– Смотри. Кто-то вас выдал. Если за вами не следили, то откуда и те и эти взяли ваш адрес? И потом, Даниэль – мужчина или уже где?! Мне не нравится его поведение! – Почему?! – Или он тебя не любит, или не считает нужным ревновать к Мечиславу. – Ничего не понимаю. – А ты попробуй подумать для разнообразия! Мечислав предлагает тебе такую связь, которая вяжет попрочнее стального троса, так? – Так. – А что Даниэль?! Он даже не пытается бить тарелки! В конце концов, ты могла бы стать его… как там бишь его? – Фамилиаром. – О! Точно! Фамильярностью! Так нет же! Он все тебе рассказывает, а потом уходит и оставляет поле действий Мечиславу. Не слишком ли это мило? – Достаточно интересно, – признала я. – Но мало ли что? Первая Печать – это вовсе не обет любви и верности. – Кто бы спорил. Но очень близко к этому! Разорвать-то ее нельзя?! – Нельзя. Только если смертью одного из участников. И то никакой гарантии, что второй это переживет. – Очень интересно. Тогда смотрим дальше. Мечислав делает тебя своим фамилиаром, а что делает наш Ромео? Становится в интересную позу?! А потом поворачивает все так, что ты еще и виноватой оказываешься! Не слишком ли интересно? – Надюша, а к чему ты ведешь? – Не знаю. Но говорю как медик – дерьмом пахнет! – И что я могу сделать? – Ничего. Просто не доверяй никому из них. Вот и все. – Но я люблю Даниэля. Что самое печальное – это было правдой. Я так и не поняла, в какой момент сероглазый вампир вошел в мое сердце, но выдрать его оттуда я бы уже никогда не смогла. – Ну и люби себе на здоровье. Во всех позах. Но не доверяй до конца, – глубокомысленно посоветовала Надя, наблюдая, как я выдираю крышку из банки с оливками. – И вообще, два дня – и все будет ясно. А пока – дыши ровнее. – Буду. Налей пока еще вина. – Сейчас. А вампиры пьют? – Только кровь. – М-да, и тут все не как у людей! Ну и фиг с ними! Будем соображать на двоих, в чисто бабском коллективе! – Надька, я тебя обожаю! – На помойку провожаю?! – Да хоть куда! С тобой в компании можно и на кладбище! Ты и там себе развлекуху найдешь! – По кладбищам со своим клыкастым шляйся. Дорогая, посмотри направо! Это могилка моей близкой подруги, которая скончалась от старости двести лет назад. Такая стерва была! А это могила моего врага, которого я закопал собственноручно всего семьдесят лет назад. Хороший человек был… вкусный… Я захохотала. Пусть все кругом горит огнем, а мы всегда смеемся. – Надька, ты неисправима! – Зато ты стала на человека похожа. А то тебя эти клыкастики до истерики уже довели. Знаешь, допиваем бутылку – и я пойду за второй. А ты подремлешь, пока я не вернусь, хорошо? – Хорошо. Подруга исчезла за дверью. Я прошла в гостиную и уселась на диван. Вампиры мирно дрыхли в спальне. Как же все сложно! И как мне хочется просто залезть под одеяло – и чтобы никто не тревожил, никто не трогал, никто… ничего… никогда… Ничего не хотелось. Ни думать, ни говорить, ни видеть. Просто лежать на диване и чувствовать тепло и уют, безопасность. Этого моя жизнь лишилась несколько дней назад – и мне страшно недоставало покоя. А ведь еще неделю назад я готова была ругаться, что в жизни ничего не происходит и даже хотела устроить вечеринку, чтобы как-то ее разнообразить. М-да, разнообразие прет. Под ручку с безобразием. Вот уж воистину, бойтесь своих желаний, детки, и хорошо бойтесь, ибо они сбываются. И от этого бывает ну очень грустно. Я медленно вспоминала события последнего дня. То есть этой ночи. При мысли о Даниэле щеки непроизвольно потеплели. Кровь