Что ж, мы никогда друг друга не понимали по-настоящему. Да и близки настолько не были. Я любила младших, но и Лори и брат – они ведь мне завидовали. Смертельно завидовали, что бабушка меня любила больше всех. Конечно, она возилась и с мелкими, но я была вне конкуренции. Видимо, так уж совпало. И первая внучка, и маг жизни, и просто родной человечек… Отцом-то дед занимался, настоящее мужское воспитание давал, любил, баловал последнего сыночка. И опять же, граф – и девушка из простонародья. Это в сказках красиво, а в жизни… Сколько бабушке пришлось преодолеть, чтобы ей хотя бы вслед не хихикали… Она мне рассказывала. В любом сословии есть свои правила, свои нормы поведения, свои обычаи, которые со стороны, может, и не видны, а в реальности… Язык веера, язык цветов, как правильно одеться, как поговорить, как поглядеть… Сказка о бедной девушке, которая выходит замуж за принца, кончается свадьбой. Просто потому что в суровых буднях, которые пойдут дальше, девушка не проживет дольше пары лет. А потом – побег, развод или могила. На выбор. Сожрут ее. Бабушку не сожрали, но легче ей от этого не было. И сил у нее хватало только на то, чтобы удержаться на грани. Эх, заварила кашу прабабушка, а не стоило ей даже начинать. Была бы я дочкой фермера, лечила б поросят. Глядишь, и счастливее была бы. – Если я не выйду отсюда со всей своей семьей, ваша страна и ваша династия будут подвергнуты эдикту. Отец выпрямился и даже приосанился. Я едва не фыркнула. Эдикт…[10] Эрик едва не рассмеялся отцу в глаза. – И все? Кажется, такого господин граф не ожидал. – Вы… – Да мне плевать! Вы хоть знаете, сколько раз моих предков от Храма отлучали? И предков, и Алетар… нет? Я снова едва не фыркнула. Ну да, историю мы не учили, это недостойно благородного человека. Это ж не байки за вином травить, это какие-то случаи, какие-то даты… К чему? Что изменится в жизни благородного графа от того, что он не прочтет пару книг? Ничего и не изменилось. Это меня бабушка гоняла, заставляя учиться, и я знала, что уже лет триста как Раденор и Храм находятся в состоянии вооруженного нейтралитета. То кого-нибудь из династии отлучали от Храма, то сей достойный человек наведывался в гости и, дружелюбно улыбаясь, уговаривал храмовников вернуть все, как раньше. А то ведь будет, как в прошлый раз… – Со мной прибыл легат! – То есть вы прибыли в его свите, – ухмыльнулся король. – И что? Граф явно был уже не так уверен в себе. – Ваше величество, Иветта – моя дочь, она обязана повиноваться моей воле, и что бы вы ни решили, я буду принимать участие в ее судьбе. Я считаю, что Храм для нее – лучшая участь. Ее дар не может принадлежать людям, он должен принадлежать лишь Светлому, поскольку Светлый одарил ее при рождении. Отказываться от милости Храма – неблагодарность с ее стороны, и я верю, что и вы и она примете правильное решение. – Вета, он тебе живым нужен? Король повернулся ко мне, и я не успела спрятать глаза. И боюсь, маловато там было любви к родным. Если перевести с дипломатического на человеческий, отец негодовал не из-за того, что его лишили законного дохода. Требовал поделиться. Храм-то уж точно поделится, а вы, ваше величество? Нет? Тогда лучше Храм. И учтите, что ссориться вы не со мной будете, а с ними. Станет ли Эрик Раденор ввязываться из-за меня в драку? Одного взгляда на короля мне хватило, чтобы облегченно выдохнуть. Станет. Уже ввязался. – Не хотелось бы иметь на совести смерть господина графа, – честно призналась я. – Отца, гадкая девчонка! – взвилась мать. Я прикусила губу. Почему они такие наглые? Ведь видели и короля, и его природу, глаза, когти… Да зная своих родителей… Тут под ними уже лужи должны расплываться. И не из благовоний. Но… Не понимаю. – Если ты хочешь, пусть живет, – разочарованно вздохнул король. – Значит, так, Оломар. Вы мне свой ультиматум предъявили, я вас услышал. Вы выйдете отсюда живым и невредимым благодаря Ветане. Отправитесь в свое поместье и будете сидеть там безвылазно до смерти. Вместе с супругой и сыном. Сыном… И как-то в один миг сложилась картинка. – Мой брат в Храме? Неужели этот глухой