* * * Мечислав чувствовал себя омерзительно с момента пробуждения. Это Юле вольно смеяться и радоваться жизни. Она просто не сталкивалась вживую с членами Совета. Не знает про их милые привычки. Ничего не знает. И просвещать ее вампиру не хотелось. Пусть будет спокойна хоть какое-то время. А пока… Встреча должна пройти на высшем уровне. А для этого все надо хорошо организовать. И вот уже сутки ни один вампир и ни один оборотень из подвластных Мечиславу не знал покоя. В программе у Мечислава было: встреча у трапа самолета. Приезд в клуб. Скромный ужин. Переговоры. И – если все пойдет удачно – выступление. Хотя бы тех же Доси и Линды. Обе достаточно красивы, чтобы привлечь внимание, достаточно глупы, чтобы стереть им память, и достаточно неразборчивы, чтобы согласиться лечь в постели с первым попавшимся мужчиной – лишь бы у него были деньги. И вроде бы все шло хорошо – сначала. Уже был организован комитет по встрече – пока существует ИПФ, надо соблюдать все правила безопасности. Уже все было готово в клубе. И даже Юля не задержалась. Она вошла в кабинет и широко улыбнулась: – Готовишься к часу «Хэ»? – Готовлюсь, – отозвался Мечислав, включая на полную мощность свое обаяние. – Шикарно выглядишь, радость моя. – Не твоя и не радость, – привычно отрезала Юля. – Хорошо, – согласился Мечислав. – Чужая и грусть. – Учишься общаться, как человек? – Ты любого научишь. А что – плохо получается? Мы нормально разговариваем вот уже… – Две минуты. Если протянем еще три – установим рекорд. Девушка рассмеялась – и вампир внутренне приободрился. До приезда Альфонсо есть еще часа четыре. И можно… Как оказалось – нельзя. Хлопнула дверь кабинета. И внутрь ворвался Вадим, встрепанный и взволнованный. Вот так и начинаются большие проблемы, – шепнул вампиру внутренний голос. Мечислав со злостью послал голос… куда подальше. * * * Разделавшись с Токаревичем, я была довольна и спокойна. И даже Мечислав казался мне почти симпатичным. Что я ему и хотела сказать. Но не успела. Мы только-только поздоровались – и ворвался Вадим, чуть не сшибив меня дверью. На лице у него были написаны два слова: «Все пропало!» Включая колбасу в холодильнике. – Что случилось? – спросил Мечислав таким тоном, что стало ясно: случилось? – ну и х… вост с ним! От дохлого оборотня! – У нас серьезные проблемы. Убит Лаврик Звездно-Прогульский. Подозревают жертвоприношение. – Твою мать! – Мать твою! Высказались мы с Мечиславом в один голос и сверкнули друг на друга глазами. – Вот видишь, нам просто противопоказано нормально друг с другом разговаривать, – не удержалась я. – Не успели успокоиться… – Думаешь, если бы вы с шефом собачились, как раньше, Лаврика не прибили бы? – фыркнул Вадим. – Мои мысли – мои ползуны, – огрызнулась я. – Ты лучше расскажи, что, как и кого… – Кого – и так ясно. Одного Лаврика. Его продюсер весь день тут груши околачивал, хотел организовать Досе еще одно выступление, но не сошлись в цене. А Лаврик после выступления в другом месте отправился сразу в гостиницу. Продюсер вернулся – Дося на месте, а Лаврика нет в номере. Начал разыскивать. А мы ведь к нему приставили Сашку шофером. – Сашку? – Это оборотень-волк. – А волки-то у нас откуда? – Предложили сотрудничество на добровольных началах. Потом расскажу, – оборвал мое любопытство Мечислав. Он удобно устроился за столом и теперь выглядел, как этакий дон Корлеоне, только намного сексуальнее. Сплав силы, деловитости и секса – строгий черный костюм, кабинет, выдержанный в черно-белых и стальных тонах, прямо-таки кричащий о больших