– Это что такое творится! Парашка, да тебя саму сажать пора! Я щас в полицию позвоню, скажу, что ты девчонку шантажируешь… – А мы и подтвердим. – Мария Михайловна была, как всегда, на боевом посту. И улыбалась, что та гадюка – ласково так, нежно, по-доброму. – Звони, Варя, камеры, небось, все пишут… – Я… – Тетя Параша впервые растерялась. Забыла она про камеры, просто – забыла! Дело житейское, бывает… привыкла орать и нахрапом давить, вот и не подумала. – Говоришь, заявление забрать? А то жизни не дашь? Из дома выживешь… какие угрозы-то хорошие. – Тетя Варя потерла руки. Малена поглядела на бабок, которые сейчас сильно напоминали стаю пираний, и молча нырнула в подъезд. Здесь и без нее справятся. Точно. * * * В половине второго Малена садилась в джип Давида. Костюм-двоечка (платье и длинный, ниже середины бедра, пиджак) цвета голубиного крыла делал ее глаза темно-синими, загадочными, словно грозовое море. Медальон она в этот раз надела поверх платья – фасон позволял и даже требовал. Гладкий материал без вышивки и украшений просто намекал, что сюда нужны драгоценности. Малена и решилась. А что? Скромно и со вкусом. А как были одеты люди на прошлом дне рождения, она посмотрела. Белой вороной выглядеть не будет. И вообще, сейчас два часа дня. Кой дурак надевает бриллианты в это время? Вот вечером, при свечах – дело другое, а сейчас роскошные драгоценности просто неуместны. Коробку с подарком мужественно потащил Давид. Свой подарок у него тоже был, флакон дорогих духов, сделанных на заказ в Париже. Когда Малена узнала цену, она только головой покачала. Ей на этот флакон было бы три года работать, не есть, не пить, а только копить. Господа Асатиани встречали гостей внутри дома. Так что Малена оценила и здоровущий парк, и роскошный дом… ну, вертела она головой по сторонам! И что? Интересно же! Донэр, конечно, на порядок круче, да и городской дом Домбрийских побольше будет, но для этого места, времени и состояния – очень даже. И со вкусом. Никакой «цыганщины», никакой восточной аляпистости, которой так часто грешат нувориши. Серый камень, алая черепица, очень простая постройка… Зато внутри есть где развернуться. И гостей уже хватает… брр. Малене показалось, что ее шильями потыкали. Матильда даже и не вылезала, отдавая контроль над телом подруге. Герцогессе все же привычнее подобное общество, а вот Матильда… М-да. Есть светское воспитание, а есть советское. По первому шаблону с гадюкой надо расцеловаться, по второму – треснуть палкой. И увы. У Марии-Элены был как раз первый вариант, а у Матильды – второй. Так что – не лезем. И еще раз НЕ ЛЕЗЕМ!!! Давид тем временем подвел Малену к своим родителям. – Мой отец, Эдуард Давидович. Моя мать, София Рустамовна. Моя девушка, Малена Германовна. На миг воцарилась тишина. Потом взгляд Эдуарда Давидовича обежал Малену с ног до головы. От аккуратно уложенных волос до простых туфель, словно просканировал, и вынес свое авторитетное суждение: дешевка. Матильда точно бы вспылила. Малена улыбалась как ни в чем не бывало все той же равнодушной улыбкой светского человека, которого по шесть раз на дню кому-то представляют, и ему уже так надоели и эти вечера, и эти церемонии… Пфе… – Рада знакомству. Голос у девушки тоже был холодный, равнодушный и самую чуточку снисходительный. Ровно настолько, чтобы господа Асатиани почувствовали себя неуютно, но совершенно недостаточно для обиды. Ах, эти интонации. Сколько можно передать с помощью слов – и сколько с помощью модуляций голоса! Невообразимая палитра оттенков и смыслов. К сожалению, уроков логики и риторики в школах не вводят. Противогаз во взрослой жизни научиться