— Да... я поняла. Есть ли доказательства сказанного вами? Дядюшка Ганц? Мужчина развел руками. И принялся в очередной раз пересказывать свою историю. Миранда внимательно слушала. Пальцы перебирали четки — раньше она могла бы теребить ленты, но с легкой руки Лилиан Иртон пояса у платьев становились более... лаконичными. Кожаными. Из цепочек. Из монет, кристаллов, бусин, но пояса из лент Лилиан не любила. Миранда тоже. Только по движениям пальцев и было ясно, что девушка нервничает. — Доказательств у меня нет. Что может служить доказательством? В данном случае? Мири подумала пару минут. — М-да.* если только застать ее высочество над трупом. Или — не застать. « — Все верно. Миранда, нам очень нужна твоя помощь. — Слушаю, — напряглась едва заметно девочка. — Ты помнишь, тебя хотели похитить? -Да. — Я подозреваю, что это было сделано по приказу ее высочества. Мири подумала пару минут. — Возможно. В то время я ее... разозлила. Но я все рав- ’ но не верю, что такое может быть. Это нелепость какая-то! В голове не укладывается. Я бы скорее поверила в Стуана Леруа. Вот уж где мерзкая гадина! — Мири, ты можешь помочь нам доказать эту теорию или ее опровергнуть. — Если вы застанете принцессу — или кого-то из Леруа, я ведь правильно понимаю, что четкой уверенности у вас нет? Да? Над моим трупом? — Предпочтительно обойтись без трупа. — Но против самой идеи вы не возражаете, — подметила Миранда. — Мне это надо обдумать. — Я против, — резко произнес Джерисон. — Но не запрещаешь, верно, отец? — А ты потерпишь такие запреты? И... примешь новую кровь на свои руки? Джерисон чувствовал себя отвратительно. Будешь тут... между молотом и наковальней, иначе и не скажешь! И запретить ребенку не можешь. И благословить... чего хотят родители? Понятно, безопасности для детей. Но как уберечь их от жизни? Которая и придет, и не спросит, и сделает все по- своему? Как?! Миранда встала с кресла, прошлась по кабинету и подошла к окну. — Я не знаю, что сказать, господа. Я понимаю, что это опасно. И понимаю, что вряд ли такое можно доверить кому-то другому... цена ошибки будет слишком высока — в любом случае. И этот кошмар надо будет сохранить в тайне, неважно, правы вы или ошибаетесь. Ганц кивнул. — Ты полностью права, Мири. — Я не хочу рисковать. Но не имею права на отказ. Как вы хотите обставить... ловушку? Ганц промолчал. В этот раз заговорил Бран Гардрен. — Миранда, вы молоды. — Можете называть меня Мири. Как дядюшка Ганц, — разрешила Миранда. — Папа, ты позволишь? — Разумеется. Джерисон бы не позволил. Но — дети вырастают. И принимают свои решения. — Вы можете называть меня по имени, Мири. — Дядюшка Бран, как дядюшка Ганц? — Я буду рад. И вашему обращению, и вашему доверию. Бран смотрел серьезно. Оценил. — Считай, что по первому пункту у меня возражений нет, — бледно улыбнулась Миранда. — Что до доверия — сейчас еще слишком рано о нем говорить. Так что вы придумали, дядюшка Бран? — Ничего особенного, Миранда. Скажите, вы кого-то любите? — Да, разумеется. Мою семью. — А — мужчину? — Моего жениха. Его высочество Амира. Бран хмыкнул. — Это понятно. Но случись вам полюбить кого-то... на стороне? И искать встречи с любимым? Миранда ^адумалась. — Я бы постаралась сохранить все в секрету. По понятным причинам. — Полагаю, ее высочеству они тоже будут понятны. Если вы попросите ее стать хранителем вашей маленькой тайны... — Я буду приходить на свидание с любимым? И в один из дней меня будет ждать сталь? — Я полагаю, что так и будет, — согласился Ганц. — Если все верно... Антуан Леруа мертв. Стуан Леруа сейчас сильно ограничен, за ним следят — и демонстративно. Соответственно, ее высочество также ограничена в своих передвижениях и поступках. — Допустим? — Маниаки не могут жить без убийства. Медведь-людоед, попробовав человечину, будет искать ее. И только ее... другое мясо для него — просто набить живот. Миранда легко разобралась с аналогией. — Маниак не может жить без убийства. А тут ей приходится долго держать пост, она в расстройстве, она может накинуться на кого угодно... и вы решаете подсунуть меня, как приманку. — Абсолютно точно, Мири. Не считая того, что кто угодно все же не подойдет. Человек должен быть достаточно... близким к основной идее. Миранда по-прежнему перебирала бусины четок. Красивые, малахитовые. Фамильный цвет Иртонов — зелень. — Вы полагаете, что ее высочество, если это она, конечно, воспользуется случаем? -Да. — Кто будет моим возлюбленным? Мужчины переглянулись. Этот вопрос они еще не прорабатывали, но... — Как насчет графа Солена? Миранда поморщилась. — Золоченый петух. Но может сработать. Граф Солен... Молодой повеса, получивший титул после ранней смерти отца. Мот и кутила, щедрый игрок и приятный собутыльник. _4.jpg А также — щедрый любовник и галантный кавалер. Дамы его ценили, и мужчина таскался везде, куда пускают. Тем более, что граф и уродился вполне симпатичным. Этакий сахарно-кремовый типчик. Белокурые локоны с золотым отливом, точеные черты лица, большие карие глаза, черные брови и ресницы... погибель девичья. Не Миранды. Девушка уже вполне здраво оценивала подобные «сокровища». Влюбиться в ЭТО?! Себя не уважать! — Допустим. Девушка моих лет обязательно клюнет... но что будет знать граф?