- Я бы хотела туда переехать, жить, разбираться, ну и... - Я. Обдумаю. Тони кивнула. Она видела, что это было сказано не по принципу: 'отвяжись, надоела!'. Дядюшка действительно будет думать. Это хорошо. - Спасибо. - А ты пока возьми мобиль и отправляйся в храм. - В храм? Зачем? - Вот у них и уточнишь. Отец Анхель телефонировал, просил тебя приехать. - Хорошо, дядюшка. Я сейчас поеду. И Тони вылетела из кабинета. М-да... И снова - как острым ножом по сердцу. Зачем сюда пришли Альба и Дженио? Подслушивать, наверное... но поняв, что подслушать не удастся, парочка занялась более приятным делом. Дженио неистово целовал Альбу, а рука мужчины уже давно была где-то под платьем... Альба изогнулась, плотнее прижимаясь к любимому. Тони не удержалась. - Кхе-кхе! За что и удостоилась двух гневных взглядов. - Сгинь отсюда, приживалка! А вот этого Альбе говорить не стоило. Да еще рядом с отцовским кабинетом. Да еще когда дверь была не закрыта. - Альба! - громыхнул из двери голос дяди. - Ну-ка, зайди! Тони удостоилась еще одного гневного взгляда. А что?! Это ведь Тони во всем виновата, понятно! Она бедняг сюда заманила, она их в такое положение поставила, да, и Альбе эти слова нашептала тоже она... Сука! Тони резко вскинула голову, развернула плечи... - Не сердись, - схватил ее за запястье Эудженио. - Альба погорячилась, но и ты... не вовремя. Антония прищурилась. В другое время она бы уже таяла от близости к любимому, но здесь и сейчас... Приживалка?! Она Лассара! У нее благородных предков по обеим линиям больше, чем у Альбы волос. На ногах! Которые она - бреет! Вот!!! - Может, вам стоит чуть больше уважать свою невесту? - Я ее очень уважаю, - с достаточно похабной улыбкой уверил Дженио. - Хочешь, я и тебя уважать буду? Сильно... Альба за собой дверь кабинета захлопнула, да и говорил Эудженио достаточно тихо. А потому... Кричать и звать на помощь? Ей, Лассара? Тони мило улыбнулась. И словно невзначай поправила воротничок блузки. А заодно сдвинула мешочек с солью так, чтобы он не соприкасался с кожей. И отпустила на свободу свою силу. Силу некроманта. По коридору словно холод потек, в углах заклубились тени, послышался чей-то тихий шепот... - Я не против. Как вы относитесь к некромантам - уважительно? Судя по внезапной бледности - очень. Только сказать боялся, а так - уважает. Аж до мокрых штанов... нет, н дошло. Но могло. Тони выдернула свою руку из ставших вялыми пальцев, и ушла, не оглядываясь. *** - Благословите, отче... Ох уж эти ритуалы. И Круг веры, который надо прочитать без запинки, и возвращенные с благодарностью книги, которые... Ладно в мусорное ведро Тони их никогда не выкинет. Это же КНИГИ! Но читать это... учить молитвы... Неужели никому не приходит в голову, что в Бога верят - душой и сердцем? А молитвы хороши для тех, кому тяжко. И с первым, и со вторым. Не тяжко? А что ж вы слова благодарности для Творца не найдете? Боитесь, не услышит? Зря. Родители детей своих всегда слышат. Просто иногда надо взрослеть и справляться самим. А не тятьку за сиську таскать пожизненно. Но благословение Тони получила. И отец Анхель перешел к делу. - Антония, дитя мое, мы проверили амулеты. Они работают, но не настолько хорошо. Полагаю, тому есть причина? - Конечно, отче, - Тони и скрывать не стала. - Наговаривать должна ведьма, на растущей луне. А у вас кто их заговаривал? Вот что-то она сомневалась, что ведьма? Печальный взгляд священника только что подтвердил ее опасения. - И обойти это условие никак нельзя? - Если и можно, то я не знаю, - развела руками Тони. - Если хотите, отче... - Да, ритана? - Я дам вам доступ в Лассара. - Что!? - Доступ в Лассара. Дам ключи, напишу бумагу, что разрешаю вам пользоваться библиотекой... библиотеками. - Во множественном числе? - Мои предки ценили знания. Понимаете, отче, даже самые черные, самые страшные... они искали их, снимали копии с книг, заботились о сохранении. - Зачем? - А как иначе? Не зная болезни, не подберешь лекарства. Вы читали историю рода Лассара, верно? - Да. - Среди нас не было предателей. Никогда. И чернокнижников не было. Тех, кто вкладывает свою душу в черные артефакты... - Это истинно, дочь моя. - Но знания мы хранили и преумножали. Я доверюсь храму, и уверена, что библиотека не окажется для вас бесполезной. - Чадо мое... это более, чем щедрое предложение. Конечно, храм примет его с благодарностью. - Для меня лучшая благодарность - это чистая совесть и чистая душа. Мне от храма скрывать нечего. - Ах, все бы чада таковыми были... Тони пожала плечами, мол, за всех не отвечаю. - Ключ у меня дома. А бумагу могу составить хоть сейчас.