– Займешься? – Да, отец. Но если он сбежал… – Оставив нам девчонку? – Внебрачных дочерей может быть много, жизнь одна. Да и охрана… Луис как раз мог предположить худшее. Если Дим предупредил его, где гарантия, что второй охранник не явился к Эльнору? Дурные вести летят быстро… Эттан на миг задумался, а потом мотнул головой. – Все равно. Выясни, и если он в Тавальене – убей. Я не собираюсь оставлять за спиной живых врагов. – Да, отец. Позволишь? – Иди. Благословляю тебя на благое дело во имя Ардена. – Арнэ.* * аналог 'Аминь', которым принято заканчивать молитву, прим. авт. – Арнэ. * * * Разумеется, о визите Вурста Луис не узнал. А вот о том, что предстоящий Эльнор уехал уже давно, и след его остыл – очень быстро. Так что Эрико влетело вдвойне. И за то, что прошляпил, и за то, что Луис не успел. Что не прибавило юноше любви к брату. Впрочем, в братскую любовь Эттан и так не верил. Если и были у него родственники, то… Были. А сейчас – нет. И точка. Эльнора предстояло разыскивать и устранять на его территории, а это дорого, да и по усилиям куда как сложнее. Чтоб его Ирион сожрал, гада! Это ж какая наглость – сначала лезть поперек планов тьера Даверта, а потом еще не дать себя убить! Ничего, и не до таких кинжал и яд добирались, и ты исключением не будешь, мерзавец! Род Карнавон. Каково это – готовиться к свадьбе, когда на ногах ты стоишь откровенно плохо, шатаешься на каждом шагу, из помощниц у тебя только четыре шлюхи, замок, мягко говоря, в раздрае после штурма, на шее орава голодных вояк, слуги – кого нет, а кто откровенно перешел на сторону победителя и отбился от рук, да еще ты ничем подобным никогда не занималась и знания у тебя чисто теоретические, из памяти Алаис Карнавон? Да и сама девчонка-то за матерью наблюдала, но ничего ведь не организовывала, предпочитая отсиживаться в библиотеке, книгой ее в фигу! А у Тани был разве что опыт организации студенческих вечеринок, ну, как потолок – ресторан заказать под банкет. А ведь сколько всего нужно! Если бы Таламир просто хотел прослушать речь в храме, обменяться ожерельями* и отправиться консумировать брак, было бы проще. Так нет же! Пир ему подавай! * в храме Ардена жених и невеста надевают друг другу на шею ожерелья с жемчугом, давая понять, что отныне они муж и жена. Простонародье обходится одной жемчужиной на веревочке, у знати может быть хоть колье в пять рядов. Прим. авт. Для себя, для своих подчиненных и даже для солдат… Зар-раза! Чтоб тебе бюджеты на праздники во сне снились! И графа 'расход' на туалетной бумаге печаталась! Ну, с солдатами было проще всего. Прямо у стен замка выкатить бочонки с вином, зажарить несколько коровьих и овечьих туш, хлеб, овощи, костры – и пусть до утра гуляют. Проще? А где взять эти туши? А почем? А дрова? А соль, специи, овощи? Кладовые в замке не безразмерные. Всю солдатню вкусняшками кормить, так на себя ничего не останется, стало быть, закупать по деревням, но у кого? И кто закупать поедет? На чем? А кто будет жарить? Кто приглядывать за костром, кто работать виночерпием, кто… На втором десятке вопросов Алаис реально взвыла и затребовала себе лист пергамента и перо с чернилами. И погрузилась в планирование. Понятно, что серьезный план так не набросаешь, но хоть приблизительно! Очень спасало то, что никаких соседей не будет. Кто ж поедет к захватчику? Конечно, Таламир эти земли получил 'совершенно законно', от короля, а теперь еще и браком их к себе привяжет, но все равно, добрососедские визиты – дело будущего. Это даже сам Таламир понимал, а потому от Алаис много не требовалось. Пышное, насколько можно, торжество, такое, чтобы все о нем знали. Но созывать всю округу не обязательно. К концу второго дня Алаис составила примерную смету, ориентируясь на память девушки. Наверняка, где-то запросила больше, но она и перестраховывалась. В конце концов, всегда можно скорчить изумленную моську и заявить: 'Разве это стоит дешевле? Хорошо, я вам верю. Просто отец всегда работал только с лучшими поставщиками, вот и…'. Вернуть избытки в бухгалтерию всегда можно, хоть по пять рублей на нос, а все людям приятно будет. А ты поди, выколоти потом из начальства деньги