– Конечно! А как Августу любопытно! Я тебе тут тоже привез чертежи. Посмотришь? – Мне пока отчетов казначейства хватает. Знаешь, сколько они своровали в этом месяце? – Не знаю. Но корабль хочу попробовать строить на свои средства. Он будет двухпалубный, с… – Это ты мне как-нибудь потом расскажешь. Ричарда не видел? – Нет еще. А надо? – Надо. Я решил его женить. Так что пригляди, чтобы этот герой не устроил какого-нибудь скандала. Ясно? Джес улыбнулся. И у Эдоарда на миг даже захолонуло сердце. Как же он был в этот момент похож на мать! Копия! – Конечно, дядя! О чем разговор? А на ком? – Женить? Не знаю. Пока есть две подходящие принцессы на выданье. Так что либо Анна Уэльстерская, либо Лидия Ивернейская. – А… – Нам отдадут любую. В Уэльстере еще пять принцесс, так что рады будут и счастливы. Анна просто больше всего подходит по возрасту. Да и мои люди донесли, что она симпатичная. – По крайней мере, Рику не придется в постели ей морду платочком прикрывать. А Лидия? – В Ивернее только она свободна. Не помолвлена, не замужем. Говорят, она типичный шерстяной носок[5]. – Страшненькая? – Анна намного симпатичнее. – Ну так и остановились бы на Анне? – Красота – это еще не все. Да и мне хочется, чтобы у Рика был выбор. Мне его в свое время не дали. – Вы его сами сделали, – подмигнул молодой нахал. – И я вас отлично понимаю. Тетушка моя и в сорок лет выглядела красоткой. – Красота еще не все. Джесси была доброй и умной. А эти качества для жены важнее всего. Джес чуть погрустнел. Но потом встряхнулся и опять расплылся в улыбке. – Я не король, так что пусть жена рожает. А доброту и понимание я найду на стороне. Там, говорят, леди Вельс приехала. Сейчас она как раз одинока. И очень нуждается в утешении после смерти старого и противного мужа. Эдоард только покачал головой. – Дочка как? Лицо Джерисона осветилось улыбкой. – Миранда умница. Учителя ее хвалят. Но… я не смогу взять ее с собой. – Отправишь в поместье. – К Лилиан? – У тебя нет выбора. Пошлешь с дочерью гувернеров, воспитателей, доверенных людей… – Да, пожалуй, придется… – Не в Ивернею же ее с собой везти. – М-да. Это не место и для семилетнего ребенка. – А если ее к тетке отправить? – Дядя, это бесполезно. После прошлого раза она чуть что срывается в крик и истерику. Ей дико не хочется к Амалии, хотя я и не понимаю почему. – Ладно. С ребенком всегда можно справиться и договориться. Подумай над этим. А пока оставь чертежи и беги. Но чтобы за Риком проследил. Ясно? – Слушаюсь, – по-военному отдал честь молодой человек. И вылетел за дверь. Его величество проводил сына взглядом и покачал головой. Паршивец. И никто никогда не скажет, что мальчишка удивительно талантлив. Что в «клетки»[6] он легко выигрывает все партии. Что его полк лучший в Ативерне. Что сын спит по четыре часа в сутки, чтобы все успеть, а под пышными тряпками придворного скрывается тренированное тело со стальными мышцами. Что Джес жизнь готов отдать за свою страну и своего брата. Нет. Со стороны Джес – типичный придворный. Те же ароматические шарики. То же раззолоченное оружие. Те же заученные движения. Хороший у них с Джесси получился ребенок. Просто замечательный. Его величество вздохнул и вернулся к отчетам. Есть такое слово – надо. Леди Аделаида Вельс была очень счастлива. Конечно, со стороны этого не заметно. Леди не полагается быть счастливой, если у нее три месяца назад умер муж. Ну и что, если муж старше леди на пятьдесят два года? И что, если он постоянно сморкался, потел, кашлял, портил воздух и всячески отравлял леди жизнь? Все равно – леди положено страдать. И Аделаида страдала. Но не просто так. Аделаида страдала красиво. Это другим позволено рыдать так, чтобы слезы размывали краску на лице. Другие могут к месту и не к месту поминать безвременно (ах, если бы года на два пораньше, сразу после свадьбы) ушедшего супруга. А Аделаида будет страдать так, чтобы только бриллиантовая слезинка сверкнула в уголке глаза. Траур она будет носить обязательно. А то как же! С ее черными волосами и карими глазами зеленое[7] очень ей к лицу. Особенно если правильно подобрать пудру и румяна. А это она умеет. После перенесенной пять лет назад оспы ей приходится прятать несколько небольших следов на щеках. Но все равно – она красавица. И обязательно найдет себе второго мужа. Не сразу. Сначала можно и погулять немного. К молодым вдовушкам общество более благосклонно. Они могут позволить себе очень многое – при условии полной внешней благопристойности. А это Аделаида умеет. Осторожности она научилась еще в четырнадцать лет… – Рик, сколько можно! Поехали со мной! Сегодня у Камелии будет шикарное представление… При звуках сочного мужского голоса Аделаида встрепенулась. Его Высочество она знала. Но она явно не была во вкусе Ричарда. Да и поговаривали, что король скоро женит его. Поэтому не стоило зря тратить время. И портить себе репутацию тоже. Скорбящая вдовушка – это звучит намного привлекательнее, чем отставленная королевская фаворитка. А вот идущий рядом с Ричардом мужчина заинтересовал ее всерьез. Аделаида оценила и ширину плеч, и ткань камзола, и богатство покроя, и дорогое оружие… этим мужчиной можно бы и заняться… Он явно будет не только храпеть в постели. И сможет побаловать свою любовницу дорогими подарками после… Аделаида не могла сказать, что достаточно богата. Муж действительно оставил ей более чем приличную сумму, но дом в столице, собственный выезд, дорогие платья, украшения, расходы, расходы… Одним словом – подходит! И Аделаида пошла на штурм. Словно бы невзначай отстегнула брошку от шарфа и уронила ее. Брошка, специально для таких случаев сделанная в виде ароматического шарика, покатилась по полу, звеня и подпрыгивая. Разумеется, в нужном направлении. А теперь очень аккуратно… – О, простите, ваше высочество! Моя брошка! Упасть на колени, ловя непослушный золотой шарик – и столкнуться взглядом с наклонившимся за ним мужчиной. Очаровательно покраснеть, страстно посмотреть в глаза, тут же опустить ресницы… и незаколотый шелковый шарф сползает на пол, открывая полную грудь в откровенном декольте. Мужчина, ничуть не смущаясь, подал даме руку и осторожно поправил шарф. При этом пальцы его слегка скользнули по груди. Аделаида тут же поняла – проверка. Если она неправильно отреагирует, он окажется у нее в постели, но вскоре оттуда сбежит. А ей нужно надолго… Поэтому надо отшатнуться… вот так, покраснеть еще сильнее, опустить глаза и пролепетать: – Благодарю за помощь, милорд. Прошу простить меня, ваше высочество. И удирать. Удирать как можно скорее. Чтобы Ричард рассказал все о ней своему другу. А она тем временем узнает, кто это такой. И откроет охотничий сезон. Как же это изумительно – охотиться, притворяясь дичью. Единственное, что портило женщине настроение, – брачный браслет на широком запястье мужчины. Хотя… Жены – они так же смертны, как и мужья. Надо узнать, кто это такой. Обязательно!