Сначала – удрать, потом разбираться. Зато Милия пришла в себя. – Берта… Нянька уже была готова. В руке какой-то узел, младшего ребенка держит за руку, старший держится сам за ее юбку. Лиля быстро перехватила Эдуарда. – Сама пойдешь? Тыкать королеве – не лучший тон, но выбора все равно не было. Либо-либо… Милия медленно кивнула,, словно во сне. – Куда? – спросила Берта, признавая в Лиле более сильного духом. Командир должен быть всегда один, иначе дело кончится провалом. Полным. Лиля бросила взгляд на окно, но сделать ничего не успела. Двигаясь словно сомнамбула, Милия, подошла к стене. – Гард показал мне этот ход.... Под нажимом тонких пальцев повернулась стенная панель. – Берта! – рявкнула Лилиан. Служанка ринулась внутрь первой. Лиля огляделась, кинулась к окну. Второй этаж, причем не коммунальный… метров пять до земли. Ну и ладно… Распахнуть окно, вниз кучу всякого мягкого барахла, типа подушек-одеял, штору за окно, вторую… нет времени привязывать. Оторвать – и выкинуть к чертям собачьим, создавая хоть на пять минут, да отвлекалочку! Хоть так… Ее величество застыла, как статуя Свободы. Да твою ж так и этак, нашла время размышлять! – Милия! Ее величество замотала головой. – Мне… я должна… – Живо внутрь! У тебя трое детей, м-мать! И так это было сказано, что Милия поняла – спорить бесполезно. В лучшем случае ее потащат за руку, в худшем… пинка дадут для скорости. И плевать Лилиан Иртон, что перед ней королева. Вот плевать. Можно – по буквам. Не до титулов тут, жизнь спасать надо. Милия медленно прошла вперед. Шаг, второй… Лиля шагнула в проем, и потянула панель на себя. Та защелкнулась с резким звуком. – Нас отсюда слышно? – Н-нет, – покачала головой Милия. – Кажется… – Ее как-то можно поставить на стопор? – Куда? – Чтобы снаружи не открыли? – перевела Лиля. – Нет. – Черт! – потеряла всякую осторожность графиня. – Черт, черт, черт!!! Ладно! Куда ведет этот ход? Они медленно спускались по лестнице. – На первый этаж, – объяснила Милия. – Оттуда можно подняться в королевские покои, выйти в Охотничий зал… – Есть ход за пределы дворца? – Да. Но… Лиля схватила женщину за руку, крепко встряхнула. – Милия, очнись! Там сейчас твой муж, ему плохо! Ему нужна помощь! Соберись, девочка… Захныкал испуганный Корин. – Гардвейг… – Если он жив – ты ему поможешь. Если с ним что-то случится, ты должна сохранить хотя бы его детей, – жестко сказала Лиля, – или это предательство будет. Он тебя ТАМ никогда не простит. Милия кивнула. Ахнула, согнулась вдвое… – Ну не твою ж мать об стену? Матерные выражения Лиля не удержала, и ничего удивительного. Общая обстановка. Они в потайных ходах королевского замка, в которых она лично ни ухом, ни рылом. И заблудиться тут – как нефиг делать. У нее на руках пожилая нянька и рожающая королева. Двое детей до пяти лет. Муж неизвестно где, дочь… ну, с дочерью без вопросов. За Мири она спокойна, эввиры ее не выдадут, а вирмане вытащат и из города и из страны, они это могут. Даже если бунт и смена власти… Бунт? Лиля даже и не сомневалась, что это – ОНО. После жизни в России, где бунты и революции за последний век стали почти что народным развлечением, после всего, что она насмотрелась за свою жизнь… Бунт, однозначно. А у нее на руках все радости жизни. И их надо кормить, одевать, куда-то пристраивать, прятать, да и самой бы хорошо выжить. Положение хуже губернаторского? Губернатор, милый, давайте поменяемся? Я уже заранее на все согласная! * ______________________________ * это выражение пошло из коннозаводческого арго. Губернатором там назывался самец-пробник, которого припускали к кобыле для ее раздражения перед случкой с породистым производителем. (Прим. авт.) Глава 10 … и его последствия. Служанка ожидала свою госпожу в спальне. И юбку она исправила буквально за десять минут, быстрее не получилось. Слишком тонкое кружево (да, именно то самое, марки Мариэль), слишком аккуратная работа. Все это время Джерисон развлекал принцессу историями из жизни ативернского двора. А заодно пытался справиться с собой. Ну, женушка! Убить тебя мало, паразитку! Пррррроверррррка?! Ей-ей, его сиятельство готов был оторвать супруге изобретательную головушку. И только многолетняя придворная выучка позволяла ему казаться спокойным. Поведется он на красотку в парке – или нет? Самое обидное, где-то в глубине души Джес понимал, что Лиля права. И оттого злился еще сильнее. Да, она имела право ему не доверять. Но… у них же все хорошо последнее время? Память, как назло, подсунула Виону, с ее декольте. И если б не Мири, Джес бы вовек не отмылся. Поди, докажи, что тебе ничего такого и не хотелось даже… Но не хотелось ведь?!