Герцогские реликвии будут в безопасности здесь, какие-то книги заведомо бесполезны… Вопрос? Чем будем на жизнь зарабатывать? Что-то подсказывало девушке, что ни биология, ни юриспруденция тут не в цене, а в мире натурального хозяйства ее навыки по засовыванию полуфабрикатов в микроволновку не пройдут за отсутствием микроволновки. Увы… Готовить Алаис и в бытностью свою Таней не умела, да и не для кого было. Семьи-то не было, а одинокая женщина – это существо, которое питается в основном, кофе, сигаретами и надеждами на лучшее. Не слишком полезно для цвета лица, зато фигура идеальная. Так что – жирный минус. Стирка? Что-то подсказывало Алаис, что пневмония будет у нее частой гостьей. Уборка? Да, пожалуй. Вот оттирать грязь она может, но не хочется! Откровенно не хочется. А что еще? Еще-то она что может? Разве что вязать. Это – да, сколько угодно, научилась после того, как поймала себя на обгрызании ногтя. Ждешь любимого вечерами, ждешь, а он все не идет и не идет. Вот и начинаешь нервничать, грызть ногти, а маникюр-то жалко! Пришлось взяться за спицы. Только вот ничего нового она в этот мир не принесет, кроме кружевных салфеточек. Да и ценятся ли они тут? Опять же, вязание – это дело долгое, им на ходу не займешься. Надо место, где сесть, спицы, пряжу… это еще где-то купить, да и будут ли ее изделия пользоваться спросом? Ох, не факт. Надо еще знать, что тут ценится, а вообще – вязание не открытие. Говорят, оно еще у египтян было, так что тут точно есть. Надо сесть, подумать, что она может еще предложить. Мода? Фасоны? Вполне возможно. Какая-нибудь модистка или ателье, лавки, как они здесь называются, могут принять ее на работу. Только вот беда, платят там копейки. Выжить хватит, а удрать уже нет. Да и не привыкла Алаис жить на одну зарплату. Даже в бытность ее Таней любовник помогал и поддерживал. А уж герцогесса… Алаис точно знала, что быстро себя выдаст. Книг мало для нормальной жизни в окружающем мире. Требовалось первое – удрать куда подальше. Второе – найти быстрый, относительно легкий и легальный способ заработка (да, и киллерство тоже не предлагать, сил не хватит). Третье – изменить внешность. Четвертое – придумать легенду, которая объяснит все странности в ее поведении. И пока она не продумает второй, третий и четвертый пункты, о первом можно и не думать. Все равно бессмысленно. Бежать, чтобы тебя поймали? Мы не в дамском романе. Тут, если поймают, шлепком по попе или головокружительным сексом не ограничатся. Таламир таких шуток не поймет, и песец придет и Алаис, и всем ее планам. Эх, и почему она не Алита? Та хоть красавицей была… Моральных тормозов у Алаис особо не было (после работы в администрации? Тормоза? Моральные!? Ну-ну…). Она точно знала, что иногда приходится расплачиваться и своим телом в том числе, готова была пойти на это, но… Это должна быть честная и выгодная для нее сделка. И никак иначе. Некрасиво звучит? А выглядит это еще хуже. Только вот жить хочется. Алаис лежала на кровати, слушала треск четырех шлюх, и думала, что это ей за ту жизнь. Тогда она все делала только для себя. Жила, как ей нравится, гуляла с кем хотела и как хотела, даже детей не родила… Вот и получи. Здесь никто и ничего для тебя делать не станет, а детей рожать придется. Точно. Таламир – мужчина конкретный… ладно! И на девятом месяце сбежим, если понадобится, но не хотелось бы так рисковать собой, надо бы раньше. Но как жить, где жить и на что? Голова шла кругом. Глава 4. От борделя до борделя Семейство Даверт. Эттан пребывал в состоянии бешенства. То есть – был опасен и для своих, и для чужих. Луис уже получил под дых и теперь старался не сблевануть, Вальера с дочерью спрятались, а братьям Луис сам наказал не появляться дома еще пару дней. Причина бешенства Преотца сейчас лежала на столе, накрытая роскошной шелковой скатертью и слегка пованивала. Сутки в лесу, жаркая погода, закрытый дом – нетленностью тьерина Мелания не отличалась. – Как это могло случиться?! – Судя по ране – несчастный случай, – Луис пытался дышать медленно и ровно, но получалось плохо. – Что с караульными? – Сбежали. – Найти и наказать. – Да, отец. – Сделать с ними то же самое, – кивок в сторону трупа не оставлял сомнений. – и тела в муравейник зарыть, чтобы и следа на земле не осталось. Недоумки! – Вы же все равно хотели убирать Эльнора? В Луиса полетел бокал с вином. Мужчина привычно уклонился, и алое пятно расплылось на золотистом шелке обивки комнаты. – Болван! За полгода он такого наворотит… придется убирать его сейчас! – Как прикажете, отец. – А я хотел выдать его дочку за Эрико. Приданое нам было бы кстати… Луис мысленно содрогнулся. Интересно, а за него еще никого выдать не хотели? Словно подслушав его мысли, Эттан тряхнул головой. – Тебя, кстати, тоже надо сговаривать. Пора бы уже, да и для Лу жениха приглядывать. – Так что с предстоящим Эльнором? – невинно уточнил Луис, понимая, что гроза прошла мимо. – Позови ко мне Эрико. Пусть подстережет его на обратной дороге, ну и… – выразительный жест Эттана Луис оценил. Но – Эрико? – Может, лучше я? – Ты мне нужен в Тавальене. – Да, отец. Эттан прошелся по комнате, шелестя полами голубой мантии. – Чтобы Эрико срочно был здесь. Прикажи разыскать его и возвращайся. Нас надо посоветоваться. Есть такой предстоящий Тинур… * * * По поводу предстоящей акции Луис ничего не испытывал. Вот тьерину Меланию ему было жалко – угодила соплюшка в жернова, не зная ничего ни о жизни, ни о… да о чем могут знать монастырские воспитанницы? Есть, конечно, обители, где нравы более чем вольные, но Луис подозревал, что это не тот случай. Был. А предстоящий Тинур… Вы всерьез думаете, что можно подняться до высокого поста в церкви Ардена, и остаться порядочным человеком? Серьезно? Никого не предать, не подставить, не солгать, не ударить в спину, не…, не…., не…. Луис-то отлично знал, как приходилось изворачиваться его отцу. Там бы штопор прямым показался! Так что… Предстоящим больше, предстоящим меньше. А где искать этого конкретного предстоящего Луис отлично знал. В борделе тетушки Клио. А кто из нас без ма-аленьких слабостей? Вот конкретно этой слабости уважаемого предстоящего было не больше тринадцати лет. Луис только зубами скрипнул. Клио посмотрела на Луиса, погладила его по плечу. – Ты обо мне плохого не думай, это крошка Мари.