– Ваше величество, я счастлива, что вы удостоили меня своим вниманием. – Вы, графиня, человек необычный, а необычные люди всегда привлекают внимание, где бы они ни находились. Лиля сделала еще один реверанс. Мол, благодарю за комплимент. – Надеюсь, дорога не слишком утомила вас? – Нет, ваше величество. Ради исполнения вашего повеления я готова была проделать и втрое больший путь. Эдоард перевел глаза на Миранду. Лицо его чуть смягчилось. – Юная виконтесса… Как поживаете, госпожа? – Ваше величество, – девочка явно подражала Лиле, – я счастлива, что вы пригласили нас. – Вы замечательно выглядите, виконтесса. – Благодарю вас, ваше величество, – Мири держалась с несвойственным ее возрасту достоинством, – я старалась. Прозвучало это так, что Лиля искренне улыбнулась. Малышка… И поняла, что Эдоард смотрел на нее. Говорил он с Мирандой, а реакцию отслеживал ее. И, кажется, остался доволен увиденным. Ну да. – Я доволен вами, графиня. Задержитесь, после приема я хочу побеседовать с вами и вашей дочерью. Лиля присела в реверансе. – Ваше величество, ваша воля – закон для меня. Позволено ли мне будет вручить вам мои скромные дары и отпустить моих людей? Эдоард подумал пару секунд и чуть склонил голову. Лиля кивнула вирманам. В этот раз она сделала упор на стекло. И приготовила три ящичка. Подарки Алисии она уже вручила, для Амалии – еще впереди. А сейчас… – Что это? Лейф, Олаф и Ивар сделали несколько шагов, отрепетированно опустились на одно колено и протянули три ящичка. На крышке каждого была вырезана корона. Но королевский ящик был самым большим, ящички для Анжелины и Джолиэтт поменьше. Девочки бросили взгляд на отца, и тот милостиво кивнул. Еще бы! Смотрели они, как два щенка, только что хвостами не виляли. Малявки сорвались с мест и атаковали вирман, которые распахнули перед ними ящички. Митенки. Кружевные, отделанные янтарем. Красивые штучки. Сделать несложно, выглядит шикарно. И с размером не промахнешься. Возьми ребенка примерно в том же возрасте, обмерь руку и вяжи. У Лили такие были. Давно, она тогда на восточные танцы ходила. Сама себе крючком связала дня за четыре. Девочки переглянулись, не понимая. Лиля подтолкнула Миранду. Малышка аккуратно раскрыла свой веер на запястье. Обмахнулась, прикрыла лицо, хлопнула ресницами и задорно подмигнула из-под кружева. На девочке были как раз такие митенки, для удобства. Сама Лиля старалась быть осторожной. А Миранда – ребенок. Мало ли за что зацепится. Принцессы оценили. И тут же опробовали новинку. Лиля подумала, что угадала. А еще приятно – митенки не мешают носить кольца. И потянули ручки ко второй игрушке. Лиля исходила из того, что принцессы прежде всего девочки. А девочкам интересна всякая мелочь. Поэтому Лиля аккуратно выдула из стекла несколько фигурок. Кот, собака, змея… Тут главное было довезти и не разбить. Как поняла Лиля, стекло в этом мире пока еще было некачественным, про цветное вообще говорить было страшно – стоило жутко дорого, а уж о таких милых мелочах и вовсе никто не слышал. Технологии недоросли. Вот лет через пятьдесят… Но поскольку нет, мы воспользуемся. Стеклянные игрушки вызвали восторженный писк. И до третьей новинки дело дошло минут через пять. Калейдоскоп. Самый простой калейдоскоп. Такой был у маленькой Али, разве что в пластиковом корпусе. А тут металл и стекло. И получилось! Глядя на ошалелые лица принцесс, Лиля поняла – девчонки ее. С потрохами. Они дорвались до игрушек. Эдоард только головой покачал. Кажется, ему тоже было любопытно, почему ахают девочки, держа у глаз металлические трубочки, но не при всех же! Потом расспросит… – Ваше сиятельство, вы уже второй раз смогли угодить моим дочерям. – У меня тоже дочь, ваше величество. Подтекст Эдоард понял. Что понравилось Миранде, то и принцессам понравится. Дети ведь. И еще один. У меня дочь. Не у нас, не у моего мужа, нет. У меня. Графини Иртон. И это Эдоарду понравилось. Как ни крути – внучка. Сына король любил, но понимал, что воспитанием девочки должна заниматься мать. А судя по последним происшествиям… Король мог оценить сдержанность графини. На ее месте он давно бы потребовал разъезда. Как минимум. А она терпит. Ради Миранды? Да, скорее всего. Стоит только увидеть, как она смотрит на малышку. С любовью и нежностью. Так и Джессимин смотрела на своих дочерей. – Пожалуй, я погляжу на свой подарок потом. – Эдоард улыбнулся. – Ваше сиятельство, полагаю, ваша дочь может побыть со своими кузинами. Девочки, так и быть, я вас отпускаю. Но это только сегодня, ради вашей кузины. Принцессы вспорхнули со своих мест. Присели в реверансах, и Лиля с грустью подумала, что у них это красивее получилось. – Мири? Поговоришь с девочками? – Да, мам. Ты меня потом оттуда заберешь? – Обещаю. Я, и только я. Сказано было так тихо, что даже Эдоард не расслышал, только Алисия. Которая тут же и вмешалась: – Ваше