– Позвонишь мне, я вас встречу. – Еще чего! Даром, что ли, Толик (мой пятый по счету отчим) всех этих дармоедов развел! С фирмы кто-нибудь приедет, не надорвется! Ну все, целую! Мужу привет передавай! – Ты тоже. Пока. – Бай. Я положила трубку и потерла лицо, размазывая косметику. Звонок, слава Аллаху, спас меня от непоправимой глупости. Я бы сейчас прочла это заклинание – и что потом? Что бы со мной случилось? Я почти голая, нельзя же считать одеждой кружевное белье и полупрозрачный халат? Нет, надо одеться. И взять с собой самое необходимое. Не обязательно спальный мешок, но хотя бы зажигалку. А еще лучше – теплые носки и чего-нибудь пожрать. А вы как думали? Герои берут фамильный меч и копье, а умный янки – бутерброды с сыром. Потому как фамильный меч грызть не станешь даже при железодефицитной анемии. И я занялась сборами. Опять же, это героям сказок легко и просто. Прицепил на пояс папину, а то и дедушкину железяку, взял лошадь – и поехал. А в жизни так легко не бывает. На переодевание и сборы ушло около получаса. Серебряный индийский браслет с колокольчиками запутался в джинсах, и я не стала выпутывать его. Любимая зеленая (маскировочная) футболка, свитер, коротенькая куртка, кроссовки, рюкзак с самыми необходимыми мелочами – и я готова к встрече со вселенским злом. Теперь надо проверить, все ли выключено. А то устрою пожар или потоп – вот веселуха будет! Никакой магии не надо! Соседи снизу меня тогда без колдовства за можай загонят. Еще не забыть две пары очков и контактные линзы. К сожалению, у меня плохое зрение. Дальнозоркость. Последствия сотен и сотен прочитанных книг. А что нам еще скажет этот фолиант? – Должен знать любой человек, что путь к полному овладению своими колдовскими способностями труден и опасен… если же готов ты рискнуть, прочти заклинание слово в слово и слушайся своего спутника… Спутника у меня не было, но я все равно решила идти до конца. Своих мозгов хватит. Надела рюкзак, пригладила волосы, подергала шнурки на кроссовках и начала громко произносить непонятные слова. Вспышка огня озарила комнату. Пустота. Темнота. Вэари Человек, а точнее волшебник, которого Валентина знала как Ники или Николая, а все, кто обладал хоть малейшими колдовскими способностями, – как Серого Ника, сидел в роскошном кресле и мрачно смотрел на окно с изящными коваными решетками. «Железные решетки мне не клетка и каменные стены не тюрьма» – припомнилось давно забытое стихотворение. Блин, если автору они тюрьмой не были, значит, у него под рукой имелись напильник и отмычки! А что тут? Волшебник прекрасно понимал, что шансов выбраться у него ноль целых ноль десятых ноль сотых. Остальные доли – на божественное вмешательство, но на него вэари особо не рассчитывал – рылом не вышел для помощи свыше. Покои, в которых он сидел, были огромными. Одна спальня занимала площадь, равную их с Вэл квартире. И роскошно обставлены. Им такая роскошь и не снилась. То есть Ник мог в любой момент превратить скромную обстановку семейного гнездышка в нечто подобное, но зачем? Вэл при очень небольших деньгах и отсутствии специального образования сделала из их квартиры настоящий дворец. Торжество классики и вкуса. А здесь, хоть пол и ломился от антикварной мебели, но пышность и аляповатость резали волшебнику глаза. Но хуже всего было то, что он не мог отсюда удрать. Магия здесь попросту не работала – заклятия накладывали на века, и накладывали колдуны помощнее его. Сила тут тоже не поможет: решетки на окнах, дверь металлическая. Подкоп – и тот не сделаешь. Сиди и жди, пока не выпустят. А его не выпустят, пока не пожелает эта чертова дура Орланда! Ник сплюнул на чисто вымытый паркет. Эта кретинка вбила себе в голову, что он – мужчина ее мечты. Наверное, потому, что всегда вызывала у него изжогу. И спать с ней Ник не собирался ни при каких обстоятельствах! Ну вот, помяни черта! Хотя на черта Орланда не тянула. Как сказала бы Вэл – выдреныш. Мелочь. Ник окинул насмешливым взглядом появившуюся на пороге женщину в прозрачном пеньюаре. М-да, если она и надеялась выглядеть привлекательно, то зря. Ник