Нет и в помине… Вместо этого у нее короткие черные кудри и крысоподобное лицо. Желтоватая кожа, нездоровые зубы, тощая фигура без особых признаков женственности… да, будешь тут любовников покупать! Мие решительно не нравилось новое лицо. Недаром говорят, что внешность несет на себе отпечаток характера. Вот что с Мией ни делайте, она бы сказала, что ее нынешнее воплощение – хитрая и подлая баба. Стервозная и сволочная. Если бы дядя сразу ей показал, кого надо копировать, она бы… а, нет! Цену она все равно не снизила бы, у нее брат, сестры и Феретти! Нашли благодетельницу! Перебьетесь! Наряд, в отличие от внешности, ей нравился. И тяжелый темно-синий плащ с волчьим мехом, такой был и у оригинала, и платье из желтого бархата… Сойдет! Приметное… Почему эта неизвестная Амора должна так же одеться? А вот это Мию не касается. Ее дело простое. Убить. О, а вот и объект! По мосту Влюбленных быстрыми шагами шел разнаряженный тип. Мия прищурилась на солнце. Все верно, почти полдень. Ей того и требовалось. Ну и попугай же! Алая котта, лиловый дублет из тонкого бархата, синий плащ, желтые штаны, алые же сапоги… это не считая большого количества цепей, перстней, браслетов… вот еще выставка ювелирной лавки! Зато внешность не подкачала. Модные узенькие усики, завитые локоны золотых волос, большие голубые глаза… хорош, подлец! И прекрасно это знает! И пользуется наверняка. Даже убивать не жалко. Стоило красавчику-попугайчику увидеть Мию, то есть Амору, как лицо его на секунду дрогнуло. Ага, ну все ясно. С этой ты за деньги. А с кем ты по любви? Мия сделала шаг ему навстречу, и красавчик расплылся в слащавой улыбочке, протягивая руки: – Любимая моя! Увы, план не предусматривал ни объятий, ни поцелуев. – Изменщик! – возопила Мия, привлекая к себе внимание. Красавчик даже приостановился: – Что?! – Ты мне не верен! Я все знаю! – Я? Но, дорогая… – Ты негодяй!!! Я тебя ненавижу!!! Ты разбил мне сердце!!! С каждым воплем Мия не только привлекала к себе внимание, она еще и приближалась к намеченной жертве. И… – За это я вырву твое!!! Удар стилетом был нанесен мастерски. Вообще, приличные люди в грудь ножом стараются не бить. Там реберная клетка, там есть хорошая вероятность, что нож скользнет по кости и уйдет в сторону… и вообще, что это за дурная театральщина? Когда есть прекрасные удары в печень, в почки (сзади, так что и на ответный удар нарываться не надо) … На худой конец перерезать сонную артерию. А это… То, что творила Мия, было непрофессионально. Но… Стилет узкий. И цель свою он нашел отлично. Мия буквально почувствовала, как острая сталь поразила сердце красавчика. Выдергивать оружие она, конечно, не стала. Вместо этого гордо вскинула голову на манер романтической героини, давая всем окружающим полюбоваться крысиным профилем Аморы. – УБИ-И-И-И-И-ЛА-А-А-А-А!!! – заголосил кто-то рядом. Мия сделала вид, что испугалась своего поступка, ахнула, подхватила юбки и помчалась с моста. Налево, куда и надо было. Даром, что ли, она вчера тут четыре раза прошлась? Чтобы сейчас уж точно не перепутать… Бежать, расталкивая людей, свалить в грязь лоток с апельсинами и перед самым выходом на широкую улицу резко свернуть в щель между домами. И еще раз свернуть. И только там можно отдышаться, успокоиться… все! Интересно, сработало или нет? Судя по торжествующим крикам – еще как! Жаль, посмотреть нельзя… ладно! Джакомо потом расскажет. В красках. И пусть только попробует забыть про деньги… Мия сосредоточенно меняла лицо. Потом она вывернет плащ наизнанку, на черный цвет, застегнет его и выйдет уже ни в чем не замешанной гражданкой. Но это потом, через полчасика. Пусть все успокоится. * * * Амора медленно шла по направлению к мосту. Традиция. Можно бы и паланкином воспользоваться, но на мосту Влюбленных этого делать просто не стоит. Не принято. Неписаное столичное правило, по которому легко можно отличить местного от провинциала. А ведь она не деревня какая! О том, что ее родители именно что деревенские даны, что она и родилась и росла в провинции, Амора предпочитала не вспоминать. Вычеркнула эту позорную страничку из биографии. Интересно, зачем ее пригласил Пьетро? Мост Влюбленных… красивое место. Может, он хочет сделать ей предложение? Жаль, но придется ему отказать. Аморе нужен кто-то другой… более знатный, богатый, принятый ко двору. Пьетро, конечно, чудесный мальчик, и в постели с ним замечательно, но… Но содержать его приходится Аморе. Делать подарки, подбрасывать денег… а ей самой достается не так много! Ах, эта тяжелая жизнь! Раньше Аморе было полегче, но когда брат женился на этой мерз-с-с-с-с-ской стерве Сильвии, стало сложно. Раньше Амора полностью распоряжалась домом, могла подсунуть брату парочку-троечку лишних счетов, могла просто попросить… А потом брат женился. Закономерно все домашние дела перешли в руки его жены. Амора было обрадовалась. Это же хорошо, когда у тебя права, а у кого-то другого обязанности! Разве нет? Сначала – да. А вот потом стало грустно. Счета контролировала Сильвия, и обмануть ее не удавалось Подписывала их тоже Сильвия. А попытка попросить у брата денег прошла первый раз, второй, а потом Сильвия и сюда влезла. Амора, почему бы тебе не выйти замуж? Да вышла бы! Но ведь не абы за кого выходить?! Вот первый раз она уже… и что?! Муж только и знал, что гулять с друзьями! А такой был хороший, такие песни пел, столько обещал… И что?! Хорошо еще, детей нет! Потому что растратил дурачок все, что только мог. О том, что тратились деньги и на нее тоже, что во всех гулянках и затеях Амора лично принимала участие, а большинство и организовала, что родители изначально были против брака и сдались только под угрозой самоубийства… Об этом Амора благополучно забыла. А зачем ей такое помнить? Незачем… Впрочем, все хорошо, что хорошо заканчивается. Муж помер, Амора вернулась домой, ведь, не имея детей, она не могла ничего унаследовать от супруга, поселилась с братом в столице, и все шло хорошо, пока Сильвия… А все братец. «Дорогая Амора, я все понимаю. Но моя супруга беременна, и я не стану ее расстраивать. И тебе не позволю. Будет так, как она сказала». Подкаблучник! Дурак! Тюфяк!!! Занятая своими мыслями, Амора не обратила внимания на толпу, которая бежала ей навстречу. Оглянулась только… а потом и поздно было. – Братцы, да это она!!! – надсаживаясь, заорал кто-то.