Сеньор Кинтеро ломаться не стал. – Имя? – Эмилио Педро Оливарес. Сеньор Оливарес. – Помощник уважаемого Сезара, секретаря нашего не менее уважаемого тана Кампоса, – кивнул седовласый старец. – Вы его знаете? – удивилась Феола. – С недавнего времени он перестал здесь появляться, но – да. Я его знаю. Его отца знал, его знаю… отец все промотал за картами, сын в ту же гнилую кровь удался. Мать с ним и не общается давно, уехала с дочерью подальше. Нахлебалась горя. – Ага… можете рассказать о нем? С кем он играл, когда перестал здесь появляться? – Я сейчас погляжу картотеку. С точностью до дня я не помню, а вам пригодится, – кивнул сеньор Кинтеро. – А кто второй? – Тан Толедо, – прошипела Феола. – Анхель Хуан Толедо. Сеньор Кинтеро повернулся с искренним удивлением. – Так ведь ему Оливарес и проигрался. И сильно… Вы не знали? – Та-ак… – протянул Амадо. – Мы вас внимательно слушаем, сеньор Кинтеро. Знали, не знали… не признаваться же? А если тан Толедо здесь замешан… какой это подарок для Феолы! Просто восхитительный! Сеньор Кинтеро, наконец, нашел свою картотеку, сверился с какими-то данными и принялся рассказывать. Итак, Анхель Хуан Толедо. Тан, игрок, любит ставить по-крупному. При этом игрок он… плохой. За руку его никто не ловил, но это потому, что он абы с кем играть не садится. А так… карточку передернуть может. Еще как может! Около месяца назад… да, это было в районе восьмого августа, Толедо и Оливарес оказались за одним столом. Тут надо отметить еще и стиль игроков. Если для Толедо это был способ заработать, то для Оливареса – страсть. Он увлекался, он терял себя, он никогда не брал в клуб больше денег, чем может проиграть. Но… Вот и «но»! Вот и оно… По какой-то причине эти двое мужчин оказались за одним столом. Очень быстро отсеялись остальные, и Оливарес начал… нет. Начал не он. Начали раскручивать его, по привычно-шулерской схеме. Дать немного выиграть. Устроить проигрыш, опять дать выиграть… Привычная «раскачка». Казалось бы – ерунда? Так-то да. И люди об этом знают, и шулера можно опознать… Да? Только вот такие «умники» первыми и ловятся. Говорите, вы не такие? Вас не поймают? Вот не надо зарекаться! Не! Надо! Оливарес вроде и был сыном игрока, вроде и знал о таком и этаком, а все равно… азарт, ставки то понижаются, то повышаются, удача вот-вот на плечо сядет… как тут отступить? Он же выигрывает… уже даже целый раз выиграл! Даже – два! Выиграл по маленькой, проиграл по маленькой, выиграл по крупненькой, еще раз выиграл, поставил все – и как ухнул в яму! С ушами! Нет, ушел-то он на своих двоих, и даже в одежде. Но должен был тану Толедо… Да вот его ставки. – Сколько-сколько? – изумился Амадо. – Натурально, шестнадцать тысяч восемьсот реалов. – Моя зарплата за пару лет. Если не есть – не пить… – Плохо вам платят, – посочувствовал сеньор Кинтеро. – Переходите к нам, втрое получите. Амадо посмотрел с угрозой, потом понял, что его слегка вышучивают, и успокоился. Вот еще! У шулеров он не работал… так! Главное, чтобы это Альба не услышала. Сожрет ведь! А может, уже и не сожрет! Ну ее… к демонам! Если он такой плохой супруг – пусть ищет хорошего! В добрый путь! Феола думала о чем-то, глядела в стену… – Скажите, сеньор Ктинтеро, а у вас такие выигрыши-проигрыши часто бывают? – Регулярно, – кивнул мужчина. – Может, тан Риалон это знает, а я пока не понимаю. Скажите, пусть карточные долги священны… наверняка находится куча… атеистов? – Куда ж без них! То одно, то другое… не хотят долг отдавать – и хоть ты что с ними делай. – Для этих целей у сеньора Кинтеро свои люди есть. Охрана клуба, – проинформировал Амадо. – Но мы же понимаем, что в данном случае… ну никто таких денег тану Анхелю не отдаст. Правильно? – Нет, – с полуслова понял сеньор Кинтеро. – Ко мне никто не обращался. – Договорились полюбовно? – Вполне возможно, – согласился сеньор Кинтеро. – Оливарес… он слабый. Он как картон, податливый такой… сложить можно, погнуть, порвать. Запугать его несложно, если кто захочет этим заняться. – Тогда могли что-то видеть его соседи, – кивнул Амадо. – Скажите, а что вы можете рассказать про тана Толедо? Раз уж он попал в поле зрения полиции? Сеньор Кинтеро и тут колебаться не стал. – Одним словом? Дрянь человечишка! Гнилое, гнусное, подловатенькое такое существо. Даром, что симпатичный, с лица воду не пить. Да и глотнешь такой водички – не отплюешься. Любого продаст, предаст, с мертвеца кольца снимет… да что там! В могилу за выгодой полезет! Такому доверять – себя не уважать. Феола кивнула. Это она и так, в принципе, знала. А нельзя ли конкретнее? – Что именно конкретнее? – не понял сеньор Кинтеро. – К примеру, с кем он играл у вас в клубе за последнее время, выигрывал или проигрывал, с кем играл в других клубах, с каким результатом, может быть, что-то о его друзьях? – Хммм… ладно! У себя в клубе я просто книги погляжу, и секретарь вам выписку сделает. А вот по другим клубам сложнее. А есть еще подпольные… – Сеньор Кинтеро, – Амадо сложил руки в молитвенном жесте и похлопал глазами. – Очень надо! – Очень? – Действительно, – перестал изображать шута Амадо. – Вопрос жизни и смерти. И еще… может, вам что-то покажется сомнительным? – Простите? – Появится в списке кто-то, с кем Анхель играть не должен. Вот, как с этим Оливаресом, я же правильно понимаю, обычно Толедо выбирал другую добычу? – Да, пожалуй. – Даже если вы мне дадите списки, я не успею их отработать за оставшееся время. А опасность может быть очень серьезная. И для его величества в том числе. – Насколько серьезная? – Смертельно. – Вы хотите сказать… – Нет. И я этого не говорил. И не думал. Но зачем вам такое, в столице? Вам наоборот, тут бы королевский двор, придворных побольше, деньги будут… – Плохо ты в нашем ремесле разбираешься, Риалон, – отбросил напускную вежливость мужчина. – Но я понял. Вечером заедешь. – Этим вечером? – Да. Мне нужно время… я сейчас и сам займусь, и секретарю скажу. Но это не быстро. Амадо почтительно поклонился. – Сеньор Кинтеро, буду должен. – Будешь. А сейчас – до свидания. Тан, ритана… Феола поднялась без единого слова. Разве что попрощалась. И уже в мобиле посмотрела на Амадо. – Тан, я смогу получить записи об играх тана Толедо? – Сможешь. Но вряд ли тебе это поможет. Феола кивнула. Да, она тоже об этом подумала. Играет – и играет… нет, это Лоуренсио в расчет не примет. Это обычное времяпрепровождение, даже и у них, на плантации. Феола и сама неплохо играла. Покер, преферанс, не говоря уж о простых играх.