Герцог пожимает плечами. – Я не могу вам ничего отдать. Я не знаю, что именно Его Величество оставил моему предку – если оставил. Таламир поднимается. Смотрит холодными змеиными глазами. – Вы пожалеете о ваших словах. Герцог пожимает плечами. – Всего наилучшего, любезнейший. Никакого обращения. Так он мог бы сказать кучеру или лакею. И Таламир понимает это. Лицо мужчины бледнеет. – Вы поплатитесь за это. Герцог провожает его взглядом. При этом выглядит он так, что всем видом напоминает о пляже, безмятежности, равнодушии – здесь и сейчас у него нет проблем. Все меняется, как только Таламир уезжает. Герцог собирает родных и начинает отдавать приказания. Поднять мост, закрыть ворота, приготовиться к осаде… Все бесполезно. Штурм замка сохраняется обрывками. Летящие ядра, грохот пушек, бегущие люди…. Бой она не помнит даже урывками. Раны, кровь – и она сама, дико напуганная, прячущаяся в библиотеке, откуда ее и вытаскивают. Они все стоят в большом зале. Отец, мать, братья, сестренка. А Таламир прохаживается перед ними. Алаис страшно, безумно страшно… У матери порвано платье, братья избиты, в углу двое солдат лапают материнскую компаньонку – и Алаис благодарит Мелиону за свое уродство. Если бы она была красавицей, ее бы тоже… а так просто смотрели с отвращением. Ну, дали пару пощечин – не страшно. То есть очень страшно. И страшнее всего – человек с красивым лицом и змеиными глазами. Словно через него смотрит на мир Ирион. – Теперь вы уже не так высокомерны, ваша светлость? Итак, я повторяю свой вопрос. Мне нужно то, что последний из Королей отдал вашему предку. Где оно? Герцог пожимает плечами. По красивому лицу отца струится кровь – ему выбили несколько зубов и разбили губу, но высокомерие осталось при нем. – Я ничем не могу вам помочь, Таламир. – Полагаю, вас надо спросить иначе. Это ведь ваша жена, – он подцепляет за подбородок герцогиню. Женщина резко дергает головой – и вырывается из хватки мужчины. Но Таламира это не злит. Дальше некуда? Он сухо смеется. – Что ж… поиграем… И кивок солдатам. То, что происходит дальше… Алаис едва может держать глаза открытыми. Но она смотрит. Она запомнит. Она – отомстит. Таня же, внутри ее разума, отмечает, что это обычная порнуха в стиле БДСМ. Ничего нового, хотя и… мерзко. Не дождавшись реакции от герцога, Таламир смотрит на Алаис. На Алиту. На Алаис. – Это обе ваши дочери, герцог? Кажется, жена от вас погуляла на стороне. Ну и уродина… Алаис не трогают его слова. Подумаешь… Таламир кивает на Алиту. – А эта может стать хорошим трофеем. Повинуясь его приказу, солдаты крепко держат Алиту за руки и за ноги, Таламир лично задирает ей юбку и что-то делает с сестрой. Та протяжно кричит. Алаис не видно за его спиной, что происходит, но она и не рвется. Она знает, скоро чудовищу надоест развлекаться и настанет ее черед. Лиццо Таламира багровеет, он отвешивает Алите пощечину. – Гулящая сука! Крик сестры прекращается. И… – Отдать солдатам. Пусть хоть до смерти затрахают – не жалко. Лица солдат вспыхивают какой-то страшноватой животной похотью. Алита начинает кричать и биться в их руках, но ее просто вытаскивают из зала. Она кричит где-то вдалеке, но недолго. Герцог кусает до крови губы, но молчит. Может бть, ему и вправду нечего сказать? Таламира это не останавливает. – А вот эту трогать пока не будем. Она еще невинна? Теперь холодная рука цепляет за подбородок Алаис. Та содрогается, словно по коже скользнули кольца Ириона. – Ты ни с кем еще не валялась, девчонка? Алаис вздергивает голову вверх. Она промолчит. Она будет молчать, пока хватит сил. Естественно, Таламира это не устраивает. Он опять делает жест солдатам – и Алаис растягивают на полу. Грубые руки сжимают запястья и щиколотки, кто-то откидывает подол – и между ног лезет жестокая рука. Алаис старается сдержаться, но когда становится по-настоящему больно, глухо вскрикивает. И слышат удовлетворенный голос Таламира. – Отлично. Мне как раз обещан титул – вот эта девчонка мне его и принесет. Стеречь ее… И теряет сознание. Когда она приходит в себя – она оказывается в своей комнате. И рядом несколько служанок. Все молчат, никто не смеет разговаривать с ней… а потом приходит он. Ант Таламир. Садится на кровать, по-хозяйски смотрит на девушку. – Пришла в себя? Отлично… Алаис молчит. Пока она не знает, что сказать. Хотя… – Что с моей семьей? – Все мертвы. Внутри смерзается холодный комок. Нелюбимый ребенок? Да. Нелюбящий? Нет. – Почему жива я? Таламир разглядывает ее с интересом. Он ждет криков? Слез? Истерики? Возможно, это будет позднее. Сейчас же Алаис словно каменеет, не в силах осознать всю глубину своей боли. И это позволяет ей говорить спокойно. – Потому что в отличие от сестры ты оказалась девственницей. Мне не нужен чужой ублюдок. – Значит, нужен свой? – Твой. И не ублюдок, а наследник рода Карнавон. Алаис молчит и поняв, что нового ничего не дождешься, Таламир продолжает. – Его величество подписал бумаги. Я стану новым герцогом, но чтобы все было законно, ты станешь моей женой и родишь мне сына. Лучше – двух. – А потом? – Посмотрим. Судя по хищной усмешке, потом она умрет при родах. Или после родов. Не суть важно. – Я – уродина. Она сообщает известный ей факт, но Таламир пожимает плечами. – Я не собираюсь часто с тобой спать. Будешь покорной – останешься жива. Нет… управу на тебя найти несложно. У Алаис еще хватает ума не соглашаться сразу. – Я должна все обдумать. – Полагаю, трех дней хватит? – Да.