– Гардвейг обязан был дать стране наследника. Я помню, ты больше не хотела рожать… – Потому что каждый раз, когда я была беременна, мой муж перепахивал поля под юбками у фрейлин. Альтрес развел руками. – Я не говорю, что он прав. – И не говоришь, что я права. – Гардвейг был хорошим королем, Альбита. – А я была плохой королевой? Вы приговорили меня тогда, Альтрес, и ты собираешься исполнить свой приговор сейчас. Это – справедливо? – Нет. Альбита положила книгу на столик рядом, встала, прошлась по комнате. – Я бы убила тебя, если бы могла. – Знаю. Еще тогда, давно. Правда? – Да. – Так зачем ты хотела меня видеть, Бетти? – Мне полагается последнее желание? – Да. – Я хочу, чтобы ты присутствовал при казни и лично отдал приказ палачу. – Зачем тебе это? – Ты будешь смотреть на меня, Альтрес. И помнить. Всю свою жизнь помнить… Я была невиновна, когда вы меня приговорили. Вы сами сделали это со мной… Альтрес вздохнул. И крыть тут было нечем, все так и есть. И приговорили, и поступили подло, и теперь эта подлость вернулась к ним сторицей. Хорошо хоть дети Гарда не пострадали. – Буду помнить, Бетти. Это все? – Да. – Тогда – прощай. – До встречи, Харни. До нашей последней встречи… когда? – Завтра. – Пришли ко мне заранее служанок, я не хочу уходить некрасивой. – Хорошо, Альбита. Альтрес поклонился и вышел. Требовалось все закончить достаточно быстро, пока в Кардин не вернулась Милия. Но почему он себя так мерзко чувствует? Так паскудно? Или это дорога королей, о которой ему говорили? Как же гадко на душе… *** Как бы не был занят Джерисон Иртон, время для встречи с верными слугами он выкроил. – Ваше сиятельство! Томас обрадовался графу Иртон, как родному. А то ж! Выжили! Выбрались! И вообще, все закончилось, правда же? Правда? Джерисон улыбнулся Томасу. – Да, Том. Все будет хорошо. Можно возвращаться в посольство. – Взаправду ли? – Больше беды быть не должно. Всех переловили, сидят, казни ждут. – И правильно! Виданое ли дело, короля убить! Джес кивнул. – Хорошо, что хоть с вами все в порядке. – Ее сиятельство нам записку прислала. Мы и успели уйти… еще и Дишанов с собой утащили. – Да. Граф Дишан очень хотел тебя видеть. – Эээээ… – заволновался Том. – Будет предлагать поместье – не соглашайся, мы тебе его в Ативерне подарим, – предупредил Джерисон. Глаза его смеялись. – Этим уэльстерцам волю дай, они лучших людей к себе переманят. Томас понял, что ничего плохого не будет, и улыбнулся. – Куда ж я из родного дома, ваше сиятельство? А домой-то скоро? – Как Ройвели с Элонтами в себя придут, так сразу. – А что с их сиятельствами? Ваше сиятельство? – Пытали их. – Вот злодеи! Альдоная на них нет! А что госпожа графиня? – Она цела и невредима, скоро будет в столице. – Ох, слава Альдонаю. Надо в храм сходить. И… Лидарха отмывать. – Отмывать? – Так ведь перекрасили мы его, ваше сиятельство. Чтобы из города вывести… Джерисон только головой покачал. – Ладно. Возвращайтесь в посольство, больше ничего страшного быть не должно. Томас поклонился. Не должно? Или – не будет? Очень ощутимая разница, уж поверьте. Они вернутся, но будут готовы ко всему. Даже к самому худшему. *** Столько церемоний, сколько обрушилось на Уэльстер, кардинцы давно не видели. Помолвка, потом похороны одного короля, теперь казнь самозванки. Да-да, именно так. Альтрес Лорт приказал объявить на всех углах, что Робер Альсин убил короля. Нашел самозванку, выдал ее за покойную королеву Альбиту и собирался посадить на трон своего незаконного сына. С ним еще не ясно, а с самозванкой – вполне. Тем, кто посмел выдавать себя за королеву, одно наказание. Смерть. Казнь была назначена на полдень. Кардинцы выходили из домов, шли на Дворцовую площадь… даже те, кто не любил подобные зрелища. Но не увидеть ТАКОЕ? Тебе потом дети и внуки не простят!