- Тогда - есть. Метра три глубины... - Хм... Конечно, Педро хотелось спросить многое. И как, и кто, и откуда... Тони это понимала. А потому предупредила все расспросы одной короткой фразой. - Я - Лассара. Род некромантов. Остальное мужчина сам додумает. А уж сколько допридумывает! Сказочники плакать будут! - Хм... ритана... - Возможно, у вас есть на примете достаточно бесстрашный молодой человек, который сможет туда спуститься? Перекидать кости в мешок и подняться на поверхность? - Не знаю, ритана. Там темно, сами понимаете... Тони скрипнула зубами. И верно. Фонарики там работать не будут, это вода. Видно ничего не будет. А как? Она-то все видела благодаря Шальвену, призраки воспринимают мир чуточку иначе. А вот люди... Тони вцепилась в свою косу. - Спасибо, синьор. Я не подумала... да, вы правы. Никому туда лезть не надо. Из людей. А может ли некромантия решить эту проблему? Тони знала только один возможный вариант поиска ответа. Поговорить с Эрнесто Риалоном. Больше ей никто помочь не сможет. Хотя нет! Карраско был бы рад. Но Карраско она не доверяла. *** Стоило бы посовещаться с таном Риалоном сразу по прибытии. Но сил у Тони не было ни на что. Голова болела так, что девушка пришла домой - и упала. Верная Рита засуетилась вокруг. - Ритана, я могу вам помочь? Тони невольно всхлипнула. Когда болит голова, это... когда словно тисками сжимает виски, давит на переносицу, глаза... Когда внутри черепа поселилось стадо бешеных ежиков, и они там катаются, катаются, а отдельные еще и кусаться пытаются... Когда любой жест, звук, движение, слово... все вызывает новые приступы ежиной активности, поневоле вышибая слезы из глаз... - Голова болит. - Понятно, ритана. Рита подумала секунду, и принялась за дело. Перво-наперво были задернуты все шторы. Наглухо, чтобы и лучика света не проникало. Тони ловко была раздета до нижней рубашки и уложена под теплое одеяло, причем на ноги ей Рита натянула теплые носки. И откуда только взяла? Кусались те безбожно, но когда Тони запротестовала, служанка качнула головой. - Надо, ритана. Так лучше будет, вы уж поверьте. Сил на протест у Тони тоже не было, пришлось смириться. Потом Тони споили чашку горьковатого отвара, а в завершение сунули в руку платок, который пах чем-то таким, очень знакомым... - Валерьяна? - Да. - Я ее не люблю. - Зато сеньор Мендоса любит, - хихикнула Рита. И верно, котяра расположился рядом, мурчал, фырчал, убаюкивал... - Вы ее нюхайте. Поверьте, так полегче будет, а сейчас поспите - и вообще все пройдет. Я рядом посижу. - Спасибо. - Было б за что. Тони прикрыла глаза. Голова болела. И под веки словно иголки вставили. И желудок сжимался так, словно собирался выдавить из себя все содержимое. Но рядом мурчал большой теплый кот, валерьяна пахла чем-то успокаивающим, под шторы не пробивалось ни лучика света, и девушка невольно расслабилась. Вдох, выдох... Темнота... *** Рита посмотрела на уснувшую некромантку. Во сне Тони казалась совсем беззащитной. И очень красивой. Сон смывал с нее все наносное, на поверхность выплывала ее юность, ее ранимость, ее одиночество. - Спите, ритана. Все будет хорошо... Но не успела Рита выйти из комнаты... - Поговорим?! Откуда взялся тан Валеранса? Но вот появился же, и прижал девушку к стене... Рита задохнулась от неожиданности. А потом уже и от ужаса. Мужчина рядом, мужчина над ней, мужчина... НЕТ!!! Только не это!!! Эудженио одобрительно посмотрел на съежившуюся от страха девушку. Вот так трепещи, сопля! И - рассказывай! - Что с ританой Лассара? - Н-не знаю... м-мигрень. - Надолго это? - Н-не знаю... м-может д-до завт-тра... Рита вся дрожала от страха и заикалась, но Эудженио не обращал внимания на такие мелочи. Пусть хоть икает, хоть рыгает, лишь бы говорила. - Она из рода некромантов? - Д-да... - Проявленная? - Нх-нет... Рита постепенно привыкала ко всему. И осознавала, что вокруг белый день. И дом. И люди. Если она закричит - сюда десять человек прибегут. Понятно, ее выгонят, если решат, что у нее шуры-муры с женихом ританы Альбы, но... сейчас ее и это не пугало! Выгонят? Так деньги есть! А больше-то с ней и не сделают ничего! Самое страшное уже случилось, да и не будет ее сейчас никто насиловать. Так что... Дрожала девушка больше из-за рефлекса. А потом и успокаиваться не пыталась. В душе полыхнула ярость.