Женщина уперла руки в бока. – О том!!! Жалобу на вас подавать буду! – За что? – А за то, что вы моего сына оклеветали! Не торговал он наркотиками! Не было этого! – Это не к нам… – Ах, не к вам?! Да мне по двору теперь не пройти! Мне едва вслед не плюются! Мне… С точки зрения Ирины – а что она хотела? Никому не нравятся наркоторговцы. Это ж так! Рядом с тобой живет гнусная гадина, которая травит твоих детей! Это – страшно! Гадюку можно отпустить, а вот такое существо… только лопатой! По хребтине, чтоб всю оставшуюся жизнь только ползал! Но как сказать такое матери? Пока Ирина пребывала в размышлениях, попугай не дремал. И разразился бранью с люстры, дорывая последний лист. – Суп из тебя сварить мало! – рявкнула гражданка Бусина. Зря, конечно, таких угроз ни один попугай не потерпит! Суп! – На абордаж!!! Вопль был такой силы, что дрогнули стекла в казенных шкафах. Попугай расправил крылья и спикировал с люстры, целясь немаленькими когтями в лицо женщины. Попугаи не плотоядные? В общем, они не слишком опасны? Когда на вас летит птица, размером… большие у нее размеры, это факт. И о зоологии в этот момент не думается. Гражданка Бусина завизжала и выскочила на улицу. – Как вы думаете – вернется? – Не-а, – мотнул головой Сеня. – Почему? – А я ей предложил орешками угощаться, – гнусный злоумышленник в правоохранительной шкуре кивнул головой в сторону вазочки, из которой их и грыз попугай. – Так что не вернется. А если рискнет… Эммануил ей никогда не простит целую горсть орехов. – Кто? – Эммануил Кант. Так его зовут. – А… – Он сам сказал. Ирина подумала, что попугай с таким именем, несомненно, подходит для полицейского участка. Ибо здесь люди относятся к жизни, как истинные философы. Иван Петрович вдохнул. Выдохнул. А потом махнул рукой и хлопнул дверью. Судя по всему, он был солидарен с попугаем. * * * К запримеченному месту Ирина решила поехать одна. Нет машины? Да и плевать! Джинсы, кроссовки и велосипед. Велосипеды Ирина не слишком любила. Каталась, умела – в деревне без велика жить грустно, но не любила. В основном из-за собак. Замечательные это существа, умные, добрые, преданные, но в каждой стае всегда найдется одна психически нестабильная псина, которая испытывает экстаз, гоняясь за велосипедистом. А если удастся его еще облаять, схватить за ногу и не получить по зубам…. О! Это просто истерический оргазм! Шавка просто в кому впадает от счастья. Так с Ириной в детстве и произошло. Ей тогда лет двенадцать было, приехал в село придурок с невероятно модным барбосом породы английский бульдог. Это такие мордастые, криволапые и в чем-то похожие на Бельмондо. Данная особь оказалась еще и выродком в своем племени – ума у нее не было вообще. Никакого. На второй же день барбос наткнулся на Ирину, которая мирно ехала на велосипеде. Облаял, ясное дело, схватил за ногу, не укусил, но девочка с воплем улетела в куст смородины. Знаете, какая она колючая? Если в нее падать? Вылезла она оттуда не покалеченная, но злая, как черт. И тут уж англичанин огреб от нее, как швед под Полтавой. Ирина гнала его рулем от велосипеда, пока шавка не влетела под крылышко к хозяину, потом поругалась еще и с хозяином, но ездить, вот, с тех пор не любила. Подсознательно, наверное. В этот раз пришлось любовями пренебречь. Доехать на автобусе куда хотелось не получилось бы, идти далеко и долго, а Кирилл… Ирина решила взять тайм-аут. Хотя бы на пару дней. Вот сложно ей было, откровенно сложно и тяжело. Как тут быть? Что тут делать? Оборотень ей нравится, но не стоит забывать, с чьей руки он кормится. Кончится тем, что и Ирина там окажется – муж да жена одна сатана. А ей в церковь не хочется. Ее дедушка-бабушка были коммунистами, и ее так же растили. Да пусть его, тот коммунизм, но Ирина подозревала неладное, а зачем делиться информацией с церковниками? Сначала сама посмотрит, разберется, обдумает, а уж потом решит, что им рассказать и рассказывать ли вообще. Оделась и отправилась якобы по магазинам. Тетя Света, конечно, замечательный человек, и она за Ириной не шпионит, но – вдруг? Тут и шпионства никакого не надо – позвонил Кирилл, ему и ответили. Без всякой задней мысли. Обойдемся. Итак – Ирина отправилась по магазинам, а на самом деле – неподалеку, взяла напрокат велосипед и нажала на педали, вспоминая старые навыки. Барбосов с истерией по городу было на порядок больше, чем в деревне. Но Ирине было уже не двенадцать лет, стоило чуток прибавить скорость, как собаки отставали и успокаивались. Вот и окраина города. Интернат. Ручей. Сначала Ирина ехала на велосипеде. Потом спешилась, и велосипед взял реванш. Ведьма ругалась, шипела, но тащила его упорно. Приковать к дереву и пойти просто так? Ага, как же! Сопрут! Не глядя! Если не трос перекусят, так дерево сломают, или сам велосипед, но что сопрут – точно. А Ирине совершенно не хотелось сейчас этим заниматься. Обойдемся без расследований. Ключи попадались все чаще. Ручей становился чище и сильнее… Вперед? Вперед… Ирина топала уже на одном упрямстве, и даже не поверила, когда почувствовала ЭТО. Нечто, словно паутинка… Оно – отводило. Рассеивало внимание, сбивало концентрацию, ненавязчиво удлиняло и путало шаги… Оно?! Ирина сосредоточилась. Получалось плохо, словно это нечто еще и мысли… хотя – если? Так отвод глаз и действует! Но какой же он должен быть силы? Чтобы ведьму, которая такие вещи должна одной левой пяткой разгонять – и то переламывать? Ирина сделала шаг вперед. Еще один… Получается? Нет.