прилила к коже. Но стыдно мне не было. Наоборот. Если Даниэль захочет – это все будет продолжаться. Пока мы не решим расстаться. Или правильно сказать – он не решит оставить меня? Рано или поздно это случится. Даже если «поздно» – это годы. Придет новая муза – и Даниэль бросится в погоню за другой женщиной, забыв обо мне. Но пока мы вместе, я буду принимать каждую минуту с благодарностью судьбе. Так-то, господа хорошие! О! Кстати о вампирах! За окном еще светло. Сколько остается до заката? Часов пять? Или больше? Не знаю. Но вампиры спят и не должны проснуться даже от пожара. Ни Даниэль, ни Мечислав. При воспоминании о Мечиславе щекам стало еще жарче. Гораздо жарче. И всему телу – тоже. Я непроизвольно нашла на шее след от укуса. Фамилиар. Первая Печать. Я вообще-то понимала, на что подписывалась? К сожалению, нет. А меня кто-то спрашивал? Да никто! Мне просто разложили все по полочкам. Можно так. А можно – этак. И, готова поспорить, не сказали и половину из того, что я должна была знать. С другой стороны – чего я вообще-то жду от вампиров? Дружбы, любви и откровенности? А не проще ли дождаться второго пришествия Христа с креста? Оба вампира как-то играют со мной. Даниэль старается говорить мне правду. Или хотя бы ее часть. Но и он изначально навешал мне лапши на уши. И в этом нет ничего удивительного. Даниэль не знал меня, не знал, как я могу отреагировать на то или иное сообщение – и делал все, чтобы я не сорвалась и не взбрыкнула. Я ведь могла оказаться и истеричкой… вот тогда бы все и заплакали… Поэтому я хоть и пошипела на своего обожаемого художника за всякие недоговоренности, но уже простила. Ему я об этом не скажу, но он, по-моему, сам догадывается. А Мечислав – этот вообще меня ни в грош не ставит. То есть не ставил бы, если бы я не обладала какой-то силой. Силой, как говорят сами вампиры, выделяя это слово и голосом и взглядом. Они так серьезно относятся к Силе как свойству организма, что начинаешь уважать себя. Недолго. До тех пор, пока не понимаешь, что ты – своеобразный вариант батарейки «Энерджайзер». Можно от тебя подпитываться, но советоваться с батарейкой по этому поводу? Хм… Вот Мечислав и не советуется. Не будь рядом Даниэля – страшно подумать, какая развесистая клюква росла бы у меня на ушах. Ведь врет и не краснеет. И еще… не будь рядом Даниэля, я могла бы и увлечься этим зеленоглазым кровопийцей. И вот тогда бы пришел мне полный песец как свободной личности. И что у них у всех за бзик такой – гнуть все вокруг под себя? Оно им надо? А есть еще и Дюшка. Вот кто смог бы рассказать мне всю правду. Не из дружеских чувств, а чтобы я побольше мучилась. Только ничего с этим не выйдет. Во-первых, я не могу с ним поговорить на своих условиях, а во-вторых, если он поймет, что я чего-то не знаю, то еще больше постарается меня напугать или разозлить. Ему нельзя дать понять, что мы – плохая команда, которую раздирают вранье и противоречия. У нас должен быть хоть какой-то козырь в рукаве. А лучше – запасная колода. Бедный дедушка! Неужели он так же думает обо всех бизнесменах, с которыми ведет дела? Для каждого нужен туз в рукаве и каждый в чем-то нагло врет? Кошмар! А чего ждет от меня Мечислав как от фамилиара? Силы? Вполне возможно. И я с радостью поделюсь ей. А вот чего еще? И как скоро он скажет мне: «Юля, я должен поставить на тебе Вторую (Третью, Четвертую) Печать»? И к чему меня это приведет? Высшие Силы! Как я хочу знать больше! Хотя бы немного больше! Но расскажет ли мне Даниэль? Не знаю. Но