величество, позвольте я провожу девочек в детскую. – Да, пожалуй… Лейф положил подарок к ногам короля, и его тут же забрал лакей, отнести в кабинет. – Графиня, я хочу, чтобы вы остались до конца приема. Потом мы с вами побеседуем. Вас проводят. Лиля опять присела в киба дачи. Простите, в глубоком реверансе. Миранда прошла за Алисией. Принцессы шествовали впереди, не выпуская из рук игрушки. Лиля угадала идеально. Но вот и дверь. Двое стражников отдали честь, лакеи распахнули створки. В гостиной принцесс сидели несколько женщин, при виде которых Алисия что-то прошипела, а Анжелина, как более старшая, кивнула Миранде на дверь. – Предлагаю поговорить в малой гостиной. И, – женщинам, – за нами не ходить! Вирмане составили коробки на пол и вышли за дверь. Миранда знала, что ее будут ждать. Алисия послала девочке улыбку и тоже вышла. Девочка прошла за кузинами в малую гостиную. Огляделась. Симпатично, но грязновато. У них дома уютнее. А тут и паутину бы смести, и потолок побелить, и пол помыть… Мири привыкла, что на полу в Иртоне иголку найти можно. А тут грязно. Ляля обнюхала все вокруг себя и села рядом с хозяйкой. Мири только вздохнула. Купала щенка она сама. Ее ведь собака, вот и… И Лиля точно потребует искупать щенка. Анжелина и Джолиэтт уставились на Миранду. Девочка смотрела на кузин. Последний раз они виделись довольно давно. Года два назад. И воспоминания сохранились весьма отрывочные. Она все время жалась к отцу, а девочки трещали о чем-то своем. Потом она случайно пролила на себя суп, и отец увез ее домой. И в общем-то все. Эдоард был бы рад, если бы Миранда теснее общалась с кузинами, но как? Алисия внучку почти не видела. Джерисон был постоянно занят. И кто будет заниматься малышкой? Йерби? Ага, их только попроси. Эдоарду они не слишком нравились. Да, Мадалена была выгодной невестой. Большое приданое, симпатичная, но тут как получилось. Мадалена просто была дочерью барона Йерби от первого брака. От второго у него родились еще четыре дочери и сын. Все рыжие, веснушчатые, крикливые и постоянно разряженные в самые яркие ткани, они напоминали Эдоарду стаю чаек, которых покрасил безумный художник. И дико раздражали. От первого брака у Йерби был еще один сын, но после неприятной истории барон выгнал его из дома, и про Майкла Йерби никто больше не слышал. В том числе и Эдоард. Йерби растил дочерей, выводил их на приемы и стремился найти женихов. Но это было довольно сложно сделать. Первая жена Йерби, Миресса, была из хорошей семьи, с большим приданым, которое разделилось между сыном и дочерью, согласно договору. Вторая же, Валианна, родилась в семье безземельных дворян, и единственными ее достоинствами были рыжие волосы и пышная грудь. Продала-то она их выгодно, но больше ничего мужу не принесла. И Йерби просто с ума сходил, думая, куда ему пристроить свою ораву. Даже изгнание старшего сына из дома не помогло. Согласно условиям, поставленным отцом Мирессы, если ее дети умирали или исчезали без вести, наследниками становился не их отец, а их дети, или его внуки. То есть – Миранда Кэтрин Иртон. А давать девочку людям, которые потеряли большие деньги из-за ее рождения… увольте. – Как это называется? – первой нарушила молчание Анжелина. Миранда улыбнулась кузине, внезапно осознав, что Лиля говорила правду. «Люди могут быть выше тебя по положению или богатству, или возрасту. Но пока ты выше их по знаниям и умениям, ты всегда будешь в выигрыше». – Калейдоскоп? Или веер? – Ка…до… – Вот это, – Мири указала кончиком своего веера на зажатый в руке Анжелины калейдоскоп, – ка-лей-до-скоп. Он служит для развлечения. Ну и можно запомнить эти узоры, а потом вышить по ним что-нибудь красивое. Смотреть тоже лучше на свет, тогда картинки будут ярче. – А откуда это у твоей мачехи? – Мамы! – резко поправила Миранда. Мадалену Йерби она не помнила. А Лиля успела стать ей мамой. – А папа говорил нам, что твоя мама умерла, как и наша, – вмешалась более младшая Джолиэтт. Миранда вскинула голову. – Я ее не помню. А Лиля меня любит. Она меня учит, заботится обо мне, вот собаку подарила. Ляля производила впечатление. Еще бы. Щенки быстро растут, и из умилительного комочка меха давно получился этакий лосенок, голова которого находилась примерно на уровне плеча невысокой Миранды. Про зубки и говорить нечего. – Подумаешь, собаку, – протянула Анжелина. – Папа нам пони обещал. Но Миранда почуяла неуверенность в ее словах. – А мне мама купит сразу аварца. – Ава-арца? Мири пожала плечами. Вышло достаточно небрежно. – Ну да. И Амир подтвердил. – Амир? – Принц Ханганата. Амир Гулим. Он классный. Он к маме лечиться приехал, и он знает, что мама мне обещала аварца. Он тоже обещал. И уже отцу написал. Мири непроизвольным жестом запустила пальцы в шерсть собаки, потрепала ее по холке. Принцессы переглянулись. Если бы кто-то мог прочитать их мысли… Ну да.