– Мы и так едины с Храмом. – И чтобы усилить единство, я надеюсь, вы примете меня в члены Ордена. Эттан не говорил бы так прямо. У него была заготовлена целая речь, долгая, витиеватая, достаточно запутанная, долженствующая привести собеседника к нужным выводам, но… он не видел раньше магистра Шеллена. Как-то так вышло, что они не сталкивались. А вот сейчас Эттан встретился с ним – и разозлился. Была б у него на затылке шерсть, так дыбом бы и встала со злости. Гад такой! Мерзавец, подонок… он ведь попросту брезгует Преотцом. Издевается, давая понять, что Эттан не больше, чем пыль в его глазах. И сам отлично все понимает. Тварь! Магистр покачал головой. – Нет. – Я не ослышался, магистр? – Нет, пресветлый, не ослышались. – Вы мне отказываете? – Более того, я уверен в своем отказе. – Объясните, – сухо приказал Эттан. – У вас свои цели, у нас свои. – У Ордена и Храма? – У вас и Ордена, – подчеркнул голосом магистр. И он явно имел в виду самого Эттана. – Вы считаете, что я сделаю что-то во вред Ордену? – Нет. Во благо себе. Эттан скрипнул зубами. Ну да, он для того и затеял этот разговор, но… – Мое благо есть благо всего Храма. – Не стоит путать свои блага с храмовными, – усмехнулся магистр. – И тем более с Орденскими. Эттан медленно положил руку на чернильницу. Тяжелая, золотая… на миг он представил, как хватает ее и бьет в висок заносчивого мерзавца. Как обессмысливаются голубые глаза, как ползут изо рта кровавые пузыри, как мертвенная бледность заливает породистое лицо… Представил и понял, что этого не будет. Преотцы не убивают. Во всяком случае, своими руками. Грех ведь. – Вы отдаете себе отчет, с кем вы говорите, магистр? – И даже о чем, пресветлый. Магистр усмехался. И на лице у него было буквально написано: «Много вас таких это кресло задами протирало, и еще больше протрет, а Орден еще при Королях, говорят, был, потом просто в состав Храма вошел, вот и все. И будет…» Эттан медленно вдохнул воздух. Выдохнул. – Магистр, я сейчас выйду. Вот стоят часы. Пока сыплется песок – обдумайте еще раз мое предложение. Больше я его не повторю. Магистр сверкнул глазами. Маски сброшены? Пусть так! – Даверт, Орден – не дойная корова для каждого Преотца. Иначе б мы давно сдохли. Найдите кого другого, чтобы деньги урвать для своих ублюдков. Эттан мертвенно побелел. Если бы магистр знал его лучше, он бы понял, что не стоит играть с огнем. Но Шеллену было безразлично и мнение Преотца, и его гнев. – Не пожалеешь, Шеллен? – Переживу. Эттан в этом бы не поклялся. И молча перевернул часы. Потом вышел из комнаты и хлопнул дверью. Родригу ждал в соседней комнате. Сидел, что-то писал, но при виде отца вздрогнул, попытался вжаться в стену, не получилось… – Отец? Чернильница таки полетела, хорошо хоть не в голову сына, а в стену. Эттан не удержался. – Сволочь! Тварь, гадина… Из уст Преотца полились такие выражения, что за ним бы и грузчики записывать бросились. Несколько минут Эттан выплескивал накопившееся бешенство. Магистр пренебрежительно отнесся к Даверту. А этого в жизни Преотца ранее не было. Его боялись, ненавидели, проклинали, уважали… но на него никогда не смотрели, как на придорожную грязь. Все бывает в первый раз. Наконец Эттан чуть успокоился и, не говоря сыну ни слова, вышел из комнаты. Родригу пару минут молча смотрел на чернильное пятно, а потом позвал слугу. И чего отец так взбеленился? Загадка… Магистра Шеллена уже в кабинете не было. Не стал дожидаться решения Эттана. Может, и правильно. Тьер Даверт пребывал в таком бешенстве, что собаками бы затравил заносчивого магистра. В кабинете стояла тишина – и никого, на ком бы злость сорвать. Или?.. Скрипнула дверь. Внутрь протиснулся тьер Синор. Эттан расплылся в предвкушающей улыбке, но… – Пресветлый, я видел, как этот подо… магистр Шеллен покинул обитель. Неужели он осмелился вам противиться? – Угадал, – прошипел Эттан. – Но вы же не оставите такой поступок безнаказанным? Эттан сверкнул глазами. Не оставил бы. Только вот как это сделать? Тьер Синор, видя, что бешенство перешло из разрушительного русла в конструктивное, робко сделал пару шагов вперед. Кашлянул – и заговорил. И чем дольше он говорил, тем довольнее выглядел Эттан Даверт. А что? Ведь может сработать, еще как может… Не хотите по-хорошему, магистр? Не приняли меня? Пеняйте на себя! Да, я бы подоил ваш Орден, но ничего бы с вами не случилось. А вот теперь… Попомните вы Эттана Даверта… до смерти попомните. До очень скорой смерти! * * * Луис блаженствовал над книгой. Пока еще в его руки не попало то, что требовалось, но это ведь дело времени? Они с Донатом уже успели поспорить до хрипоты о Нерсайтской охоте, о морских огнях и о правлении Ривата Шестого – и теперь поглядывали друг на друга, вполне довольные результатом. Тьер Донат нашел собеседника, с которым ему было интересно. Тьер Даверт медленно приближался к своей цели. И – да! Ему тоже было интересно. С кем поговорить в Тавальене?.. Были там и библиотеки, и книжники, но свое увлечение приходилось тщательно прятать, ибо – несолидно. Тьер Луис Даверт был верным цепным псом своего отца. Таким, что клыки в пене, глаза бешеные и готовность рвать глотки по приказу. И вдруг – книги? Вы себе представляете сторожевую собаку с томиком стихов в лапах? Эттан точно не одобрил бы. Вот мать понимала. Вальера вообще многое знала о своих детях, только вот сделать могла слишком мало… Луис усилием воли отогнал мысли о матери и сосредоточился над книгой. Был ли Великий Водоворот? И где?