Обманывать Карист не собирался. Не те люди. Но сделать небольшой гешефт – от этого купца и смерть не удержит. Тем более, Карист был из таких, кто ради прибыли и из гроба встанет. Прибыли. М-да… Замечательное весеннее утро омрачала одна мысль. Барон Авермаль. Вот ведь! Не полагается благородным заниматься торговлей, а они все равно лезут. Мальдонаи на них нет! Да еще как лезут… Раньше-то Авермаль так не разворачивался. А вот в эту зиму… Добыл откуда-то невиданные диковинки и принялся торговать. Словно с неба ему свалилось! Одно кружево чего стоит! Карист был вполне осведомлен о его цене. И знал, что один из ханганов выложил кружевной платок золотыми монетами в два слоя. И считал, что дешево взял. А янтарь? Ладно, обычный морской мед! Но белый? Алый? А зеркала, в которых видишь себя так отчетливо, что даже страшно – вдруг сейчас из него выйдет двойник? И все – ему! Ужас! Купцы не любили торговать зимой. Но к Торию только что не в очередь записывались. Понимали, что на таких вещицах состояния сделать можно. Карист и сам хотел. Куда там! Торий выслушал его и вежливо послал… погулять. Мол, у него уже компаньон есть, вот он и против посторонних в деле. Гад такой! Знать бы, кто ему все это делает. Уж Карист не сплоховал бы. Развернулся. Да и господин заплатит за такое известие. В столице, кстати, появились и зеркала, и кружево… Но пока только у короля, принцесс и нескольких знатных людей. Откуда? Прислала графиня Иртон. Это-то Карист знал. Но опять-таки… У графини не спросишь. До Иртона далеко…. Да и откуда там такие чудеса? Захолустье! Дыра, куда солнце не заглядывает… Размышления купца были оборваны грохотом двери. – А?! – дернулся мужчина. И застыл. В лавку входили… входила целая процессия. Первыми шли четверо вирман. Они быстро осмотрели все вокруг, заглянули в заднюю комнату, и Карист услышал лязг закрывающегося засова. А помощника он сам на сегодня отпустил. Хотя… будь тут хоть три помощника – вот много сопляки пятнадцати лет навоюют против таких акул? Что-то подсказывало Каристу, что его и отряд королевской гвардии не спас бы. Уж слишком целеустремленными выглядели вирмане, набивающиеся в лавку. Двое из них подошли к купцу и встали по обе стороны, положив руки ему на плечи. – Не дергайся. – Г-господ-да… – Голос Кариста откровенно дрожал. Мужчина хотел поинтересоваться, что происходит, но не успел. – Он тут один? Голос был определенно женский. – Один, госпожа. – Вирмане чуть ли не в струнку вытянулись. И в лавку вошла Женщина. Да-да, именно так, с большой буквы. Вирманка? Сложно сказать. Такие золотые волосы встречались чаще всего у вирман. Но вот осанка…. И роскошное платье из черного шелка. И браслет с изумрудами на запястье. И перстень с графской короной… А еще – ее манеры. Вы можете взять вирманку с острова. Но сделать из нее знатную даму вы не сможете. Стоит ей начать двигаться, говорить, и обман раскроется. А эта… Она привыкла, что ей подчиняются. Ничего не боится. И… рассержена? Женщина остановилась напротив Кариста Трелони. Посмотрела прямо ему в лицо. Кстати, ее глаза оказались потрясающего зеленого цвета. Как два изумруда. В графском браслете… – Ваше сиятельство? Карист дураком не был. И догадался, с кем имеет дело. – Угадал, любезнейший. – Голос графини внушал серьезные опасения. Как-то она так это говорила, что на ум приходили пыточные и эшафоты. – Я графиня Лилиан Иртон. А ты имеешь кое-какие дела с семейством Дарси. Карист аж икнул от неожиданности. – Ну, Дарси. Есть такие. – Для них переводят деньги из столицы. Кто? Карист и запираться не стал. Зачем? – Деньги привозит капитан корабля «Розовая чайка». – Кому принадлежит этот корабль? Помилуйте, да откуда ж ему это знать? Он-то не столичный, его делянка – это Альтвер. Немного торговли в Ивернее, но это и все. А почему его выбрали для передачи писем? Так, госпожа, все ж просто. Здесь он – уважаемый человек, не из последних… Лиля и сама видела, что мужик не врет. Дали ему деньги – он их передал. Вручили письмо – отослал. А кто, что, куда… иногда меньше знаешь – дольше живешь. – Письма? – Передавал, есть грех. Читать не читал, понимал, что иногда лучше не знать. Но передавал. – Графство Иртон? – Да, слышал. Ваше сиятельство, а не поведаете ли вы… – Вопросы здесь задаю я, – отрезала Лиля. Результаты были неутешительны. Карист знает мало. Слишком мало… – «Розовая чайка». А еще корабли были? – Один. «Золотая леди». – Как звали капитана? Допрос велся не по всем правилам. Но старательно. И даже с конспектами. Лиля все записывала, чтобы потом показать Ганцу Тримейну. Как звали капитана, штурмана, боцмана, помощника, матросов… Что из себя представлял корабль? Были ли особые приметы? Скульптура на носу, заплатки… Как часто он приходил? Когда был последний раз? Как отправляли письма? Ах, прикрепляли на лапку голубю – и пусть летит, сам разберется… И даже не читали? Неубедительно. – Ах, читали. Но не копировали. Нет? – Нет… – А что помним из прочитанного? Рассказывайте все, любезнейший. Гладишь, и останетесь с целыми пальцами. И ушами. А то вирман спущу – у них давно руки чешутся. Ага. А о чем догадывались? Не догадывались? – Лейф! Ах, все-таки догадывались… Отлично. А теперь в подробностях – о чем. Так. А теперь берем вот этот лист… это бумага… и пишем. Чистосердечное признание. А потом и на пергамент перепишем. Что, руки отнялись? Так сейчас вирмане топором подправят. Вытешем из полена Буратино? Лиля издевалась над купцом около трех часов. Карист возмущался, пытался скандалить, кричать, сопротивляться, но он был один, а вирман почти два десятка. Так что попытки оказались тщетными, и ее сиятельство выяснила все, что хотела. Когда графиня наконец ушла, Карист от души осенил себя знаком Альдоная, вытащил из-под прилавка заветную бутылочку и допил все оставшееся, как воду. Кошмар какой! Не женщина, а Мальдонаино отродье. Сущее чудовище. А вот что теперь делать? Рассказать обо всем заказчику, который передавал деньги?