на непредвиденные расходы, когда смету уже утвердили? Задача для Геракла, не иначе. Алаис на подвиги не рвалась, а потому попросила одну из девиц передать листки тьеру Таламиру и смиренно попросить его уделить время невесте. Девиц она, кстати, все-таки выучила. Самая старшая – Марта. Потасканная рыжая хабалистая толстуха. Но среди солдат спросом пользуется. Алаис она по какой-то причине (выбирайте любую – молодость, происхождение, девственность…) невзлюбила и всячески старалась оскорбить, но получалось откровенно плохо. Алаис не оскорблялась по причине аристократизма, ведь джентльмен не станет тявкать в ответ на облаявшую его собаку, а Таня, слившаяся с личностью Алаис, на потуги Марты взирала даже с каким-то умилением. Тоже мне, оскорбления. Этот стон у нас песней зовется, ха! Хуже было то, что поручать Марте любое дело, означало гарантированно его завалить. А не поручать тоже нельзя. Ничего, извернемся. Вторая по старшинству – Роза. Тоже рыжая, пользуется краска для волос спросом, ой, пользуется, во все времена и во всех мирах. Чуть помоложе, с более-менее пристойной верхней частью, но фундаментальной нижней. При взгляде на Розу, у Алаис создавалось впечатление, что туловище выше талии ей досталось от одного человека, а ниже – от другого. И был второй раза в два крупнее первого. Вопиющая диспропорция. Безразличие досталось Розе, видимо, от обеих половинок. Корова на лугу по сравнению с этой особью была просто фейерверком эмоций. Алаис она воспринимала, в отличие от Марты, совершенно равнодушно. Так же равнодушно она и спала с мужчинами, и ела, и ходила по замку… то ли мешком по голове ударили, то ли при рождении уронили. Третья – Лили. Нагловатая брюнетка цыганского вида. Черные волосы, карие глаза, смуглая кожа. Довольно красивая, кстати. Но наглости… Наглость была обусловлена тем, что Лили считалась шлюхой выше классом. Не для солдат, а для офицеров. Таламир, правда, не пользовался, и то дело. А то б Алаис его… Да нет. Все равно консумировать брак пришлось бы. Но пенициллина-то в этом мире нет! А сифилис – есть! Ужас! Четвертая, Катишь, совсем молоденькая блондиночка с короткими ногами и крысиной мордочкой, на свою стезю пришла вполне осознанно. Дома тяжко, труд крестьянский вознаграждается не очень щедро, вот она и решила, как самая умная, выйти замуж за сына деревенского богача. А тот оказался парень не дурак, девушкой попользовался, да и раструбил на всю округу, что дорога открыта. Раз, другой, третий – и готово. Удовольствие – деньги – работа. Катишь и ушла с войском, когда оно мимо их деревни проходило. Почтение к Алаис у нее еще проскальзывало, инстинктивно. Но… Полагаться на эту команду можно было только в страшном сне. А выбора не было. А жить-то как хотелось… * * * Таламир пожаловал под вечер, без всякой спешки, хотя просьба была ему передана еще утром. Оно и понятно, нечего баб баловать. Сперва 'не изволите ли', потом 'пожалуйста', а потом 'к ноге, мальчик!'. Знаем мы этих герцогесс… Алаис пока еще вылеживала бока в кровати, листая книги и делая выписки. При виде жениха она отпустила всех и попробовала встать, сделать реверанс. Таламир остановил ее. – Лежите, дорогая невеста, вы еще слабы. – Да, монтьер. – Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? – Монтьер, день нашей свадьбы приближается, а у меня не решено множество вопросов. – И каких же? – Роза передала вам листки? Суда по лицу Таламира – он и не подозревал, что для свадьбы нужно СТОЛЬКО! Так что Алаис печально вздохнула. Да-да, монтьер, и СТОЛЬКО, и полСТОЛЬКО и еще четвертьСТОЛЬКО. И это вы еще дешево отделаетесь. – Что вы хотите от меня, Алаис? – смирился несчастный, понимая, что сейчас и здесь его не пытаются надурить. Слишком уж накладно для вранья получается. – Монтьер, я прошу вас о помощи. – У вас четыре фрейлины… – О, да. Но у них, к сожалению, очень мало опыта. Да и мне не приходилось раньше… Алаис похлопала ресницами, Таламир понятливо кивнул. Опыта мало… Понятное дело, их опыт для организации праздников не особо подходит. Но лучшего не будет. Послать наглую соплюшку к Ириону в пасть можно, но ведь она же искренне старается. И придраться не к чему.