Глава 8 Утро встретило меня жуткой головной болью. Перестаралась вчера. Виски так ломило, словно в черепе обосновался крупный еж и пытался выбраться наружу, прогрызя мне голову изнутри. А попутно еще и иголками кололся, скотина такая! Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! Корс сопел рядом, уткнувшись мне в плечо. Я осторожно переложила его на подушку, которую он тут же и обнял, а сама пошла одеваться. Черное платье, черная вуаль, на платье – единственное дозволенное украшение – медальон с локоном любимого супруга. Посмотрела, подумала… ну уж – нет! Гадость! Или все-таки вернуть обратно? Люди привыкли к этому образу, его и надо воспроизводить. Спустилась вниз. Там начинала налаживаться жизнь. Люди пришли в себя, обнаружили, что смерть откладывается лет на …дцать, а раз так – надо бы и завтраком озаботиться. И печи растопить, и воды принести, и… Не вспомнили только про графиню. Это и понятно, кому она там сдалась? Так что мое появление произвело фурор. Слуги оцепенели, глядя на меня, а хозяин постоялого двора, сидящий в кресле, поспешно подскочил, поклонился и затараторил: – Ваше сиятельство, вы живы? Какое счастье! – Вы и не надеялись, любезнейший. Кажется, мне удалось сделать голос похожим на голос Шайны. Тусклым, ровным и безразличным. Во всяком случае, эмоции остались блеклыми, да и тревожный лиловый фон вокруг мужчины не всколыхнулся. А и то… Кругом кошмар и ужас, какая уж тут графиня? Не до ее недовольства. Выжили, слава Светлому! – Ваше сиятельство, я завсегда… – Я хочу уехать. И поскорее. Одно дело – кланяться, другое – уехать. Тут же обнаружилось, что до завтра ничего не получится. Люди все измотаны (с чего бы, сутки проспали!), лошади некормлены (тоже вранье, мы с Корсом лично им воды приносили), да и вы, ваше сиятельство, отдохнули бы. Ага. До завтра. Когда всего через дорогу куча народа, знающего в лицо некую Айшет Ланат. Ладно, Шанну Каран, это не важно. А потому я прищурилась. – Любезнейший, в ваших интересах не затягивать мой отъезд. Я не болела, я была отравлена собственной служанкой, и я знаю, кто мог ее нанять. Мерзавка сбежала, но может и вернуться… у вас хватит людей, чтобы отбить нападение? Хозяин тут же понял, что не хватит. И не надо. И вообще – как скажете, госпожа графиня, а только как же с карантином? Вроде как установить должны? Ответ: «Не вашего ума дело, любезнейший!» оказался весьма доходчивым. Хозяин поклонился и зашебуршал, приказывая то здесь, то там. И не такой я изверг, чтобы заставлять ехать куда-то больных людей. Я на лакеев лично поглядела, они вполне здоровые. Аура окрашена в светлые тона, желтых пятен нет, красных тоже, воспаление отсутствует, болей нет… Нормально! Ехать смогут! Как я без служанки? Совершенно не ваши проблемы. А Корса я в карету как-то да протащу. Справимся. * * * И мы справились. Я пробила несколько дырок в дорожном сундуке, и Корс спрятался в нем. Как раз хватило времени, пока запрягали, собирали продукты в дорогу, сами собирались… Я наблюдала из окна за «Зеленой пчелой». Там было шумно, людно, мелькали во дворе знакомые лица, вот Галиксты, вот Рена, вот Ленер, жаль, Ораса не увидела. Кажется, они что-то нашли? Точно! Из дверей вынесли носилки, накрытые белым покрывалом. Рыжая прядь мела землю. Слов я отсюда не услышу, может, хоть цвета ауры поглядеть? Так. Ленер в тоске и грусти. Если б не поверил, был бы в тревоге, а так несчастен: маг разума умер, больше Шанну никому не продашь. Рена горюет, это видно. Вот подошла, прядь поправила. Галикстам тоже не все равно. Карна что-то сказала рядом с телом, вытерла слезинку, отошла. Точно – поверили! Поверили, что я умерла, и сейчас угрызаются совестью! Ура!!! Это самое лучшее, что могло случиться. В дверь поскреблись. Корс мышью метнулся в сундук. В комнату вошел хозяин постоялого двора. – Ваше сиятельство, все готово. – Отлично. Я смотрю, болезнь оказалась милосердна к людям? – Что вы, ваше сиятельство, это истинное чудо! – Чудо? – поощрила я мужчину посплетничать. – Говорят, что в караване магичка была. Скрытая, то ли некромантка, то ли жизневка, то ли кто еще. Вот она-то порчу и сняла. Что у меня, что в том дворе все уснули, а потом здоровенькими встали. Истинное чудо, ничего не скажешь. Я и сам помню, больно было, а потом словно пеленой накрыло, и так спокойно стало, так хорошо, верно, она свою волшбу и сотворила в ту минуту. И слуги у меня тоже, и жена с сыном… все уснули. Все выжили. – Это хорошо. А магичка сама что же? Может, денег ей дать в благодарность? – Не пригодятся ей деньги, ваше сиятельство. – Почему? – разыгрывала я святое неведение. – Так умерла она. Бывает такое с магом, если он всю силу выплескивает. Я медленно кивнула: – Бывает. Жаль… – Всем жаль, ваше сиятельство. Я подумала и достала из кошелька пару золотых. – Это на похороны для девушки, любезнейший. Она и меня вылечила, похоже. Хозяин поклонился. – Всенепременно передам, ваше сиятельство. И не лгал. Так и сделает. Он был искренне огорчен «моей» смертью, этот кругленький невысокий человечек. Искренне считал, что обязан мне жизнью, а теперь и отблагодарить не сможет. Ничего, я уже поняла, что смерть – лучшая награда для героя. Мертвого будут любить и награждать, живого постараются снова припахать. Так что сделал дело – удирай. Или умирай, как сейчас. Вслух я ничего не сказала, только вздохнула. – Жаль, конечно. Надеюсь, она хоть пожила… – Нет, ваше сиятельство. Говорят, молодая совсем, пятнадцать лет. – Ужас какой! – лицемерно ахнула я. – И для родителей горе.