И Его Величество, изящный и утонченный кавалер, пример благородства и воспитанности, разразился таким трехэтажным матом, что я только присвистнула. Интересно, чего он еще набрался из Интернета? Жалобно хрюкнула зверски выключенная трубка. Я вытащила сим-карту и оскалилась. Вот так. Над проводами в квартире я поработала еще раньше, пока отправляли родителей. Теперь у Верунчика с мамашей и папашей будет только один выход. Явиться сюда лично. Я сделала все, чтобы достойно их встретить. Терн тоже постарался. Бабушку выпихнули к подруге. Гошку отправили к Лиде. Площадка была свободна для представления. — Лерг, лапа, а наши иллюзии готовы? — Почти готовы. Вашество, тебе Бориса. — Бориску на царство!? — рявкнул Терн, подражая киногерою. Я подмигнула ему. — Почти. Зато у тебя будет крутая жена. — Ах, боярышня, красотою лепа, червонна губами, бровьми союзна, — тут же оскалил зубы Винер. Я швырнула в него подушкой. Паршивцы! * * * Я недооценила Верунчика с мамашей. В дверь затрезвонили ровно через два часа после звонка. И Керрон пошел открывать. — Где!? Где этот негодяй!? — донеслось из коридора. И в комнату влетела Стервлядь, таща за собой свою уменьшенную копию. Как есть — копия мамаши. То же крысино-хорьковое личико, те же редкие блондинистые волосенки, те же кривые ножки и плоская грудь. Разве что выглядит малолеткой. А так — жуть крашеная! На что только отец повелся? — Дай мне немного времени. Узнаем. Я улыбнулась супругу. Терн — мое чудо. Умный, добрый, все понимающий… А за ними плавно прошествовал… БОРОВ. Ну да. Этакий слегка очеловеченный свин килограмм под двести. Интересно, как его еще жиром не задавило? В согласии с законами физики. А вот взгляд у Свина был вовсе даже гадючьим. Острым. Цепким. Немигающим. Крохотные глазки мигом обежали комнату и остановились на Терне, который нацепил личину моего отца. — Ну, здравствуй, Боря, — хрюкнул Свин. — И тебе не хворать, Женя, — Терн улыбнулся. Маска доброжелательного внимания даже и не дрогнула. Одна я знала, что сейчас Терн читает память свина. Читает со всей возможной скоростью, стараясь не морщиться от омерзения. А иначе никак не получится вытащить отца из ямы. Жестокая штука — жизнь. — Здравствуйте, Евгений, — я улыбалась и чувствовала себя вполне спокойно в маминой личине. — Рада вас видеть. Чай, кофе, коньячку? Доброжелательный и спокойный настрой чуть сбил скандалистов с толку. А может, это сделали элвары, тенью материализовавшиеся рядом с каждым пришедшим. Всех троих осмотрели откровенно хищным взглядом и вежливо подтолкнули к креслам. — Просим садиться… — Коньячку, — заказал Свин. Я улыбнулась, достала из бара рюмки и коньяк, разлила его и поднесла рюмки гостям. — Прошу. Свин выпил в один глоток. А Стервлядь тут же заголосила: — Верунчику нельзя! Она беременная! — Да? — удивилась я. — Так что ж вы девочку по гостям таскаете, на ночь глядя? Ей бы в кроватку, и баиньки? Стервлядь прищурилась. — А от кого она беременна, ты узнать не хочешь? — Нет, не хочу, — ровно ответила я. — Я к вам подсвечником не нанималась. Верунчик разразилась слезами. — От в-вашег-го м-мужа… Я улыбнулась. Ну да. Почти Мольер. Почти Шекспир! Сцена первая! Суровый Отец, Встревоженная Мать и Кающаяся Дочь. В противовес идут — Грешный Любовник и Стерва-Жена. А то не стерва?! Как она может удерживать в семье чужого мужчину!? Стерва! Терн перевел