Я обреченно вздохнула. – Выглядишь просто очаровательно. Мечислав действительно был великолепен. Одежда была вроде бы современного покроя – черные джинсы и рубашка. Но джинсы – в обтяжку из какого-то бархатистого материала. И отлично видно, что под ними никакого нижнего белья. Или стринги? А рубашка – полупрозрачная и невероятно насыщенного золотисто-оранжевого цвета. Как и моя. И под ней отчетливо был виден торс вампира. М-да. Жан Марэ – единственный из актеров, кто мог похвастаться подобной фигурой. Я едва не облизнулась. Хорош, гад. И отлично это осознает. Вон как ухмыляется. – О чем ты думаешь, Кудряшка? Что сказать? Конечно, гадость. – Скажи, а у тебя правда под штанами белья нет – или это стринги, как у стриптизеров? Вампир хлопнул глазами, но потом расплылся в широкой улыбке. – Стринги вредны для здоровья. Так что никакого белья. Желаешь поглядеть? Или потрогать? – Не-а. Мне просто интересно – как можно застегивать молнию при отсутствии нижнего белья. Обязательно волосы защемишь. Вампир от души расхохотался. – Пушистик, ты – чудо. Но когда живешь долго – учишься одеваться без потерь для себя. Обещаю как-нибудь продемонстрировать. – Обойдусь, – проворчала я. Вот так всегда. Хотела гадость сказать, а вампир только развлекается. – Чего ты меня вызвал? – Видишь ли, мне нужно, чтобы ты весь этот вечер держалась рядом со мной. – Зачем? – Завтра прилетает Альфонсо да Силва. Имя упало камнем. Сроки – тоже. – Уже завтра? Твою зебру! – Поэтому сегодня мы должны продемонстрировать всем шпионам, что мы – одна команда. Едины, непобедимы и так далее. Я бы поверила, но слишком уж… охальные искорки мерцали в зеленых глазах. Мерцали, скользили по моей коже, словно раздевая взглядом, да еще и лаская по пути… Пришлось встряхнуть себя. И сверкнуть глазами на вампира – нечего тут на меня пялиться! Я и так держусь из последних сил… чтобы не рвануть с него эту рубашку и не прижаться покрепче – телом к телу, обнаженной кожей к коже, – А то он к нам раньше шпионов не заслал. А то ему все это время ни один дятел не… докладывал… – И что? Я тебе говорю не о реальности, а о демонстрации наших близких отношений. Ясно? Я покривилась. Мечислав изобразил сочувствующую гримаску. Получилось откровенно плохо. – Пушистик, у меня большой опыт выживания в нашем мире. Позволь мне делать все необходимое. И все будет хорошо. – Будет ли? Вряд ли. – Кудряшка, мы обязательно справимся. Отнесись к этому, как к очередному экзамену – и станет легче. Я вздохнула. Спорить не хотелось. Мечислав действительно лучше знает, как выжить в этой гадючьей стае вампиров. И если я хочу выжить – надо помочь ему в меру своих сил. – Что мне надо делать? – Держаться рядом со мной и изображать горячую любовь. Вампир увидел, какую рожу я скорчила, и поспешно добавил: – Или хотя бы нежную симпатию. – Только рук не распускай. Оборву, – предупредила я. – Кудряшка, разве я когда-нибудь позволял себе… – Разве ты когда-нибудь себе не позволял? Вампир послал мне нежную улыбку. – К такой красоте руки сами тянутся. – А ты представь, что я – Мона Лиза. До реставрации. Лучше будет, – огрызнулась я, сбрасывая на диван пиджачок и сумочку. Незачем. В клубе будет жарко. Вампир галантно распахнул передо мной дверь. – Синьорина, окажите мне честь… Я проплыла мимо – и тут же подпрыгнула от возмущения. Наглый кровосос провел пальцем по моей ноге – от бедра к колену. – Тебе так идет голубой цвет, прелесть моя… Гад. * * * Не успели мы пройти трех шагов, как на нас вынесло Досю под ручку с продюсером. Я ахнула – и остолбенела. Что тут скажешь? Дося была Блистающей – в полном смысле этого слова. Блестело всё. Платье, размером с носовой платок (для очень несопливых), сделанное из какой-то золотой синтетики. Волосы, покрытые лаком с блестками. Тело, щедро обсыпанное золотой пудрой. Туфли, инкрустированные жутким количеством стразов. Лицо, щедро раскрашенное и облепленное стразами (на бровях, ресницах, контуре губ и глаз). И конечно блестело дикое количество украшений. По одному-два кольца на каждом пальце. Несколько цепочек – золотая сложного плетения, золотая с бриллиантами, золотая с какими-то черными камнями, золотая с желтыми камнями. Блистали браслеты с разными камнями. Сверкала диадема. Блестели, рассыпая фонтаны искр, серьги, каждую из которых можно было подвесить на елку, вместо украшения. Да и вообще Дося производила впечатление новогодней елки. Красиво – но слишком уж много всего. Невольно хотелось сказать: «Метрон – аристон»[8]. На меня, в простом голубом платьице, она взирала, как принцесса на крестьянку. Я не осталась в долгу и принялась разглядывать ее, как графиня – проститутку, которую по досадной случайности пустили к приличным людям. Смею надеяться, получалось неплохо. Потому что Дося перестала обращать на меня внимание и улыбнулась Мечиславу. – Мечислав Николаевич, я так рада вас видеть… Я вздохнула – и положила руку на локоть вампира. – Дося, а почему зубы без стразов? Певичка посмотрела на меня возмущенным взглядом и невероятно манерным голосом протянула: – А вы и есть та… эта… – Еще можно сказать «которая», «вот тут вот» и «вообще», – услужливо подсказала я. – Да-а? – протянула Дося. – Вообще вы – кто? Я внимательно посмотрела в голубые глаза певицы. Интеллект в них и не ночевал. И даже с визитом не заглядывал. Зато высокомерия было – ложкой ешь. Дося явно положила глаз на моего зубастика. А что? Молодой (всего-то лет семьсот), неженатый (я – не в счет, еще и на свадьбе у него погуляла бы, лишь бы он от меня отвязался), оч-чень симпатичный (редкостное преуменьшение). Что надо певичке, которая через год-полтора может и в тираж выйти? Возраст – страшная вещь. Объяснять ей, на кого она глаз положила, я даже не пыталась. Еще чего. – Я – его невеста. А будешь на моего жениха пялиться – будешь сверкать коронками, – огрызнулась я. – Пойдем, солнце мое, нас внизу ждут. Вампир очаровательно улыбнулся мне – и мы проплыли мимо Доси, как мимо пустого места. В клубе уже было яблоку негде упасть. Люди словно осатанели. Инстинкт толпы называется. Массовый психоз. Если человек один – он не станет орать и прыгать. А если их много – начинается подзаводка друг друга. Чем и пользовались вожди революции. Мечислав огляделся. – Пушистик, мне надо открывать вечеринку. Ты переживешь без меня? – Как-нибудь. О, Надя? – Отлично. Надя, составь компанию моей девушке, – велел оборотнихе Мечислав. И смылся. Надя критически оглядела меня. – Все-таки ты слишком скромно одета для ночного клуба. Ага, и ни одной блестки на всей площади одежды. – Моя бы воля – я бы сюда и не пришла. Я не поп-певица и не поп-фанатка. – Дайте пройти, тетехи, – раздался сзади капризный голос.