Но обычно мужчин после этого самого тянет или поесть, или поспать. Но уж всяко не на разговоры. Есть исключения, но их мало! А вот у женщин словно заслонка в одном месте открывается! И говорят, и говорят, и говорят... Вот и Шура, так звали молодуху, языком молола, что помелом махала! И говорила, говорила, говорила... Ганц, скрипя зубами, прослушал все деревенские сплетни, и наконец... О, это чувство ныряльщика, который выловил здоровущую жемчужину! — Ликса вообще уехала! Небось, богатенького себе нашла... Ганц навострил уши. И быстренько выяснил, что Ликса сама не из богатенькой семьи. Атак... очень средней. Вроде как и вкалывают там родители, а поди, десять ртов прокорми! Раньше Ликса за всеми ходила, небось, и в прислуги-то подалась, чтобы от мелких отдохнуть, теперь, вот, сестра ее... Марька... Ганц запомнил имя, и перевел разговор. А потом и вовсе делом занялся. Ни к чему оставлять такую память у дамы. Пусть лучше какие столичные ухватки выучит... Да, и вот так — тоже хорошоооооо... >;< >;« ❖ Марька... М-да, ежели сестра на нее похожа... была? Или есть? Ганц почувствовал, как шевельнулось... да, именно там! И это несмотря на супружескую верность и бурно проведенную ночь. Но девушка была — потрясающая! Родится же такое на земле! _2.jpg Фигура — не хрупкая, крестьянки такими не бывают. Но и не толстая, а в самый раз. Талия тонкая, бедра роскошные, и такой флер... Она просто идет, а у мужиков поднимаются, поднимаются... да глаза поднимаются! И головы. Ну и... Правильно вы подумали. Тоже поднимаются. Волосы светлые, коса толщиной в руку, такие... прелая солома. Глаза большие, тоже светлые, правда, брови и ресницы никакие... лицо чуть теряется, но девушка явно их угольком подкрашивала. Но как идет! И грудь там... Ганц прикинул свои шансы — и постарался подстеречь прелестницу в укромном уголке. И прежде, чем ему что-то сказали, произнес лишь одно слово. — Ликса. Марька побледнела. Покраснела. И — вцепилась в Ганца — не оторвать. — Что с ней!? Ты знаешь!? — Хочу узнать, — не стал скрывать мужчина. — Сможешь вечером куда подойти? Сама скажи, где поговорить можно спокойно, а ты бояться не будешь. Девушка задумалась, покусала губы. — Ты в сарае у старосты ночуешь? — Да. Но через день-два мне уходить надо. — Я ночью приду. -Я... — Я подожду, пока Шурка уйдет, — хмыкнула девушка. И убежала. * Ганц только головой покачал. Деревня! Все, всё, обо всех знают. Де-ре-вня! Правильно он сам сюда отправился. Специфика работы, знаете ли... кто другой мог и внимания не обратить. А у Ганца чутье колоколом било, кричало в голос, что важно, важно, ВАЖНО!!! Займись, не упусти, не прохлопай ушами!!! И он собирался следовать своему нюху. ❖ >!< Прошел вечер. Наступила ночь с ее жарким шепотом и стонами. Полночь... Шурка засобиралась к мужу. Ганц подсунул ей несколько медяков. Наверняка, ведь муж обо всем знает. Но... разные причины бывают. И не справляются с горячими бабами, и детей иметь не могут, и... Со своими, деревенскими, оно и стыдно, и обидно. А тут чужак, наволочь пришлая, ушел — и поминай, как звали. И не вернется, и не увидят его. Да и вернется — кто он тут такой? Против деревни да общины?! Пыль придорожная! Все забудется, а деньги в хозяйстве лишними не окажутся. Ребенок? О детях Ганц не думал. Но полагал, если женщина кидается в постель к мужчине, от которого точно не дождется предложения, она знает, что делает? Пусть сама с детьми и разбирается. Ганц даже подремать успел, когда его невежливо толкнули в бок. Марька (надо полагать, Мария), сидела рядом с ним, и лицо у нее было серьезное. — Ты что о Диксе болтал, пришлый? Ганц потер лицо руками, приходя в себя. — Не болтал я. Знаю, что вроде как год тому она пропала... -Да. — И что увез ее кто из богатеньких... Марька покачала головой. — Нет. — Почему? — А кто ты таков, чтобы я тебе это рассказывала? — даже в темноте было видно, как прищурилась девушка, как горят огоньками ее глаза. Хищные, светлые... Сознаваться Ганц, конечно, не стал. — Наняли меня. У моего хозяина в этих местах дочь пропала. Поехала через лес, и нет ни ее, ни слуги, ни кареты... может, у вас тут кто разбойничает? Марька качнула головой. — Ты что? Земли герцога ж! — И чего? Заговоренный он? — Не! Тут другое! Ежели герцог узнает, что на его земле разбойничают... он сам на охоту выйдет... Ганц хмыкнул. Да, такое тоже бывадо. И за это строго не наказывали. Твоя земля? Вот и поддерживай порядок! Разбойники? Твои разбойники, ты с ними и разбирайся! И побыстрее! А то ведь король огневается! И простым штрафом в пользу потерпевших с Короны можно не отделаться. Тут и часть земель в казну отобрать могут, чтобы ты за остатком лучше надзирал! Так что дворяне старались не доводить дело до жалоб. Разбойники? Сами напросились.