надевать или, там, закон Божий почитать – важнее, кто бы спорил. Это ж каждый день надо, а с людьми общаться – не надо. – Мы уже знакомы. – София Рустамовна не растерялась. – Я рада, Малена, что вы приняли мое приглашение. – Ваше приглашение – большая честь для меня, София Рустамовна. Вежливость и снова вежливость. – О, а это мне? Давид покачал головой: – Мам, мой подарок – вот. А это подарок Малены. София Рустамовна вытащила духи и ахнула: – Давидик! Боже мой! Это же мои любимые духи, но как ты уговорил Анри? Он же безумно капризен! Давид развел руками. Мол, кто захочет, тот любого уговорит. Вопрос цены. София нарочито долго восхищалась подарком сына. Потом посмотрела на Малену. Занервничала? Да нет. Стоит, разглядывает картину над камином. Кстати – очень неплохой Констебл. – Малена, вам нравятся английские художники? – Да, София Рустамовна. Это ведь Констебл? Он потрясающе выразителен… И нет в этом ничего странного. Просто Малена, посмотрев фотографии, расспросила Давида. И поинтересовалась основными художниками. Интернет в помощь. Женщина кивнула. И приступила к подарку Малены. Медленно, собираясь сейчас оттоптаться на девушке за все и сразу. Эдуард Давидович внимательно смотрел на Малену. – Вы знаете английских художников? Малена, понимая, что проколется в три минуты, покачала головой: – Нет, Эдуард Давидович. – А откуда?.. Ответом была улыбка. Легкая, без заигрывания, просто – как приятному человеку, с которым ничего не связывает. – Когда мне нравится чья-либо картина, я смотрю информацию о художнике. И только. А Констебл… у меня хорошая зрительная память. Понравился один его рисунок, и я проглядела остальные. Он очень талантлив. Объяснение было понятным. К примеру, сколько человек видели картину, где одна девушка, в бело-голубом, сидит на черной лошади, а вторая, девочка в розовом, смотрит на нее с веранды? Много. А кто расскажет о Брюллове? О том, что картина «Всадница» написана в 1832 году, перечислит остальные полотна Карла Павловича? Далеко не все. И о творческом пути Брюллова побеседуем заодно. Нет? Вот и не стройте из себя знатоков, глупо выглядеть будете. Коробка поддалась наконец усилиям дамы. Но вместо ожидаемого возмущения… – Какая прелесть! И было от чего ахнуть. Небольшая, сантиметров двадцать высотой и сантиметров сорок в длину, композиция из дерева отличалась необыкновенной живостью. Барсук-медоед подкрадывался к улью, на крыше которого сидела птичка-медоуказчик. Темное, почти черное дерево «барсука», белая спинка и часть головы, аккуратная, чуть более светлая хижина улья, рыжая, вырезанная из другого корешка птичка… Выполнено было все изящно и аккуратно, так, что были видны и когти, и глазки, и даже зубы в пасти. И все покрыто лаком для сохранности дерева. Удивительно? Ничего удивительного, это – лес. Тот, кто умеет ходить по лесу, умеет видеть его красоту, умеет показать ее другим, уже богат. В лесу можно найти что угодно, от сброшенных рогов до самых причудливых корней, надо только суметь увидеть. – Какое чудо! – Вы позволите? Малена потянула за птичку-медоуказчика. Крышка улья легко снялась, и в ней обнаружилась баночка с медом. Небольшая, но запах… – Какое чудо!!! Малена, но это же безумно дорого? – Радость не может быть дорогой, София Рустамовна. Если мой подарок принес вам хотя бы минуту радости – он уже многократно окупил себя. Принес. Это было видно и по горящим глазам, и по улыбке… – Я даже знаю, куда его поставить. Малена тоже знала. Скорее всего, в бильярдную. Там все выполнено из дерева, и деревянная скульптура отлично впишется. Нет, не зря она проглядывала фотографии. Операция «Подарок» прошла успешно. * * *