взгляд на Стервлядь. Зрачки его то сжимались, то расширялись. Верунчик пока не охвачена. Нужно тянуть время. — Правда? И что?! — Как это — что!? Как — что!? — завелась Встревоженная Мать. — Ну вот так. Чего вы от него хотите? Казнить? Кастрировать? Жениться? Все трое задумались. Быстрее всех опомнилась мамаша. — Жениться, конечно. — А никак нельзя. Занято, — ехидно оскалилась я. — Или вы мне предлагаете развод? — Именно это я и предлагаю, — прогудел из своего кресла Свин. — Разведетесь, Борька женится… Мой внук ублюдком расти не будет. А если пойдет в дедушку? Вслух я этот вопрос не задала. Рано. Терн еще читает Стервлядь. — А моих детей вам не жалко? Которые будут расти без отца. — Они уже выросли. Дочка в Англии, сын скоро самостоятельным станет,… кстати, с работой ему поможем, у меня тут филиал в Москве открывается, — прогудел Свин. — А простите, вы уверены, что дитятко от моего мужа? — Конечно! — пискнула Верунчик. И даже не заметила, как Терн внимательно уставился ей в прыщавую переносицу. Ну, еще немного… — Хорошо. Тогда предлагаю поднять этот вопрос по проверке ДНК. — Что!? — Ну да. Ребенок родится. Проверим ДНК. Если он от моего супруга, Верунчик откажется от дитятка. А мы его усыновим. Разве плохо? — Плохо, — в темных глазах Свина сверкнуло что-то очень неприятное. Я бы даже испугалась, не знай я, что он элварам на один зуб. Молочный. — Я свою дочь позорить не позволю. — Так ваша дочь уже связалась с женатым мужчиной. Уже опозорилась. Куда ж дальше? — справедливо возразила я. — Ты мне тут пургу не гони, — перешел к агрессии Свин. — Она у меня девочка чистая, если б не Борька… — А Боря у меня не педофил, — отбрила я. — На что тут смотреть-то? Ни рожи, ни кожи, ни груди, ни попы. Как есть соплячка. Страхолюдная! Если ее на огороде выставить — вам вороны и за прошлый год урожай вернут! — Что!? Да Верунчик — копия моей матери! — Верунчик, Женя, копия твоей супруги, — раздался в комнате чуть усталый голос Терна. — А в том, что она похожа на твою мать, тебя просто убеждали. И я бы на твоем месте серьезно задумался, почему. — Не понял? Сказанные спокойным тоном слова сильно ошарашили Свина. А Терн продолжил так же спокойно и чуть улыбаясь. — Женя, если ты сделаешь анализ ДНК своей дочушки, ты узнаешь, что ребенок внутри нее никак не может быть твоим внуком. Потому что родила ее твоя женушка от старого друга детства. — Что!? — Ну да. Первый ребенок был от тебя. А второй… по счастью она получилась копией матери. В остальном тебя просто убедили. Не желая терять перспективного мужа. — Да ты… — А ты проверь? У нас ДНК сейчас тоже проверяют. Телефончик дать? Сам пользовался, знаю. А потом твоя дочушка попыталась провернуть этот же номер со мной. Думаешь, я ей нравился? Да ни капельки! Твоя женушка науськала. Только не учла, что Верунчик уже год как встречается со своим однокурсником. И очень этим довольна. От него же и ребенок. Просто законный папочка решил слинять сразу. А твоя дочушка решила повесить всех собак на меня. К счастью, Аня у меня умница. Она все поняла и меня простила. Женя, воля твоя, но ты сначала проверь своих баб. А потом уже отрывай мне голову. К концу речи Боров стал уже попросту кошмарным. Гора сала налилась дурной кровью, костюм расперло вдоль и поперек, морда стала такой, что я даже испугалась — не хватил бы его инфаркт… не ко времени было бы!