Времени не оставалось ни на что, даже спать приходилось по четыре часа в сутки. Так что к Фалиону Лиля ехала с огромным удовольствием. Имеет женщина право на отдых? Имеет! И точка! Маркиз встретил их на подъезде к дому. Раскланялся, умудрился поцеловать Лиле ручку, не слезая с седла, получил в ответ веселую улыбку и помрачнел. И заговорил о деле уже в доме. – Господа… ваше сиятельство… Я вынужден просить вас сохранить все увиденное и услышанное здесь в тайне. Я понимаю, что сомнения, но… Тахир взмахом руки отмел все его слова. – Ваша светлость, я – лекарь. И все, что произойдет между мной и пациентом, останется между нами и Звездной Кобылицей… ну, у вас – Альдонаем. И больше никто об этом знать не должен. Фалион кивнул. Кажется, он все еще сомневался. Но потом-таки… Дверь этой комнаты отличалась от остальных. Даже здесь и сейчас. Темный дуб, железные полосы, засов и замок, охранник рядом… – Как сегодня? – спросил Фалион. – Сегодня тихо. – Посмотрите сначала так, господин дин Дашшар, – Александр отворил окошко в дверце. Тахир бросил взгляд и кивнул Лиле: – Ваше сиятельство… Предварительный диагноз Лиля поставила практически сразу. А как его не поставить, если видишь полуголую тетку в драной рубашке, грязную, нечесанную тридцать лет, со слюной, текущей изо рта, и пустыми глазами? Есть варианты? Есть. Шизофрения, психоз, маниакальные состояния – вот в психиатрии женщина была не слишком сильна. Да и не все ли равно, чем страдает человек? Важно другое. Помочь ему не получится. Никак. Простите, но транквилизаторов она тут не получит. И даже галоперидол остается мечтой. Может быть, конечно, опаивают, но кто? Ладно, маркиза расспросим. Тахир смотрел на грустные глаза женщины и понимал: тут поможет только Звездная Кобылица. Но от нее дождись… Все-таки в Ханганате обычаи более правильные. И мужчина имеет право взять нескольких жен – мало ли что случится с одной. А тут… – Это у нее давно? – После выкидыша. Постепенно становилось все хуже и хуже, она начала кидаться на людей, пытаться убить. – Вы ее чем-то поили? Лечили? – Докторусы пускали кровь, обливали ледяной водой. – Не помогало? – Становилось все хуже и хуже. У нее бывали минуты просветления, но так редко… Лиля задумалась. – А сейчас? Вы ее чем-то поите? Успокоительным? Путем длительных расспросов удалось установить, что в замке перебывало штук двадцать докторусов, что каждый поил чем-то своим, что очень хотелось бы, чтобы жена выздоровела… Лиля и сама потихоньку отметала версию отравления. Ее-то травил не супруг. А тут… Фалиону проще было бы супруге яду подкинуть. И скончалась бедняжка, перепутав пудру с мышьяком. Примерно так. А кому-то другому? А кому? Если докторусы менялись, слуги менялись, даже специальной служанки у дамы не было – никто не выдерживал. Кухарки – и те здесь менялись раза три. И травят, если что, долго. Нет, за такое время рано или поздно попались бы. Походило на то, что в роду уже было что-то психическое. А роды просто сдвинули пружинки. Одни, вторые, гормональный баланс в это время дает организму прикурить – вот и пошло все вразнос. И получился маниакально-депрессивный психоз. А какой? А важно ли? – У нее в роду кто-то этим же страдал? Фалион мрачно кивнул. – Ее мать покончила с собой. Я узнал уже после свадьбы… – и понял по лицам Лилиан и Тахира, что помощи не будет. – Это… – Неизлечимо. – Тахир был грустен и спокоен. – Медицина бессильна помочь. Мы еще не так много знаем, чтобы лечить недуги души, а не тела. – Души? – Да. – А молитва… Лиля не решилась вслух сказать, что тут можно хоть обмолиться. Не поможет. – У вас есть дети? – Дочь. Тахир кивнул. Все было еще хуже. Во-первых, ребенок мог унаследовать проблемы матери. Во-вторых, Фалион не мог избавиться от жены. Вот если бы ни одного ребенка не было, тогда, путем долгих заездов к альдону и крупных сумм…. А так… условия-то соблюдены. Дети есть, жена не изменяет, а что у нее крыша едет – молись, дитя мое, Альдонаю. Он смилостивится. Все-таки в Ханганате люди мудрее. Фалион вздохнул, попросил о соблюдении полнейшей секретности, получил слово и пригласил гостей на чай с плюшками. То есть вино и легкую закусь. Пообещал подумать насчет случки – либо кобылу привезти, либо жеребца… Ну, там видно будет, как лучше, получил принципиальное Лилино согласие и попросил Тахира посмотреть еще и дочь. Разумеется, когда та вернется из деревни. Сейчас девочка (хотя пятнадцать лет по местным меркам – уже как бы и взрослая дама, замуж пора) жила в Фалионе, на границе с Уэльстером. И туда же Фалион-младший собирался отправить свою супругу. Давно пора. Раз уж вылечить ее не удастся, что все и подтверждают… Вечером лекари ехали домой. Лиля была грустна. Тахир пытал ее на тему психических расстройств. Джейми размышлял, что смотреть надо, на ком женишься. А дома ее ждал Ганц Тримейн. – Ваше сиятельство, нам надо поговорить. Выражение лица Ганца было таким, что Лиля проглотила все возражения. – Что-то случилось? – Да, ваше сиятельство. – И? В кабинете Ганц уселся в кресло и серьезно посмотрел на Лилиан. – Ваше сиятельство, вы просили меня узнать, кто стоял за Каристом Трелони. – И вы? – Я расспросил семейство Дарси. Потом нашел те корабли, о которых говорил Карист. – «Розовая чайка» и «Золотая леди». – Они принадлежат купеческой компании «Рокрест и сыновья». Я потихоньку начал копать. И не скажу, что результаты меня порадовали. – Ганц, не тяните кота за хвост! Лиля сверкнула глазами. – Рокрест Анвар, сорока пяти лет от роду. Компанию свою основал не так давно, лет около десяти назад. – На какие шиши? – А вот тут интересно. Ваше сиятельство, он женат. Прочным браком. На дочери милого человека, Жульетте Феймо. – Кто такой этот Феймо?! – А теперь, ваше сиятельство, начинается самое интересное. Дуг Феймо работает дворецким у Ивельенов. – У кого?! – Да. Лоран Ивельен, герцог Ивельен… – И он дал денег на развитие дела? – Документами, ваше сиятельство, это не подтверждено. Лиля задумчиво кивнула.