Лиля почти по-матерински погладила темные волосы, уложенные в затейливую прическу. Фамильярность? Да, и недопустимая. Но здесь и сейчас — можно. Так уж получилось, что Лилиан Иртон оказалась для Марии близким человеком. Тут все сложилось один к одному. И участие Лилиан в спасении Милии с детьми, и благодарность принцессы, и путь домой, в Ативерну, когда другим дамам было не до принцессы, им было просто тяжело после всего случившегося, а Лиля и Мири как раз и уделяли большую часть времени будущей королеве, и помощь в Ативерне... Лиля не искала для себя выгоды, и принцесса поняла это. Вот и получилось, что графиня Иртон стала для Марии кем-то вроде старшей сестры или тетушки. Надо же с кем- то хоть иногда советоваться? Надо... Вот и сейчас ее выслушали, дали совет и Мария знала, все сказанное останется между ними. А Лиля смотрела и думала, хорошо, что Мария еще молода. Она не понимает главного, и Лиля не станет пока ей объяснять. Лучше она объяснит Ричарду, на что обратить внимание. Нельзя состязаться с мертвыми. В памяти любящих они всегда будут идеальны. Мария может выпрыгнуть из шкуры, но затмить Тиру ей не удастся. Никогда. • 94 И полюбить ее так, как ту — Ричард не сможет. Это закон. Это — жизнь. А она частенько бывает жестока. « Анжелина не часто чувствовала себя виноватой. Но... Ей тяжело было общаться с Джолиэтт. Получалось так, словно ее счастье строится на несчастье сестры, и все об этом знают. Никто не осуждает, но... Но! Разве от этого легче? Вроде бы Анжелина и ни в чем не виновата, и ничего сама не делала, а в то же время — так получается. Неудобно. Неуютно. Раньше, до замужества Анжелины, сестры были очень близки. Но потом... Джолиэтт возненавидела Брана Гардрена с первого же взгляда. — Анжи, что ты в нем нашла?! — возмущалась ее высочество. Анжелина только пожимала плечами. А как тут ответишь? Старая, старая сказка, о красавице и чудовище. О чудовище, которое умрет без красавицы. Но никто и никогда не думал, а что творится на душе у Красавицы? А правда ведь? Уродство — это как маска, под которой не видно душу. Красота — тоже. В своем роде, красота — идеальная маскировка. Ты очарователен — и тебе можно многое. Тобой восхищаются, тебя охотно принимают в компании, тебя любят, за тобой ухаживают... а что у тебя внутри? Кого-то это волнует? Мы видим красивую картинку, и не думаем, что модель, которая на ней запечатлена, может быть устала, или голодна, или у нее проблемы дома... нет. Только внешность. Чудовище полюбило Красавицу, разглядев в ней не красоту, а душу. И за это Красавица полюбила Чудовище. Сказка-то двусторонняя, и смысл ее в том, что красота и уродство, это всего лишь две стороны одной монеты. А люди охотнее смотрят на ту сторону, которая больше блестит. Анжелина иногда чувствовала себя именно такой красавицей. Принцесса, красавица, умница... ну и? Хоть кого-то из поклонников интересовало, что у нее на душе? Ни-ко-го! Именно потому и пришлась ко двору Лилиан Иртон с ее странными сказками. Она умела слушать — и слышать. Она видела не принцесс, и Анжелина это понимала, она видела двух девочек, которые остались без матери, понимала их, сочувствовала... почему-то Джоли это больше раздражало, а вот Анжи наоборот, было уютно и спокойно. Хоть кто-то видит в ней человека. И Бран... Муж увидел в ней Анжелину. Не принцессу, а просто женщину, жену, любимую... мало кто может этим похвастаться. И променять это Анжелина не была готова даже на королевский титул. Джолиэтт этого просто не понимала. Вот и сейчас... — Какой же он страшненький... Ангелина и сама так думала, глядя на ребенка, поэтому кивнула и улыбнулась. — Есть немного. Ничего, подрастет, и будет таким же красавцем, как Иан. Правда, солнышко? Иан, который играл с Хильдой тут же, в углу, кивнул и улыбнулся мачехе. Сначала он побаивался, честно-то говоря. Мачеха... и какой культуре нет сказок про злобных гадин, которые выходят замуж за отцов — и ну портить жизнь детям? Да но всех, наверное, есть такие истории. Вот он и опасался. Ладно еще за себя, он-то мужчина, взрослый, считай, серьезный мужик. А мелкая как? Хильда ведь ни слова сказать не сможет, ни взглянуть... и нянька тоже не защита. Мало ли что? Мало ли как? Но Анжелина оказалась нормальной. Если бы она пыталась как-то завоевать его доверие, если бы пищала от восторга, тиская малышку, уверяла, что будет любить малышей всегда и везде, до конца жизни и за ее концом... Иан никогда не поверил бы в такое. Но ничего из вышеописанного Анжелина не делала. Анжелина действительно хотела подружиться с пасынками, ради своего мужа. И поэтому... побаивалась. Ведь что-то не так сделаешь — потом уже не исправишь, а тебе с этими детьми жить, общаться, строить быт... и ты от них не избавишься, потому что это дети твоего мужа. Любовь? Пока ты их еще не любишь, но кто знает, что будет потом? Тут главное не лишить себя шансов. А как поступить правильно? Как не ошибиться? Анжелина просто не знала. Шла, как по болоту, осторожно и неуверенно, медленно и с оглядкой. И Иан точно так же. А когда боишься, то и чужой страх лучше виден. И шаг за шагом, постепенно, несколько жизней сплетались в один клубок, имя которому — семья. Иан не полюбил мачеху до безумия. И жизнь бы за нее не отдал — его жизнь еще сестренке пригодится. Но при- знать ее — признал. И убить за нее мог, это — спокойно, с таким-то отцом. Почтения к чужой жизни у Гардренов вообще никогда не было. Скорее, Иан принял Анжелину и согласился делить с ней и пространство, и жизнь. И это было намного честнее слов о большой и красивой любви. Анжелина поступила примерно так же. Она любила Брана, Бран безумно любил своих детей.... Смерть старшего он вообще переживал так, что едва вытянули, а потому... Если она не наладит отношения с малышами, ее мужу будет... неприятно. Значит надо постараться. Анжелина старалась, Иан старался — и у них все получилось. Это еще не была любовь, как у Лилиан и Миранды, но безусловно — дружба, понимание, приятие, желание идти дальше... мало? Очень много. Джолиэтт она это объяснить не могла. Сама понимала очень на грани, но ведь было же, было! И получалось постепенно... Анжи чувствовала, что если все пойдет хорошо, то когда-нибудь Иан скажет ей самое главное слово в мире. Мама. Ради этого стоило поработать. А вот сестра этого не видела в упор. И сейчас смотрела на мальчика, пожимая плечами. — Анжи, может, малыш пока пойдет, погуляет? Посмотрит что-нибудь интересное? — Иан мне не мешает, — отозвалась Анжелина. — Секретов от сына у меня нет. — Пасынка. — Сына. Джоли, мы ведь это обсуждали. Джолиэтт поморщилась. — Ладно... скажи, вы собираетесь все лето сидеть в поместье? Анжелина подняла брови. — Разумеется. У меня трое маленьких детей. — Поручи их нянькам. Скоро бал, я хочу, чтобы ты присутствовала. Ты стала совсем домашней курицей с этим нирманином.