И он заносчив, а почему нет? Что у этих тьеров есть такого, чего нет у него? Деньги? Он богаче многих! Слава? Умение обращаться с мечом или с женщинами? Смешно… Большая часть сил у Луиса ушла не на убеждение, нет. Просто на то, чтобы не переубивать половину убеждаемых. Но сейчас он хоть поспит пару часов… Ага, как же! От стены дома отделилась тень. Рука мужчины автоматически скользнула к рукояти меча. Мало ли кто там под ноги коню бросается… даже и с самыми лучшими намерениями! – Монтьер Луис… – Дим?! Луис мгновенно узнал старого вояку. Но… что случилось? Он же должен был быть в лесу?! Дим склонил голову. – Монтьер, мне надо вам рассказать. Произошел несчастный случай. Луис огляделся по сторонам и кивнул на ближайший кабачок. – Посидим там? С ног валюсь… Другому он век бы такого не сказал, но это ведь Дим! Тот самый, который учил его держать меч, который фехтовал прутиком с юным Луисом, который так заковыристо ругался, что братья специально прятались неподалеку, чтобы подслушать, который… Короче, тот самый Дим, который неотъемлемая часть жизни, потому что Луис не помнил себя – без него рядом. Ему можно. В кабачке было грязно, воняло прокисшим вином и мочой, кабатчик, жирная харя, почуяв добычу, бросился к новым клиентам, но Луис без пререканий швырнул ему золотой. – Чтобы нас никто не беспокоил. – Монтьер! Может, вина? Розовое атрейское, например? С истаунских виноградников? Луис усмехнулся. Розовое атрейское? Красное разбодяженное дешевым самогоном, так вернее. – Не беспокоить. Кабатчик понял намек и тут же испарился, словно и не было его рядом. Луис уселся за порезанный ножами грязный стол, стараясь не прислониться к нему одеждой – потом только выкинуть. Эту, с позволения сказать, мебель веками пивом поливали, не иначе. Диим уселся напротив, посмотрел серьезно и грустно. – Тьер Даверт, все плохо. Луис мгновенно обратился в слух. Дим коротко, не щадя себя, рассказал о попытке побега дурочки, и объяснил, что из этого вышло. Луис внимательно слушал, и все отчетливее понимал – плохо. Очень плохо. Тьера Эльнора придется убирать как можно скорее, а это не итак просто. Не бойся грешным быть но бойся грешным слыть. Высокая политика, Ирион ее сожри! Если Эльнор погибнет в ближайшие пару месяцев, Эттану не отмыться. То ли он убил, то ли по его приказу убили, но история-то была!? Отрицает? Точно была! И ведь предстоящий в жизни не поверит, что его дочь пострадала по своей собственной дурости. Луис в три этажа мысленно обматерил сочинителей дамских романов. Ну да, там обязательно будет героиня, которая переживет кучу приключений, потом выйдет замуж за своего принца и будет жить долго и счастливо, Лу тоже читает такую дребедень, но, во имя Ардена, кто, вот кто сказал дурочкам, что они – главные герои в сказке?! В любой!? Жизнь – она вообще на сказку не похожа, грязное это место, и дело грязное. – Ты уезжаешь из города? Луис не был глуп, а уж построить простейшую логическую цепочку было для него делом минуты. Мелания мертва – Эттан не простит – лучший способ помириться с Эльнором или хотя бы потянуть время – выдать ему виновных головой – виновен Дим, в том числе – если над бежать и прятаться. И подальше, подальше. – Семья уже уехала. Я задержался, чтобы предупредить вас, монтьер. Луис кивнул. Преданность он ценил, но сейчас… чем он мог ответить? Только снять с пояса тяжелый кошелек. Того, что там лежало золотом, хватило бы крестьянской семье на пару лет скромной жизни. – Вот. Возьми. – Не стоит, монтьер. – Деньги лишними не бывают, Дим. У тебя дети… Старый вояка поколебался, а потом принял кошелек. – Благодарю, монтьер. – Да, и это тоже. Перстень с изумрудом лег поверх кошелька. – На черный день. – И снова благодарю, монтьер. – Уходи, Дим. Завтра я отвечу отцу, что ничего не знаю о тебе, и это будет правдой. Кошелек и перстень незаметно исчезли в кармане Дима. Мужчина поднялся из-за стола. Задержался, глядя на Луиса, шевельнул губами, словно хотел что-то сказать, но так и не решился. Протянутая рука повисла в воздухе. Вместо этого Дим четко, словно на параде, отдал честь – и вышел вон. Луис проводил его взглядом, потом хлебнул из кубка, закашлялся… Мерзость… Вино полностью соответствовало его душевному состоянию. * * * Детство Луиса нельзя было назвать теплым и радостным. Ему пять лет, и мама подарила ему щенка. – Это твой пес, малыш мой. Как ты его назовешь? Щенок смешной, белый, с черным пятнышком на лбу. У него толстые лапы и потешная смешная мордяха, на которой словно расплывается улыбка. Маленькие молочные зубы, забавная манера припадать на передние лапки и вилять хвостиком на толстой попе. Луис даже не колеблется, он уже обожает этого щенка всей детской душой. – Принц! Я назову его Принц! И свежеокрещенный Принц пускает желтую струйку на одеяло. И мама смеется, весело, легко, беззаботно… Луис счастлив этим утром, целых два часа счастлив… А потом приходит отец. Тьер Эттан не в духе, но мальчик не замечает этого, он просто спешит поделиться радостью. Это ведь так здорово… – Папа! А мне подарили щенка! Вот!!! Эттан смеривает презрительным взглядом и мальчика и щенка. – Это что такое? Вальера возникает рядом, стремясь защитить сына, но безжалостная рука уже поднимает щенка за шкирку. Тот визжит, сучит лапами… Луис хочет броситься вперед, отнять своего друга, но рука матери ложится ему на плечо, пальцы сжимаются стальными клещами. – Папа! Эттан брезгливо встряхивает животное. – Собака должна быть зверем. А это – что?!