Теперь волосы. Джованна заплела девушке несколько кос, закрутила их в узел, одну косу уложила вокруг головы, все это украсила цветами и заколола шпильками. – Благодарю! – Адриенна смотрела на себя с восхищением. Да, ей двенадцать лет. Но она красива уже сейчас и станет еще красивее в будущем. Прическа открывает высокий лоб, подчеркивает скулы и глаза… все правильно. Красиво. – Вас, дана, собирать – одно удовольствие, – сделала ей комплимент Джованна. Малышка ей понравилась. Не злая, не вредная, не капризная, явно умненькая – чего еще надо? За иной даной с ног собьешься, как бы угодить, а то еще возьмут моду по щекам хлестать… Джованне пару раз доставалось. Понятно, слуги таких не любили и находили возможность отомстить, но это уже другое. Видно, что Адриенне и в голову не придет избить служанку щеткой, как делала та же эданна Франческа… И благодарит она привычно. И улыбается по-доброму. Джованна… что уж там! Служанка при дворе – это не просто так, это еще глаза и уши! И эти глаза-уши-рот были настроены доброжелательно по отношению к молоденькой дане. Какие б там планы у его величества ни были, а девочка хорошая! – Ньорита Джованна, а что мой отец? Что отец – Джованна отлично знала. – Он будет через пять-семь минут, дана, кто-то же должен сопровождать вас. – Да? Джованна серьезно кивнула. – Дана, вы запомните. Вы молоды, вам только двенадцать лет. И вам везде надо ходить или с отцом, или хотя бы с личной служанкой, то есть со мной. Я вас буду ждать в комнате. Но сюда вас тоже должны проводить. Иначе неприлично. – Что может быть неприличного в том, чтобы дойти до комнаты? – Вы при дворе, дана. И вам только двенадцать лет, вы не знаете, на какие подлости идут мужчины. Адриенна пожала плечами. – Я в деревне росла, мне не надо рассказывать, откуда дети берутся. – Дана, вряд ли вам понравится выйти замуж за старика лет сорока или пятидесяти? Адриенна поежилась. – Им еще нужны женщины? – Для статуса, – хмыкнула Джованна. – А иногда и не только для статуса. Затащат вас в покои к кому-нибудь, даже если ничего и не сделают, век не отмоетесь. Адриенна подняла брови. – Ты как служанка можешь меня отбить у престарелого сластолюбца? – Я – нет, дана, – хмыкнула в ответ Джованна. – Предполагается, что я служу его величеству. И тот, кто поднимет руку на меня, фактически поднимает ее на короля. Адриенна поняла и кивнула. Лучше не связываться, так спокойнее. А тут и в дверь постучали. – Папа! – Адриенна повисла на шее у отца. – Дочка! Ну-ка… какая ты красавица стала! Просто потрясающая! Адриенна кокетливо повернулась вокруг своей оси. – Да, папа. Тебе нравится? – Совсем взрослая. И так похожа на мать… Дан Марк невольно сглотнул. Да, вот ведь… Адриенна от него взяла только черный цвет волос, у Рианны они были золотисто-каштановые. А все остальное – от любимой. И фигурка, и черты лица, и глаза – потрясающие, невероятные, пронзительные сапфиры рода СибЛевран. – Тебе бы сапфировый гарнитур. И диадему. Адриенна пожала плечами. На такие роскошества у СибЛевранов не было денег. А значит, и мечтать не стоит. Хорошо хоть, в последний момент шкатулку со всякими мелочами успела в сундук кинуть верная Рози, а то бы и шпильки взять неоткуда. Косу-то Риен всегда сама заплетала и завязывала чем придется. Иногда и обрывком какой веревки. Благо волосы тяжелые, густые, такие не распадутся. – Папа, а ты знаешь, куда идти? – Знаю, – вздохнул дан Марк. – Знаю… И предложил дочери руку. Адриенна коснулась кончиками пальцев его рукава и медленно поплыла по коридору. Джованна проводила СибЛевранов нечитаемым взглядом. Так… это надолго, пока будут ждать короля, пока то да се… а она пока сбегает и отчитается перед мажордомом. Что за девушка, как она себя ведет, о чем говорит… Доносчица? Нет. Просто работа такая… * * * Галерея была большой и светлой. Стрельчатые арки, высокие окна, свежий ветер… Адриенна почувствовала себя легко-легко. Казалось – вот сейчас распахнутся крылья, и она взлетит. Высоко и безоглядно. И тут тоже по углам прятались тени вороньих крыльев. – Это тоже старое здание? – Да, Риен. Тише… Адриенна послушно замолчала. Не время для любопытства. Нет, не время… галерея была заполнена придворными – и у девушки зарябило в глазах, не хуже чем на ярмарке. Роскошь просто лезла из всех щелей! Сочилась, падала крупными каплями… слов не было – описать все это! Просто наряд скомороха! Все блестит, все пестрит, все в драгоценностях и камнях, шелках и бархате… даны и эданны в ярких платьях, мужчины тоже не отстают, вроде как и при оружии, но в то же время… Это – оружие? Адриенна считала, что вот таким кинжальчиком размером с крупную иголку хорошо только дырки прокалывать. Небольшие. В чем-то вроде сыра – он не сопротивляется. Рукоять украшена так, что вставь в волосы – за гребень сойдет. За драгоценную побрякушку. Но дан носит этот кинжальчик даже с гордостью. Зачем? Вот у ее отца клинок хороший, она знает. Таким что колбасу нарезать, что врага покромсать на ломтики – легко! Только вот отец его не взял. – Папа, ты без оружия? – Риен, рядом с королем не принято быть вооруженным. Если кому-то оставляют оружие – это милость и высокая честь. Адриенна посмотрела на мужчин другими глазами. Ага, вот тот… и тот… и еще несколько человек… так это не оружие, а символ милости монарха? Тогда все понятно, вопрос снимается. Символу не положено колбаску резать, он для другого нужен. Послышался высокий и чистый звук трубы. – Король идет… Дан Марк поспешно отвел дочь в дальний угол. Ближе становиться не рискнул, а вот тут… в полусумраке… может, их и не заметят? Ну может ведь и так быть? Пустые надежды… Его величество Филиппо Третий шествовал по коридору. Нарочито простая темная одежда выделяла его на фоне подданных. Никаких украшений. Только корона – и перстень с печатью. И клинок у пояса. Адриенна подумала, что для себя Филиппо оставил тяжелый боевой меч. Короткий, удобный, но – боевой. Не разукрашенный, не в роскошных ножнах, зато наверняка не раз пробовавший крови. Интересно, умеет ли король с ним обращаться? Или это ради последнего шанса? Если убийца налетит?