надтреснутый голос – мой? Король бросил взгляд на меня, на графа и рассмеялся. – Ах вот оно что? Храм в своем амплуа. Пообещать защиту, поманить вкусной конфеткой, а заодно припасти материал для шантажа. Граф, вы серьезно надеялись, что в обмен на дочь вам вернут сына? На отца было страшно смотреть. Вот сейчас он выглядел на все свои годы. – Ваше величество… – Обещать – не значит жениться, господин граф, пора бы знать в вашем-то возрасте. Конечно, никто вам сына не вернет. И вашу семью из-под ласкового, но пристального надзора не выпустит. Вы бы дочку поблагодарили лучше, своим побегом она вас спасла. – От чего же? – Сейчас она ценна для Раденора, а значит, и вы останетесь живы. И даже при детях. Я помню, что обещал вам, я от своего слова не откажусь, но пожить в Алетаре вам придется. Я скривилась. Непроизвольно, просто противно стало. Ладно! При дворе не появляюсь я, в лечебнице для бедных – эти люди, так что не встретимся. – В Башнях, – добил его величество. – Там безопаснее всего. И как я могла в нем сомневаться? Башни, тюрьма для благородных, практически всегда пустовали, потому что правосудие Алетара работало без проволочек. Сейчас я даже понимала почему. А моей семейке это только на пользу пойдет. Посидят, о жизни подумают… Бывшей семейке. Как приятно это звучит! Я с благодарностью посмотрела на его величество. Ветана Тойри Моринар определенно лучше, чем Иветта Тойри Оломар. Ей-ей, при таких условиях я даже на Корону работать согласна, хотя моего согласия никто и спрашивать не будет. Но я все равно готова – добровольно и от всей души! Отец побледнел, его величество поднял руку: – А с легатом я побеседую сейчас. Лично. Алонсо? Канцлер, который до этой поры словно сливался с обоями в темном углу, дернул шнур звонка. Пара секунд – и на пороге появилась стража. – Граф, берите свою семью и следуйте за ними. Кажется, отец что-то еще хотел сказать, запротестовать, но ледяной взгляд королевских глаз пригвоздил его к креслу. И отец не выдержал. Медленно поплелся к стражникам, подхватил из кресла мою мать… Лаура одарила меня злым взглядом и направилась вслед за родителями. Я обхватила себя руками и поежилась. – Ты ни в чем не виновата. – Его величество был в курсе моих переживаний, кто бы сомневался. – Ты не просила о своей силе, ты просто получила ее и попыталась выжить. Как могла. И получилось неплохо. Даже очень хорошо для юной девушки без средств, друзей и знакомых. Да. Я благодарно улыбнулась: – Им все равно. – Их жизнь рухнула не из-за тебя. Иногда просто так случается, нечто, от нас не зависящее. Как твоя прабабушка. Никто не знал о ее побеге, никто не думал, что так получится, никто не ожидал, что кровь проснется. А твои родители слишком глупы, чтобы понять: их жизнь рушится просто потому, что так судьба бросила кости. В их понимании, причина – ты. – Когда-нибудь они изменят мнение? – И сообразят, что ты не виновата? Нет. Думаю, не смогут. Но я придумаю, как избавить их от избыточного внимания Храма. А пока предлагаю поговорить с легатом. Меня мороз пробрал. – Они потребуют отдать меня. – И что? – Король полюбовался идеальной остроты сизыми когтями на тонких пальцах. – Пусть требуют. Тряхнула головой. И вспомнила свое удивление. – Ваше величество, а почему мой отец не кричал: «демон»? Или что-то еще, такое же глупое? – А должен был? – Когти, глаза… – Ты это видела? – Д-да… А… – Не должна была. Видимо, это из-за того, что мы смешали кровь. Сама понимаешь, такое даром не проходит. – Родители видели обычного человека? – Да, только более страшного, что ли. Жуткого… Хорошо надавить ужасом у меня получается именно в полудемонической форме, но когда я превращаюсь, я маскируюсь. А ты увидела меня под маской. Я кивнула: – Примерно понимаю. А можно будет потом почитать, если об этом где-то написано? – Обещаю, когда все закончится, ты пойдешь учиться магии. Думаю, для начала наставником может стать Ренар Дирот. Научишься контролировать силу, распределять потоки, а дальше – подумаем. Если в Храме были маги жизни, то есть и отчеты об их обучении и использовании. И они нам их предоставят.