вспомнил, как Вэл однажды обозвала таких девиц «суповым набором – кости и кожа, наверное, навар большой будет, жаль, проверить нельзя», и развеселился. – Я рада, что ты в хорошем настроении, – пропела женщина. – Вспомнил о Вэл, – признался волшебник. Может, этого делать и не стоило. Орланда сверкнула глазами не хуже дикой кошки. – Ты еще и вспоминаешь об этой дряни?! Не волнуйся, скоро мы все от нее избавимся! Ник не поднялся из кресла. Он знал, что любое покушение на Орланду ни к чему не приведет. Только к ограничению его свободы еще больше – цепи, наручники… И ругаться тоже не стоило. Только… И он самым ехидным тоном спросил: – А ты, никак, виделась с моей женой? Сочувствую. Не хотел бы я попасться ей на твоем-то месте! – Ты женился на отвратительной хамке без рода и без силы! – вызверилась Орланда. – Насчет ее силы мы еще поговорим с твоим отцом, – пожал плечами Ник. – А что это ты такая растрепанная? Неужто моя жена тебя выкинула из дома? Орланду перекосило так, что волшебник понял – угадал. – Я ей за это отомстила! – Интересно – как? Пообещала зайти еще? – Я думаю, сейчас эта тварь уже в другом мире, – зло расхохоталась Орланда. – И там ее ждет один маленький, но очень удаленький сюрприз!! А под заклинанием она сама себе шею свернет. – Каким заклинанием? – Самоуверенности. Ник похолодел. Вот стерва! Это заклинание он знал, под ним даже самые спокойные и уравновешенные люди начинали лезть на рожон. Адреналина выплескивалось столько, что трем берсеркам хватило бы. А Валентина и так добротой и вежливостью не отличалась – попробуй поговори с современными студентами, мигом приобретешь навыки первосортного дрессировщика крокодилов. – Если с головы Вэл упадет хоть один волосок, можешь считать, что ты – покойница, – процедил он. – Не думаю, – рассмеялась Орланда. – Ты забудешь ее, как и всех остальных. Я вижу, ты сейчас не в настроении? Я зайду попозже, расскажу тебе о смерти твоей благоверной… ми-и-илый! Дверь захлопнулась. Ник вспомнил опыт жизни в России и минут десять перечислял всех предков, родственников и знакомых монстров Орланды, живописуя отношения между ними. Но даже мат не отвлек от главной заботы. Вэл, его Вэл где-то там, совершенно одна, без помощи и поддержки, даже без малейшей надежды на успех, осваивает магию. Интересно, почему? Хотя ответ как раз известен. Они же муж и жена. Если Вэл решила, что таким образом сможет помочь ему, то свернет горы. Подумаешь там – магия! Вот она и не подумала, прежде чем бросаться в эту авантюру! Да еще Орланда говорила про сюрприз! Какой?! Черт, черт, черт!!! Глава 2 – Твою мать! Это были мои первые слова в другом мире. А как только я смогла дышать, слышать, видеть и говорить, я добавила к ним еще парочку русских народных. Я сидела в здоровенной луже, глубиной мне по пояс, и от любимых свежевыстиранных джинсов остались лирические и очень грязные воспоминания. За шиворот тоже текло. С неба моросил мерзкий дождик. Стояла ранняя осень, судя по окраске листьев на деревьях, а осень я просто ненавидела. Это Пушкин мог писать: «Унылая пора, очей очарованье…» Он-то, небось, дома у окошка сидел, а не посреди этого, с позволения сказать, «очар-р-рования», в грязной луже. И штаны он сам себе тоже не стирал после прогулки в такую очаровательную, мать ее трижды за ногу, погоду. С другой стороны, чего я сижу-то? Что я в этой луже забыла? – Так, Вэл, – скомандовала я себе. – Выползай из лужи, и будем с тобой обозревать обстановку. Дурные привычки возвращались мгновенно. Еще когда мне было девятнадцать лет, мама вышла замуж в пятый раз и перебралась к супругу, переписав квартиру на мое имя. До встречи с Ники я жила одна, радио тихо ненавидела, телевизор смотреть было просто скучно, оставалось только разговаривать сама с собой. Выйдя замуж, я неохотно рассталась с этой привычкой, но, похоже, не до конца. Вот и сейчас, болтая вслух, я незаметно выбралась из лужи. Лужа была, как водится, посреди дороги, дорога посреди поля, а что вокруг поля, я не видела. Наверное, лес. Он темнел далеко на горизонте. Но в лес мне не нужно. – А куда тебе