деньгах и власти, ничего лишнего, все безумно дорого и стильно – и резкой нотой диссонанса ярко-рыжие наглые лилии в вазе из черного матового стекла – и, конечно, сам вампир. Белая рубашка распахнута, открывая гладкий треугольник золотистой кожи. Черные брюки плотно облегают сильные стройные бедра. Черные волосы шелковой волной падают на плечи – и ярким, неистовым светом сияют зеленые глаза на точеном лице. И при этом никакой женственности. Даже если Мечислава накрасить, как последнего гомосексуала, никто из гей-клуба не примет вампира за своего. Есть в нем нечто такое, от чего женщины просто падают и укладываются в кровать. Это вот выражение лица, как откровенное признание шепотом на ушко: «я – действительно мужчина. Убедимся вместе?» Я с трудом оторвалась от вампира, который послал мне нежную улыбку – и опять обратил все внимание на Вадима. – Он прошел по следу? Я мощным усилием воли усмирила дрожь в коленках. Молчать, пока кости торчат! Этот зубастик всем так улыбается! Даже если на моем месте будет наша политологиня – и тогда все будет точно так же. Так что – всему организму – цыц! – Ему повезло. Нашелся таксист, который подвозил Лаврика. – Вот как? И куда? – В город. – Да. Там на пятом этаже квартира. Хозяева сейчас на отдыхе. Туда он и пришел. Этот ублюдок… может, Юля выйдет? Мечислав вздохнул. – Я бы и рад. Вадим, ты сказал, что это похоже на жертвоприношение? – Да. Тело… то, что от него осталось, заключено в круг. И символика там странная. Не знаю, на что это похоже, но общее впечатление… давящее неприятное… – Вот как? А сила? – заинтересовалась я. – Что-то там есть. Но мы не можем понять – что. – А я не могу понять другого. Где менты? Как вы вообще можете там пастись? – Молча, – огрызнулся вампир. – Продюсера пришлось оглушить, сейчас пост из Володьки и Сергея сидит на лестнице и внушает всем проходящим мимо, что тут ничего не происходит, проходите себе спокойно. Нормальные люди вообще легко поддаются гипнозу. Часа три еще продержимся, а утром его найдут. Дольше мы тянуть всяко не сможем. – Ага. – Мне надо съездить, посмотреть, – вздохнул Мечислав. – Юля, я сейчас распоряжусь, переоденешься – и поедешь со мной. – Чего? Вот дела лучше ты мне не нашел – на трупешники глядеть?! Мечислав покачал головой. – Юля, я бы тебя не просил. Но через три-четыре часа приезжает Альфонсо да Силва, а в связи с этим мне просто надо знать – это действительно жертвоприношение – или очередной придурок-маньяк. – Ну узнаешь ты. Легче – будет? – Безусловно. Если это маньяк, пусть его ловит полиция. Это не наше дело. А вот если это действительно было жертвоприношение, то мне надо ловить этого подонка как можно скорее – и самостоятельно. – Зачем? – Юля, а ты уверена, что он приносит жертвы для того, чтобы лучше росли ландыши? Что-то мне подсказывает, что для этого дела Лаврик не нужен, удобрений вполне хватит. Я закатила глаза. – Распоряжайся. А зачем переодеваться? – Чтобы не оставить никаких следов. Вадим? Вампир метнулся за дверь. Мечислав вышел из-за стола и попытался взять меня за руку, но я отступила на шаг назад: – Тут вам не анатомический театр! Лапы прочь от ценной и важной меня! Вампир покачал головой с видом великомученика, но смирился – и уселся прямо на стол. – Юля, мне жутко не хочется тебя туда тащить. Но выбора нет. Я хочу, чтобы ты попробовала почувствовать хоть что-то. Как тогда, летом. Когда расстреляли посольство. Я закатила глаза. – Да согласная я, согласная… – На всё? – заинтересовался вампир. – С ограничениями! Ехать я точно согласна.