После рождения Миры Камилла так и не оправилась. И лекари запретили им супружеские отношения. Нельзя сказать, что Адам решился на это сразу. Но… Он – здоровый молодой мужчина, ему нужна женщина. Главное, делать все так, чтобы не оскорбить жену. И чтобы она не узнала. Очень осторожно и аккуратно. Отец Камиллы знал, но оценил деликатность зятя. Как была дружба, так и осталась. Потом случилось несчастье с Миралией. С сестренкой. Что оставалось делать Адаму? Да только взять ее ребенка к себе. Жена против не была, только поставила условие – не удочерять малышку. Адам согласился, не раздумывая. Тем более Камилла болела, плохо себя чувствовала и наконец вообще слегла. Адам был безутешен несколько лет. Не напоказ, не для света, а серьезно. Камилла была его любовью, и понимали они друг друга, и дочь растили… Его тоску видели все, в том числе и родители Камиллы. И оставались его друзьями. Шло время. Росли девочки. Мачеху в дом Адам приводить не хотел, ни к чему, и не привел бы, но этот разговор с ним начал тесть. Нет! Не бывший! Сказать так о родителях Камиллы при всем армейском цинизме у Адама язык не поворачивался. Но… – Адам, ты жениться еще раз думаешь? – Нет. Зачем? Тесть покачал головой и разлил коньяк по бокалам. – Потому что девочкам нужна мать. – Матери у них были. – Извини. Я неверно выразился. Тебе стоит вспомнить, что они уже взрослые, их надо замуж выдавать, в свет выводить… кто этим займется? – Найму компаньонку. – А потом что? Выдашь ты их замуж, это уж скоро будет, обе созрели, и останешься один? На пепелище? Раз в пятиницу будешь на обеды приезжать к девочкам? О таком Адам как-то и не задумывался. Для него обе девочки были еще… именно что девочками! Какие там замужества-дети-внуки? Ему такое и в голову не приходило. Ужас! Тесть его понял. И похлопал по руке. – Ты еще не стар. Найди себе хорошую женщину, которая сможет скрасить тебе старость. Вдвоем-то всяко веселее… Адам пообещал подумать. Асанта подвернулась случайно. Хотели заказать шляпки девочкам, разговорились с модисткой, слово за слово… Асанта не была красивой. Но она была умной и доброй. А еще не думала когда-нибудь выйти замуж. Адам навел справки, и… это была не любовь, нет. А вот сострадание, понимание и, наверное, жалость. Идиоты-родители – совершенно не новость. Вот у него были кутила-отец и идиотка-мать. У Асанты отец не кутил, он просто был настолько увлечен своей работой, что ничего вокруг не замечал. Женился поздно, женился на дуре-бабе младше себя лет на двадцать, наплодил трех дочек, а потом махнул на них рукой. Возраст… Мамаша же умудрилась затюкать старших и всячески превозносила за красоту младшую. Хотя поди спроси кого: красота помогает устроиться в жизни? Да. Но она не определяющая. Может, повезет, может, нет… в любом случае Асанта искренне считала себя существом второго сорта из-за отсутствия смазливой мордашки. Ум – да, ум у нее был, но этого ведь мало! И Адам решился. Он честно поговорил с Асти, объяснил, что пока не любит, но постарается стать хорошим мужем, если она хорошо отнесется к девочкам… И получил согласие со слезами благодарности. Асти и на такое-то не рассчитывала. Надо отдать ей должное, с Мирой она быстро нашла общий язык. Про Тиру и говорить нечего, та была рада за дядю и всячески поддерживала его супругу. А потом… Наследства Адам не ждал, но богатая жена всяко лучше, чем бедная. Пришлось поехать к Фаулзам. И началось там такое, что хоть из дома беги. И лэрра прокляли, и старая знакомая встретилась, когда-то он к ней захаживал, и гадючник в доме собрался тот еще… Кстати, за измену Адам себя и виноватым не чувствовал. Устраиваться он давно научился, а если Асти себя месяц как плохо чувствует… Когда оказалось, что Асти беременна, Адам все понял и даже ощутил нечто вроде раскаяния! Это такое состояние… А еще обрадовался. И это мягко говоря! Может, у него сын будет? Сына-то он всегда хотел, но не сложилось. А вдруг? Он и девочке обрадуется, конечно, но… Асти теперь беречь надо. Так что Адам поклялся себе проводить ночи рядом с женой. И дни тоже, и побольше, и почаще. И девочек о том же попросил. Так и на душе спокойнее будет. Больше от него ничего не зависело, оставалось только ждать. Глава 4 Никогда не буду больше поднимать кошек за хвост. А этому гаду… Я шлепнулась в центр пентаграммы и тут же взяла пример с соседского кота. Растопырила задние лапы, вытянула их понахальнее и принялась вылизывать хвост. Хуртар молча наблюдал за этим зрелищем. Минут пять. Потом я сплюнула в сторону шерсть и посмотрела на мужчину. Почти по Пушкину. – Чего тебе надобно, старче? Что самое приятное, я хоть и не Золотая Рыбка, но корытом огреть могу. – Ты – домовый дух, – голос был спокойным и уверенным. Я пискнула и сделала большие глазки. Вот еще, я тут мимо пролетала! – Не ври мне. Лэрр Эрард написал мне незадолго до смерти. И о ритуале, который он собрался провести, и даже кровь мне прислал. Думаешь, она у меня откуда? С одной-то стороны – да. И кровь лэрра, и знает этот друг многовато для простого приезжего, с другой стороны… Как-то же порчу навели? Может, этот болван, я лэрра имею в виду, где-то еще своей кровью раскидывался. Или расписывался, кто ж его знает? Я прислушалась к себе. Хм-м… Хоть ты и хуртар, а дурак, братец. Я – домовый дух, а ты пентаграмму в моем доме рисуешь. Балбес.