нужно? – спросила я у себя. – А черт его знает. Обещали же какого-то проводника! Вот крокодилы бессовестные! – Это кто бы говорил о совести! – раздался позади меня скрипучий голос. – Ты еще о Боге вспомни, чудо природы! – А чего о нем помнить? – спросила я, почему-то не оборачиваясь. – Неужели ему есть до меня дело? – Ни-ка-ко-го! – ответил тот же голос. – Не забывай, ты теперь начинающая колдунья, точнее вэари, а они вне юрисдикции местных божков. Это меня порадовало, но ненадолго. Навалились другие заботы. – А ты кто? – А я и есть тот самый проводник, – порадовал меня голос. Я неосторожно обернулась, захлопала глазами, нога подвернулась, я взмахнула руками и, повинуясь закону подлости, грохнулась в ту же лужу, но на этот раз спиной вперед. Теперь меня надо было стирать целиком. И лучше с пятипроцентной хлоркой. – Молодец, – порадовал меня проводник. – Теперь твоя внешняя и внутренняя сущности стали еще больше похожи друг на друга. – Иди ты знаешь куда, – предложила я. – Свинья безголовая! Предупредить нельзя было?! – О чем? – невинно хлопнул ресницами проводник. – О себе. Я выбралась из лужи во второй раз и сейчас тихо радовалась, что рюкзак уцелел и сделан из непромокаемой ткани. А в нем у меня лежат пакетики с отвратительным растворимым кофе «Моккона» и металлическая чашка. Хотя хрен мне удастся разжечь костер под таким дождем. Небось тут все в округе на девять частей состоит из воды! Ну и фиг с ним! У меня еще и фляжка с водкой есть. Я ее взяла исключительно в лечебных целях, для растирания. Вот и будем лечиться! – Хороша, – одобрил проводник. – На себя посмотри, – окрысилась я. – Может, представишься, невежа? Мое возмущение имело под собой веские основания. Честное слово. Я ожидала многого, но такого?! Я биолог и могу отвечать за свои слова. Так вот, передо мной стояла натуральная игуана! Такая симпатичная ящерица, с хвостом в чешуйках, длина сорок сантиметров, форма головы, как рыцарский шлем. И сейчас ее морда приобрела явно обиженный вид. – Меня зовут Ганя. – Ганя – он или она? – уточнила я. – Она. У всех женщин проводниками служат только женщины, а у всех мужчин – мужчины. Считается, что они быстрее могут найти общий язык. Интересно, кто это решил? По-моему, с этой ящерицей общий язык могла найти только другая игуана. А я бы предпочла в проводники кого-нибудь посимпатичней и пообщительней. Например, лошадь. На ней еще и ездить можно. А эту ящерицу, чует мое сердце, еще и на себе тащить придется! – Понятно. Раз ты проводник, давай объясняй, что мы теперь должны делать? – По счастью, у нас разные задачи, – фыркнула ящерица. – Ты будешь искать проход в нужный тебе мир, а я должна следовать за тобой и говорить, что нужно сделать теперь. И не более того. Эта система мне была знакома. Как говорил преподаватель по высшей математике, я ставлю вопросы, а вы ищете на них ответы. И конкретнее. Хоть вы и биологи, но не растекайтесь мысью по древу познания. – Конкретизируйте свои предложения, мадам, – попросила я. Боевой дух куда-то ушел. Наверное, замерз и решил поискать, где потеплее. А у меня хлюпали и кроссовки и нос – наперегонки. Игуана смотрела на меня без всякого сочувствия. Ей-то что, она рептилия. Хладнокровная во всех смыслах этого слова, зараза! А вообще, кажется, ящериц едят! Я плотоядно осмотрела игуану. Жирненькая. Вкусная, наверное. Ящерица как-то нервно дернула хвостом и заговорила: – В этом мире, Валентина, тебе надо забрать учебник магии. С ее помощью ты сможешь открыть дверь в нужный тебе мир. А дальше посмотрим, что будет. – А где он находится? – прохлюпала я. – Не знаю. – А как называется? – Междумирианник. – Так и называется? – Да! Я почесала репу. – А где находится ближайший город, ты не знаешь? – Не могу сказать. Я развернулась и пошла на восток, не интересуясь, успевает ли за мной ящерица. Метров через тридцать оглянулась. Игуана с самой несчастной мордой шагала посреди дороги, обходя лужи и высоко поднимая хвост. Я подождала ее, потом взяла в руки и посадила себе на шею. Ящерица свесила хвост с моего плеча и кивнула: – Спасибо. – Всегда пожалуйста.