— Минут через десять тут все полыхнет. И выгорит дотла. — Короткое замыкание? — Руны. Аня не стала спорить. Эрешу виднее. — Тогда надо торопиться? — Да. — Держи… Аня накинула плед на голову, второй накинул на себя Эреш — и двое выскользнули в ночь, унося с собой драгоценную добычу. Им хватило времени дойти до машины, завести и прогреть мотор, когда — полыхнуло. Да как! Дом занялся так, словно его от фундамента до стропил пропитали бензином. И полыхал ярко, весело, конкурируя по мощности с рассветом. Аня медленно тронулась в обратный путь. — Как-то легко у нас все получается, — поделилась она с Эрешем. — Почему? — искренне удивился василиск. — Потому что… это же криминальные авторитеты… — И что? Они от этого бессмертными стали? Как некроманты? Аня подумала — и фыркнула. А ведь и верно, все мы люди. Просто те, кто урвал деньги и власть, часто забывают, что потроха у них точно такие же, как и у остальных. А василиск не знает, что в этом мире кого-то принято бояться, с кем-то надо церемониться… ему наплевать. Василиск — это ведь почти танк, с такой же логикой. Кто спрятался — тех не раскатаем сразу. Если повезет. Кто не спрятался… Нашлась и на них управа, да. Но в другом мире, а в этом пока не умеют бороться с подобными гадами. Вот и попадаются. И все же… Эрешу надо уходить, пока не стало слишком поздно. Пока его не обнаружили… А она останется. Здесь. Без него. И думать об этом было горько и грустно. * * * — Какого … и …? Что творится по области? Вопрос задал высокий подлысоватый мужчина, которому очень пошел бы костюм колобка. Но в жизни вместо желтой панамки он носил генеральские погоны, а подчиненные сравнивали начальника с чугунным ядром. Как придавит — так придавит. В данный момент начальник любовался на пожарище. — Артемьев, я тебя спрашиваю? Артемьев развел руками. — Неясно, Сергей Петрович. — Тут рвануло что-то? — Вроде, нет. Взрыва не было. — Тогда что тут так горело? Пожарные сказали, тушить было бесполезно. С кем и что не поделил Пономарь? Артемьев развел руками еще раз. Мол, и рад бы ответить, да не в курсе. Уж вы, шеф, если не догадываетесь, я и подавно… Шеф сверкнул глазами и протянул руку. — Сигарету дай. Сам он бросил целых два месяца назад, но как тут не закурить? По такому поводу? Какие люди уходят… и пораньше бы! — Разбирайся, давай. Сегодняшний день тебе на все, завтра с утра у меня на планерке доложишь. Артемьев вздохнул. — Так точно… Доложишь… да по области праздник объявят. Пономарь всех достал хуже собачьей чумки! Сволочь такая была… Сергей Петрович посмотрел на пепелище. — Исполняй. И ушел. Артемьев посмотрел туда же. Разбирайся… Посмотрим, что эксперты скажут. Патанатомы и прочие… но лично Артемьев сильно копать не собирался. Кто бы там Пономаря не приговорил — поделом. * * * Как это бывает? Когда мужчину и женщину просто бросает друг к другу. Глаза в глаза, и смешивается дыхание, а тела прижимаются друг к другу так, словно хотят остаться едиными навсегда. И ничего уже не важно и не нужно. Только горячечный шепот рядом. — Моя…. Только выдохнутое в губы в ответ. — Мой… И вспыхивают в ослепших глазах новые звезды, и рвется из груди стон — один на двоих. Сплетаются руки, и сливаются губы, и глаза смотрят в глаза, и в сладкой истоме уже нельзя различить, кто и где… Безумие? Счастье? Или что-то третье? Назвать происходящее — любовью, молодые люди откровенно боялись. Аня очнулась первой. Застонала, шевельнулась… — Мурррр… «Мурррр» тут же спрыгнул ей на голову. То есть — Мурчик. Остальные такой наглостью не отличались. Тут уж очнулся и Эреш. Сгреб кошака за шкирку, но в полет запускать не стал. Вместо этого поглядел в наглые желтые глаза и проникновенно сказал: — Не завидуй.