– ГДЕ!? Адрес бы ее сиятельство высказала, не постеснялась. Но при королеве как-то не комильфо… – Я прикажу фрейлинам, – вдруг заметила Милия. – Пусть идут и помогают. Лиля подняла брови. – А согласятся? Вот уж в чем она сомневалась… – Эти курицы готовы были прислуживать Альбите! – полыхнул гневом взгляд обычно кроткой королевы. – А теперь ахают и охают вокруг меня… видеть их не желаю! Это Лиля понять могла. Еще как. – Может, тогда используем их с пользой? – Это как? – Пусть приводят с собой по две служанки каждая. Должна же у них дома быть какая-то прислуга? У их родных? – Хм… неплохая идея. Лэйр Эрван, доведите это до сведения наших придворных бездельников. Пусть постараются… если хотят оставаться в милости у королевы и регента. Лэйр поклонился. Нельзя сказать, что ему нравилась эта затея, но… Приказала ее величество? Так тому и быть. – Замечательно, – улыбка у графини была просто людоедской. – А теперь вы пройдете со мной в кладовые и на кухню. Вот это – она взяла перо и резко очеркнула несколько пунктов, – предметы первой необходимости, они должны быть в госпитале, и вы мне их сможете выдать прямо сейчас. Никогда не поверю, что в дворцовых кладовых этого нет. Лэйр дернулся, но Милия вдруг скопировала Лилину улыбку. Получилось не слишком хорошо, но королева честно старалась. – А если чего-то не найдется, Лилиан, не стесняйся. Заходи. Обсудим. – Благодарю, – ваше величество, – Лиля присела в полупоклоне, который никого не обманул. И так было ясно, что отношения между женщинами более, чем дружеские. Милия слишком уважала и ценила графиню. Да и… как можно относиться к тому, кто спас жизнь тебе? Твоим детям? Всякое бывает, но Милия была нормальным и порядочным человеком. Лиля стала ей почти сестрой. Лэйр Эрван вздохнул, и смирился. *** Кладовые. Кухня. Прислуга, приказы, возмущенные глаза людей, рявканье лэйра Эрвана… Только после этого Лиля отправилась оказывать помощь раненым. Жестоко? А как еще-то? Вот как можно оказать помощь человеку, если у тебя нет ни стерильных бинтов, ни мазей, ни одеял, ни… ладно, оно есть, но хватит этого человек на десять. А остальные? Извините, ребята, через недельку зайду? На такое окаянство Лиля отродясь способна не была. Так что пришлось вязаться с дворецким, разговаривать с графом Лортом… да, ее работа – помогать людям. Оказывать им медицинскую помощь. И – только. Но в нашем (и чужом тоже) жестоком мире, часто бывает так, прежде, чем оказывать помощь, приходится выколотить средства на нее из чиновников. Вот, Лиля и действовала, как могла. А вот и Западное крыло. Поехали! *** В следующие три часа графиню Иртон прокляли все дворцовые слуги. Впрочем, ее также благословили все раненые, так что минус на плюс прекрасно взаимоуничтожились. Лиля заставила поочередно залить кипятком все комнаты, так, что передохла большая часть ползучих, кусучих и кровососущих. Перетряхнуть все одеяла и тюфяки. Проветрить комнаты. Выкинуть к Мальдонае все курильницы. И собственно, заняться раненными. Да, сначала Ройвелями, Элонтами, Лосаном… Досталось им не на шутку. Дамам – по гинекологической части. Так, навскидку, Лиля предположила бы и разрывы, и… ох, да много чего бывает от изнасилования. Психологическая травма – еще полбеды, в это время на психологии зацикливаться не принято. Живы? Вот и отлично, будем жить. А вот от горячки, то есть – инфекции, помирают намного быстрее. Кстати, и суицида-то в это время поди, поищи. Не до того людям, век диктует свои законы. Нежные и трепетные лани отсттреливаются еще на выходе из леса. Увы… Но Лилю рады были видеть и те, и другие… Кстати, что Лиля оценила особенно высоко, никакой злобы и зависти, мол ты, легко отделалась, а вот мы тут все пострадавшие… Такого благородства Лиля не ждала, хотя объяснялось все просто. Воля Альдоная. От нее-то здесь что зависит? Альдонай высказался, все. Карте место. Спорить с Его волей – нарываться на еще большие неприятности, что ж тут непонятного? У каждого свое испытание и своя ноша. Так что Лиля рассказывала маркизу Лосану последние новости, а заодно перевязывала, промывала раны, накладывала мазь, вполне профессиональными движениями… Двое докторусов сначала отнеслись к ней не слишком любезно. Если бы не вирмане, которые сопровождали графиню, недобро поглядывая по сторонам, и небрежно поигрывая кинжалами, и не категорический приказ Альтреса Лорта, услышала бы Лиля о себе много нового и интересного. Но и так… Стрептоцид, что ли, изобрести? Тоже, надо добраться до дома, да заняться. Историю появления на свет сульфаниламида она примерно знала. Только вот Догмак обладал намного лучшим оборудованием. А что она теряет? Даже если она получит любой из стрептоцидов, хоть красный, хоть белый, хоть какой, это уже окажется прорывом. Если от него и в двадцать первом веке не отказались, получив антибиотики… вот антибиотики Лиля вряд ли получит. Она бы не против, но тут у нее точно ни опыта, ни технологий не хватит. А что попроще – можно хотя бы попробовать. Там что-то было связано с тканевыми красителями… надо просто вспомнить. Домой надо… Увы, быстро они не уедут. Это факт. Пока коронация, пока Ройвели и Элонты в себя придут… поиздевались над ними серьезно. У мужчин растяжения и вывихи, раны от плетей и ожоги. У женщин повреждения по дамской части. И тоже раны, ожоги… Чтоб этого Альсина черти на том свете за ноги подвешивали! Сволочь! Лиля знала, что его схватили, что будет казнь… да и поделом! Идти туда она не собирается, и вообще, ее это не интересует. Это внутренние дела Уэльстера. Пусть сами разбираются. Ее дело привести в порядок друзей и знакомых. Побывать на коронации, потом заключить-таки помолвку, и уехать, наконец! Лиля хотела… домой. Она осознала это как-то внезапно, и сначала искренне удивилась.