. В буквальном смысле слова — все маги, находящиеся в радиусе ста километров от места преступления. Это оговорено еще основателями Универа. Они отлично понимали, что соблазн велик и можно получить на свою голову компанию неуправляемых властолюбцев. Или преступников. И стали это пресекать сразу. Любой маг, по-крупному нарушивший закон, подлежит смерти. Как тот же Вирт, например. Преступников выслеживали и уничтожали. Потом это вошло в привычку, а позже и в традицию. И теперь каждый маг знает: хочешь жить долго и счастливо? Живи честно и не связывайся с криминалом. Но суть не в этом. Доклады мы пишем сами и от руки. Лерг к ним относится весьма серьезно. Сейчас ему понадобилась теория эфира Альсена Сольского. А книга эта есть только в хранилище у магистра Истрона. На руки ее ученикам не выдают, ибо почти магический фолиант. Но подойти сейчас к библиотекарю?! Когда объявлено о войне? И всем ни до чего? Лерг правильно предположил, куда его пошлют, и не стал нарываться. Вместо этого приятель преспокойно прошел по потайному ходу. И хотел было вылезти, но услышал голоса. Подслушивать некрасиво. Но уйти Лерг уже не смог. Если вкратце, Деркаан не просто так ополчился на нелюдей. Папик нашего короля после смерти королевы женился второй раз — на девушке-оборотне. У них родились сын и дочь — близнецы и тоже оборотни, полностью унаследовавшие кровь матери. Поговаривали, что король собирался оставить все второму сыну, потому что первый был неадекватен. Из него при всем желании не получилось бы хорошего короля. Глуповат, труслив. Если попытаться сравнить, то он скорее крыса, а король должен быть львом, на худой конец волком. Но и крыса может укусить, верно? Близнецам исполнилось уже по шестнадцать лет, когда король отравился грибами. Очень неудачно, правда? А главное — мгновенно. Королева бросилась к нему, но внезапно упала и умерла. — От чего? От ушибов? Грибы есть не хотела? — Почти. Причиной смерти стал яд кастельвии. Знаешь, что это такое? Я кивнула. Еще бы мне этого не знать. Яд кастельвии — это практически аналог земного кураре. Достаточно намазать этим снадобьем булавку, а потом царапнуть ею, и смерть будет мгновенной и безболезненной. Противоядий не существует. Справиться с ним могут только эльфы и элвары. Говорили, что один маг-человек смог выжить, но я как-то не очень верила. — Это произошло почти восемь лет назад. Через два дня после похорон Деркаан заключил брата и сестру в драконью башню, где они до сих пор и находятся. — И что? — не поняла я. — Нам-то какое дело? — Директор отправил шесть команд. Они должны вытащить принца с принцессой и доставить сюда. Я присвистнула. Интересный поворот. — Ага. А мы тут будем сидеть просто так? И ничего не делать? — Наоборот, — вредно протянул Кан. — Нам надо принять самое активное участие. Вот что ты думаешь об этой войне? — Ну, если честно и кратко, дело дрянь. Сейчас у нас конец озеленя, так? — Шестьдесят девятое озеленя.