– Маловато. Училась на биолога, кажется, жила с отцом, есть сын – в больнице. – Ладно, порасспрашиваю. Но ты будь осторожнее. – Ген, я вообще не предполагал, что она задержится. Думал, Кирюха ее за два дня на… – и выкинем. А я бы пока подобрал кого понадежнее… – У меня есть отличная кандидатура. Отставной майор спецназа. Борис Викторович послал друга… в отставку. – А тут понимаешь – пришла и начала всех строить. Кирюха за ней… ну, не хвостиком ходит, но заинтересовалась. Что дальше будет – не знаю, посмотрим. Но знать надо, раз так. – Выясню я тебе все про девочку, выясню. – Заранее спасибо. Документы сейчас скину по ватсапу. – Давай. Борис Викторович сунул телефон в карман и повел носом. Пахло в машине так… здесь так никогда не пахло. Обычно Борис Викторович вдыхал запах дорогого парфюма и моющих средств, кожи и металла. Но не сейчас. Ланч-бокс источал такие ароматы, что хотелось открыть его – и слопать все сейчас. Только вот не лезет уже. – Роман, тебя хоть накормили? – А то ж! Анна Петровна на всех готовила! Да ловко так… – Она тебе нравится? Роман пожал плечами. – Сложная она. Вроде и живет чуть не в трущобах, и одета небогато, а иногда как глянет – мороз по коже. Вот другие, не в пример ей, и парфюмом поливаются, и одеты от версачей, а все равно – крестьянки. Борис Викторович узнал в этом описании Лизу и хмыкнул. – Не наглей. – Что вы, Борис Викторович! Я бы и не посмел… Хозяин покачал головой, но спорить не стал. – Говоришь, сложная? – Да. Как она держится, как говорит, как смотрит – ощущение… знаете, такая девочка из хорошей семьи. Из очень хорошей. – Понятно. Ладно, будем посмотреть дальше. * * * Анна проводила взглядом работодателя и повернулась к Кире. – Ну что – первое занятие? Надо определить, что и сколько есть в кладовке, составить список, а потом решить, что мы будем готовить, на сколько человек, что докупить… – Так сложно? – Дом вести вообще сложно. Роза Ильинична отлично справляется, – польстила домоправительнице Анна. Хотя и видела огрехи, недочеты… Ее-то учили! А тут хоть и талантливая и педантичная, но самоучка! Спасало то, что дом – не полноценное поместье, там бы сложнее было. А во времена Анны хозяйка была кем-то вроде менеджера в современном отеле. Здоровущем, кстати. И менеджер этот находился в состоянии регулярной беременности – родов – кормежки – воспитания… Рехнешься! И никакого декрета! Роза Ильинична покивала. Не то чтобы ей нравилось такое вторжение в ее дела, но пусть лучше девчонка делом займется, чем пакостит и шкодит! Опять же, ее бабке такое бы понравилось. Точно. Кира подумала, потом вытащила айпад – и девушки отправились по кладовкам. Сталин составил им компанию. А вдруг? Вдруг в кладовке живет бука? И как выпрыгнет! Как нападет! Буку он еще не кушал! Только крысу… опять же, вдруг хамон неровно висит? Надо помочь, проконтролировать… Русина, поместье великого князя Гавриила Воронова Политика – это искусство компромисса. И находить эти компромиссы надо с людьми, которых с радостью бы на колбасный фарш переработал. С восторгом бы! А – нельзя. Они нужны, они полезны… в данный момент. Поэтому можно утешать себя мыслью, что когда этот человек перестанет быть нужным… в политике нет друзей, но есть интересы, не так ли? Вот тогда он и узнает, где зимуют раки. Отправившись под лед. А пока… Терпеть. Другого выхода нет. Вот и сидели в одной комнате два человека, которые при других условиях оппонента бы зубами загрызли. Пили вино, улыбались – и мечтали. Жом Пламенный – о взрыве. Хорошем таком, чтобы уши на крыше, а ноги на фонаре… и кишки, кишки веером по улице! Князь Гавриил – о виселице. С подставленной колодой, чтобы подольше мучился, подонок! Каждый в меру своей фантазии. Но улыбались они друг другу вполне мирно. И даже с неким взаимопониманием. – Что скажете, жом Воронов? – Жом Пламенный улыбался. Вежливо так… – Что я могу сказать? Вы прос…ли все что могли, – не по-княжески отозвался Гаврюша. – Так и неизвестно, кого мой братец объявил наследником? – Пока – нет. Есть предположения, что уцелел кто-то из его дочерей, но… – Бабу – в наследницы? – В истории бывали такие случаи, разве нет? Гаврюша скривился. – Бывали. Но там есть вполне определенные условия, жом. – Прошу вас поделиться ими со мной. Подозреваю, что без знания этой информации мы совершим много ошибок, – жом Пламенный был сама любезность. Гаврюша кивнул. Покривился, помолчал какое-то время, а потом неохотно начал говорить. – Есть такое предание, жом. Сразу хочу оговорить – это именно предания, но в них стоит верить. За время правления династии Вороновых им было несколько подтверждений, и я могу перечислить их. – Я готов поверить во что угодно – после колокола и пушки, – кивнул жом Пламенный. – Я допросил людей, они клянутся, что рядом с колоколом никого не было. А он звенел… – Звенел. – Сам. – Сам… – Магия? Гаврил покривился еще сильнее. Сунул в рот лимончик, чтобы хоть как-то оправдать горький привкус, и неохотно выдавил и себя: – Благословение Хеллы. – Хеллы? Но позвольте! – Да, язычество. И в богиню почти никто сейчас не верит. Но – по преданию, у истоков нашей династии стояла ее жрица. Она принесла в жертву ребенка царской крови и поклялась, что восстановит ЕЕ храмы. – И сдержала обещание?