спрошу. Даниэль… Черт все подери! Борис! Вадим! Я же совсем про них забыла! А им придется очень несладко! Что со Снегиревым?! Что происходит сейчас с моими друзьями-вампирами? Пусть я не могу позвонить Дюшке, но я могу позвонить Снегиреву! По мобильнику! Даже если выследят мой номер – фиг они выследят, откуда я звоню! Я же у Надькиных знакомых на квартире, а не у того идиота, у которого был взят телефон! Попробуем позвонить?! Обязательно! Я вскочила с дивана и поняла, что немного переоценила свои силы. Голова до сих пор кружилась, меня мутило, я была определенно не в форме. Ну и черт с ней, с формой! Справлюсь! Только сперва – на кухню! Мне нужно выпить. Ледяной воды! И побольше! И вообще, полбутылки вина были лишними. После воды мне стало чуть-чуть полегче. Желудок был в норме, мутить меня перестало, голова более-менее разработалась, отбросив сонную одурь. Я сходила в ванную, умылась и вновь прислушалась к себе. На этот раз я осталась довольна. В ближайший час я буду нормально соображать. А потом видно будет. А теперь попробуем позвонить. Номер Снегирева я помнила наизусть. Трубку сняли не сразу. – Алле? Дом Алексея Ивановича Снегирева. Этот голос я знала. Кажется, кто-то из охраны. – Алло, это я, Юля! Леоверенская. – Юленька! Ты где, детка? Голос охранника резко изменился из неуверенного на сладко-приторный. Хоть в миску сцеживай и чай заправляй вместо сахара. – А что? Что-то не так? Я обострившимся звериным чутьем поняла, что охранник там не один и откровения будут излишни. – Да нет. Просто Алексей Иванович беспокоится. Ты куда-то уехала с друзьями… – А я решила по магазинам пройтись. Что-нибудь купить нужно? Я тут себе такую кофточку присмотрела! А ребята консультируют! Ну, такая тряпка классная! Розовая такая… Описать кофту моей мечты мне не дали. И правильно. Я могла бы еще неделю трепаться ни о чем. В трубке раздался мужской голос. Незнакомый. – Леоверенская Юлия Евгеньевна? Нет, София Ротару, блин! – Вы угадали, – кокетливо призналась я. И даже улыбнулась. Зря. Следующий вопрос чуть не свалил меня с дивана. – Что вы знаете о вампирах? Жесть! Вот так вот в лобешник?! Ответить, что ли?! Ну нет! Перебьется! – А что вы знаете о хороших манерах? Представьтесь для начала! На том конце провода повисло удивленное молчание. Я кожей чувствовала, как ошеломлен человек у телефона. Только вот почему? Неужели я первая, кто попросил представиться? Или первая, кто стал спорить? Или просто так? Поди разберись! Но наконец он разродился. – Меня зовут Валентин Дмитриевич. Казачев Валентин Дмитриевич. – Очень приятно с вами познакомиться по телефону, Казачев Валентин Дмитриевич, – отозвалась я, – но мне ваше имя ни о чем не говорит. – А имя Андре вам о чем-нибудь говорит? Имя-то говорило, но мне говорить о его хозяине вовсе не хотелось. – Андрюша? Нормальное имя. – Юлия Евгеньевна, вы меня не понимаете или не желаете отвечать? – Не понимаю, – решительно выбрала я. – Юлия Евгеньевна! Прозвучало это как в «Бриллиантовой руке», когда Горбунков попытался запихнуть пистолет в авоську. Ну чего вы тупите-то, «Семен Семенович»… – Уже двадцать лет как. И что? – не сдавалась я. – Голос мужчины в трубке изменился. – Юлия Евгеньевна, давайте говорить в открытую. Когда сегодня утром начался захват дома, вы успели сбежать с двумя вампирами. Что в этом страшного и почему вы так не хотите это признать? А действительно? Что? Ладно, будет тебе и в лоб и по лбу. – Мы совершили тактическое отступление. Кстати, а кто нас с утра штурмовал? – Моя группа.