– Я лара Аэлена Авельен. Это моих детей вы хотели сжечь. – Неправда, – огрызнулся Термалис. – Только ваш дом. – Что вы знаете обо мне и Вериоле? – Вери мне все рассказала. Как вы выгнали детей из дома, как они скитались, голодали… – Да неужели? – В голосе Аэлены явственно прослеживалось ехидство. – Их не выгнали из дома, а вежливо попросили освободить дом моей бабушки и деда. Это первое. И второе. Они ушли не с пустыми руками. У бабушки были драгоценности, кое-какие сбережения… были! Про это Вериола промолчала? Термалис сверкнул глазами. – Да вы теперь что хочешь наговорите… – А зачем мне лгать? – А Вериоле зачем? – Потому что вы не полезли бы защищать ее, знай всю историю. Почему она не пришла ко мне? Не потребовала справедливости у градоправителя? – Со знатным не рядись, с богатым не судись. Вы ж лара, а я – обычный сар. И Вери – простая кайта. – Закон одинаков для всех. Прозвучало неубедительно. Аэлена вздохнула. – Я даю слово, что не причиню вреда вашей жене. Но хочу ее видеть. Где я могу ее найти? – Я вам не верю. – Да и не надо. Термалис Вельт – этого хватит. Пойду в управу да расспрошу, – усмехнулся Рошер, – и где живет, и с кем живет – мигом все выложат. Термалис выругался. – Речь идет только о добровольной помощи, – усмехнулась Яна, – теперь мы ее все равно найдем, просто чуть раньше или чуть позже. – Ищите, – огрызнулся Термалис, глядя в стену. Яна посмотрела на Рошера. – Я могу попробовать его допросить. Но… есть вероятность, что он сойдет с ума. – Отчего? – заинтересовался Гарт. Яна достала из кармана перо и принялась бесцеремонно тыкать в Термалиса. – Вот здесь, здесь и здесь у человека расположены такие точки… если в них втыкать иголки или еще как-то воздействовать – он будет испытывать страшную боль. Кошмарную. Но если перестараться – может сойти с ума. Так тоже бывает. – Интересные знания. Это в архивах нархи-ро? – Люди и нархи-ро когда-то воевали, – пожала плечами Яна. – Наверное, в ваших архивах тоже есть что-то такое. – Воевали? – удивился Гарт. – Очень давно. Мы еще летать умели… это несколько тысячелетий тому назад. Так мне его пытать? – Я думаю, он сам скажет адрес. А если нет – на здоровье. Можешь на нем потренироваться. Где захоронить эту тушу – я найду, а жалеть этого… пузыря не стоит. Он детей не пожалел. – Не знал я про детей! Сколько повторять?! – А если бы знал – тебя бы это остановило? Термалис кивнул. Увы, никто ему не поверил. – А когда ты дом поджигал с оглушенной хозяйкой – ее жалко не было? Или раз старая – то пусть горит? – прищурился Рошер. – А заживо гореть больно. И страшно. Может, если бы не нервы и не бессонная ночь, Термалис и не попался бы. Но… – Она уже мертвая была. Троица переглянулась. – Ага. Значит, домик кайты Вирнес – твоих рук работа, – кивнул Рошер. – Я так и думал. – Не было меня там! Термалис пытался оправдаться, извернуться, но ему никто уже не верил. Увы… Пришлось рассказывать. Вериола пришла вся в слезах и сообщила, что к ней пристает мужчина. Дорош Рейнар. Термалис неплохо знал этого типа, знал, где тот живет, – и решил поговорить с наглецом по-мужски. Сообщение Вериолы его не удивило, Дорош на весь квартал был известен как гуляка. И на Вери он внимание обращал, но та, как женщина честная, – ну-ну, хмыкнула в этом месте Аэлена, – блюла себя и надежд наглецу не подавала. Видимо, Дорош перегнул палку – и Термалис решил набить ему морду. Ну, дело житейское, однако конюха дома не оказалось. А кайта Вирнес, его домохозяйка, принялась ругаться и скандалить. Термалис и толкнул ее… легонько. Соовсем чуть-чуть, но много ли надо было женщине? Неудачно упала, сильно ударилась виском – и умерла. Это Термалис понял – и решил замести следы. Так что – да, поджог у него оказался вторым в жизни. – Думаю, надо сдать его в стражу. Пусть допросят с пристрастием, – решил Гарт. – А мне кажется, что если он расскажет, где Вериола, то об этом случае мы упоминать не будем, – прищурилась Яна. – Одно дело – покушение, другое – убийство. – Нет. – Ни за что. Вот тут мужчины были единодушны. – Яна, ты с ума сошла? – Так поступать нельзя. Нархи-ро посмотрела недоуменно. – Почему? Никто ведь не будет горевать об этой женщине? – Потому что ее жизнь оборвали раньше времени – и это неправильно. – Ни одна жизнь не завершается раньше времени, все они оканчиваются вовремя, – строго ответила Яна. – У людей так принято. За преступление должно следовать наказание. Разве у нархи-ро не так? – Так. Но… нас мало. – У меня сын, – подал голос висящий. – Ради него я и пытку выдержу. Мужчины переглянулись. Да, сын. Об этом они не подумали. – Ладно. Ради твоего сына я промолчу, если меня не спросят, – решил Гарт. – Рошер? – Я разговаривал со стражниками. Там действительно случай. А наказание – думаю, ему и так достанется. – Так где Вериола? – Яна смотрела только на привязанного мужчину. И Термалис решился. Выбора все равно нет, рано или поздно адрес из него выбьют, но сейчас он хоть что-то выторговал для себя. – В Вороньей слободке. У нас там домик такой, с голубой крышей и ставнями. – Воронья слободка? – Яна город знала плохо. – Там скотобойни рядом, – пояснил Рошер. – Воронья полно… – Подходящее место для такой, как Вериола, – Аэлена пожала плечами. – Попридержите язык, лара, – оскорбился Термалис. – Это не оскорбление. И я ее не трогала. – И не тронули бы? Аэлена покачала головой. – Побрезговала бы. Дальше Яна уже не слышала. Она потянула за рукав Рошера. – Может, тебе смотаться в стражу и оттуда в слободку? – Думаешь, надо в стражу? – Уверена. Вам с Гартом.