Она вернулась с кухни уже умытая и довольная, увидела отложенный рисунок брючного костюмчика и ахнула. – Какая прелесть! Я такой хочу! – На вашу фигуру такой не пойдет, – качнула головой сеньора Асунсьон. – Ритана Феола высокая и худая, и ноги у нее длиннющие. А вы такой не будете. Зато у вас уже сейчас округлости такие… как у настоящей женщины. Вам вот этот фасон нужен. Этот костюм понравился девушке еще больше. – Да. В винном цвете бы… – Тереса рисовала, – похвалила девушку сеньора. – Я тоже рисую, – обрадовалась Мерседес. – Только украшения! – Покажешь? – заинтересовалась Феола. – Сейчас у меня нет с собой рисунков, – понурилась девушка. Феола огляделась. – М-да. А где и когда мы можем встретиться? Я в столице приезжая, толком ничего тут не знаю. В юности решения принимаются быстро. И подругами становятся тоже мгновенно. Девушки чувствовали, что нравятся друг другу, и не собирались расставаться. А еще им было интересно. И одежда, и украшения, и магия Феолы… – Давайте завтра встретимся на калле Сальте, – предложила Тереса. – Там есть небольшое кафе, недорогое, но вполне приличное. Называется «Лиловый веер». – Лиловый веер, – повторила Феола. – Запомню. Во сколько? – Давайте с утра пораньше? Оно открывается в десять утра, но там работает моя знакомая. Кофе выпить нас пустят, и кое-какие сладости будут. В восемь? – Восемь утра? – для Феолы это было не время. – Согласна. Мерседес тоже долго не думала. – Я буду. Спасибо, девочки. Если бы не Феола… Феола повела глазами в сторону сеньоры Асунсьон. Будь она хоть какая золотая портниха, некоторые вещи при ней точно обсуждать не стоит. Все поняли намек правильно. – Давай я тебя провожу… куда ты шла? – предложила Тереса Мерседес. – Феола как раз поговорит с тетушкой Асунсьон, и я за ней вернусь. – Да… бабушка будет волноваться! – кивнула Мерседес. – Она в ювелирной лавке сеньора Агирре. – Пойдем, – кивнула Тереса. И уже Феоле: – Я сейчас вернусь, ты пока заказывай, что тебе надо… – В дверь постучали, и вошел невысокий человек. – Сеньор Сальво, здравствуйте. Я побежала… Мерседес попрощалась и тоже ушла вслед за Тересой. Сеньор, кстати, оказался сапожником. И цены у него были вполне божеские. Феоле понравились. И ботиночки на каблучке, с пуговками сбоку, и несколько пар туфелек, и даже сапожки на прохладную погоду… К моменту, как вернулась Тереса, она уже и со шляпками определилась, и даже задаток оставила. – Можно идти обратно? – Да, конечно… Несколько секунд они шли молча. А потом Тереса не выдержала. – Феола, а ты – маг? Феола пожала плечами. – Наверное, это так называется. Но я не вполне маг… Адэхи говорил, что я еще не созрела. – Адэхи? – Мой наставник. Он индеец. – А… Феола подняла руку. – Тереса, обещаю, я завтра все расскажу. Честное-пречестное слово. Проводила ты Мерседес? – Да. Почти бабушке с рук на руки передала, та уже спустилась в лавку. – Вот и отлично. Будем надеяться, до завтра ее не похитят. – А… эти? Похитители? – До завтра они в себя точно не придут. Может, и дольше, – задумалась Феола. Сил она приложила достаточно. Ползать – будут, а вот пакостить не смогут. Это точно. – Разве кого другого наймут? – Это не так быстро делается. – Верю на слово, я тут приезжая, – ухмыльнулась Феола. Тереса ответила ей такой же улыбкой. Девушки определенно нравились друг другу. * * * – Не принимает! Амадо поднял брови. – Сеньор Сальвадор мне отказывает в приеме? – Сказано же вам – не принимает. Занят! Слуга вел себя на редкость надменно. Амадо сунул ему под нос жетон. – Полиция. На жетон слуга едва не плюнул. – Не принимает! Сказано же! – Мне вернуться со стражей? Чтобы они тебя из дома выкинули, а хозяина нашли? – рыкнул Амадо. Явно же этот мерзавец над ним издевается! Слуга пожал плечами. – У хозяина, между прочим, и знатные особы бывают. При дворе состоят которые. Намек был понятен. А то ты… много здесь таких бегает! Сдаваться Амадо не собирался. И кончиться бы разговору серьезным скандалом, а то и вовсе арестом, но из глубины дома донеслось повелительное: – Пропусти! Слуга едва следователю на ботинок не сплюнул, но посторонился. Амадо прошел мимо и нарочно от души наступил ему на ногу. Постаравшись и брюки задеть, и угваздать. Знал бы заранее – по собачьему дерьму бы прошелся перед этим! Мелкая месть? И что? Раз он такая сволочь, то ему можно! Сами напросились! Вот! Сеньор Сальвадор оказался на редкость неприметным и бесцветным. Неприметно-темные волосы, смазанные черты лица, светло-серые глаза… Словно понимая это, он старался как-то подчеркнуть свою внешность, выделиться… Тут и одежды, напоминающие своей пестротой птичьи перья, и сложный рисунок на одной щеке, и куча украшений… Наверняка половина из них подделка. Но кого это волнует? Правильно, никого. – Сеньор Сальвадор Пабло Коронель? – Допустим. Вы не знаете, к кому пришли? – К ювелиру, – вежливо ответил Амадо. – Ювелиру! – мужчина воздел руки. Голос у него оказался глубоким, завораживающим, вдохновенным… с таким бы на сцене петь! – Я Творец! Я создаю шедевры из металлов и камней, шедевры, которые останутся в вечности и прославят мое имя… Ага. Среди жителей дурдома. Вслух Амадо этого, понятно, не сказал – зачем? Успеет еще врага себе нажить, пока бы хорошо получить какие-то сведения. – Скажите, сеньор Коронель… – Рисунок на щеке собеседника не давал покоя. Татуировка или нет? И что он изображает? Так не понять, какие-то штрихи, черточки, завитушки… – Вы творите только оригиналы? Вам никогда не заказывают копий? – Нет, – даже слегка удивленно отозвался «Творец». – Копии? Это вульгарно, я за такое никогда не возьмусь!