– Будет королевой – приоденем. А нет – так и не надо. В дверь поскреблись. Рик открыл и присвистнул. На пороге стояла Анелия Уэльстерская. Джес, не будь дурак, тут же козлом скакнул за штору, пока не заметили. Он не проболтается, а случись что – свидетель Рику обеспечен. – Ваше высочество, вы разрешите мне… – Разумеется, госпожа. Прошу вас. Но почему вы… Анелия подняла руку. – Ваше высочество, у меня не так много времени. Я должна быстро вернуться. Я… вот. Принцесса протянула медальон, который показался большим в ее маленькой ручке. – Ваше высочество? – Это на память о нашем лесном приключении… И обо мне, если не вернетесь. Рик вздохнул. – Ваше высочество. Анелия закрыла ему рот рукой. – Нет! Не клянитесь, не обещайте, не говорите ничего. Просто знайте… я буду вас ждать. И молиться за вас, даже если вы не вернетесь. Девушка на миг придвинулась к Рику и коснулась губами его щеки. Робко-робко… Тут же отодвинулась. По щеке принцессы скатилась прозрачная слезинка. Она всхлипнула и опрометью вылетела из комнаты. Расслабиться Анелия смогла только у себя в покоях. Идею ей подсказал Альтрес Лорт, он же дал медальон. Но… Сама Анелия лучше и не придумала бы. И сейчас ей казалось, что Рик вернется, обязательно вернется. Его высочество предъявил подарок вылезшему из-за шторы и старательно отряхивающемуся другу. – Ты посмотри… Обычный золотой кружок, на крышке выбита морда рыси. Видимо, на память. – А что внутри? Внутри оказался портрет Анелии, выполненный с большим искусством. И локон темных волос. – Рик, а ты как считаешь – вернемся? – Смотря, что предложит Бернард. Но я сильно подозреваю, что да. Рик глядел на дверь. Щека еще хранила тепло девичьих губ, а в душе просыпалась жалость. Ребенок ведь, ей бы в куклы играть. Ребенок… Впрочем, у мужчин жалость и любовь – вещи далеко не всегда совпадающие. Готовилась к отъезду и Аделаида Вельс. Герцог Фалион крепко сожалел, что нельзя отослать мерзавку в Ативерну. Но… куда там! Ее величество Милия Шельтская почему-то стала благоволить к негодяйке. И пока та на виду, в посольстве, сделать что-либо с Аделью не представлялось возможным. Вот дома, в Ативерне, там другой вопрос. Там можно ее убрать по-тихому – и разводить руками. Ночь, грабители, мы так сожалеем, все ужасно печально, ах-ах-ах… Но до возвращения на родину – куда денешься. Пришлось герцогу удовлетвориться тем, что в посольстве Аделаида стала вроде прокаженной. С ней даже старались не общаться лишний раз. Кстати, лэйру это не особенно задевало. Она уже сделала ставку на Альтреса Лорта и теперь прикидывала, как себя вести в Ивернее. По пути – ну тут понятно. Страдающая женщина под ударами судьбы. Кузен издевался, граф Иртон обманул и бросил, ребенка потеряла… Надо страдать. А страдать Аделаида умела. Кстати, это и в Ивернее подойдет. Может быть, и с Лидией поможет сблизиться. Женщины любят слушать о чужих страданиях и переживаниях. А потом… Пальцы Аделаиды коснулись дорогой шкатулки из благовонного дерева. Под бархатным дном в ней нашли себе пристанище несколько маленьких плоских флакончиков. Снотворное. Возбуждающее. Медленный яд. Быстрый яд. Как объяснил Альтрес, и даже продемонстрировал на крысах, каждый флакончик рассчитан на пять-шесть человек. Так что капать надо осторожнее. Что именно достанется Лидии? В зависимости от везения и самой принцессы. Но цель Аделаида знала точно. Ричард должен уехать из Ивернеи, пусть не со скандалом, но без обязательств перед Лидией… А она должна будет по дороге исчезнуть из посольства. Альтрес заставил ее выучить несколько адресов и обещал, если что, вывезти Аделаиду в Уэльстер. А там… Положения при дворе, прости, пока не обещаю. Сама понимаешь. Но богатого мужа в глуши – запросто. Это лучше, чем ничего. А лет через пять, когда все успокоится, посмотрим… Аделаида считала такое предложение весьма щедрым. В Ативерне ей ловить нечего. Да, там есть дом, есть кое-какие деньги, но… Это все еще надо получить. А она при пересечении ативернской границы окажется под стражей. И получить сможет только пару оплеух. Так дело не пойдет. Пес с ними, с домом и деньгами. Жива будет – заработает. Найдет, под кого лечь. Так что собираемся. Корабли посольства пойдут по Лимайере, а на ивернейской границе их встретят. М-да… опять корабль… Аделаиду не укачивало, но корабли она все равно не любила. Тесно, противно… пфе! Альтрес Лорт тоже готовился. Сам он в Ивернею уехать не мог. Но вот своим агентам давал самые подробные инструкции. Рассчитывать только на Аделаиду Вельс? Господа, вы шутить изволите? Нет уж. У него и своих агентов хватает. Несколько монет здесь, несколько писем там, и люди начинают работать на тебя. Это Альтрес умел. Эх, если бы Эдоард не предоставил своему отпрыску право выбирать… Хотя тут его осуждать нельзя. Когда человека принуждают, он все-таки возмущается. А вот когда ему дают свободный выбор – потом и не потрепыхаешься. Сам придумал, сам так захотел… ну и чего ты теперь? – Чего задумался? Гардвейг, видимо, воспользовался потайным ходом. И теперь стоял у портьеры и смотрел на брата. Альтрес вскочил и помог брату усесться в кресло, шипя сквозь зубы про крутые и темные лестницы, чью-то больную ногу и дурацкое безрассудство. Гардвейг не обратил на это никакого внимания. Брат был единственным, кому дозволялось учить короля, а также попрекать, разносить (не теряя осторожности) и даже составлять за него указы. Альтресу король доверял полностью. Как самому себе. – Прекрати квохтать… Альтрес фыркнул, но замолчал и принялся смотреть на сюзерена. – Надеюсь, в Ивернее твои люди не оплошают? – Сам надеюсь. – Анелька все сделала правильно? – Более чем. Если вылить чуть-чуть черной краски на Лидию, Ричард вернется сюда. – Точнее, нам придется ехать в Ативерну. – Нам? – Или мне, или тебе. Наверное, поеду я. А ты останешься здесь. Я дам тебе полномочия регента на случай моего отсутствия, подтянешь войска… Справишься. – А ее величество? – Куда ее тягать с детьми? Старших возьму, все равно девки. – Тоже ведь… Гард, давай их к Милии пристроим, что ли? Не годится принцесс в такой глуши растить. Мы с тобой это как-то упустили… – Их надо замуж выдавать. И лучше за границу. Подумай. Может, имеет смысл переговорить с ханганом… – Имеет смысл взять с собой соплюшек и представить их наследнику Ханганата. – Наследнику? – Раньше я не знал всей подноготной. Но теперь могу и доложить. Гард, в Иртоне гостил один из самых знаменитых докторусов нашего времени. Тахир Джиаман дин Дашшар.